Дарт Лонгботтом - Добрый Волдеморт

— Д-да, — промямлил старый артефактор и попятился. — И я почему-то был уверен, что мистер Керриган — ваш человек, Томас.

— Круцио! — рявкнул вконец рассвирепевший Тёмный Лорд. — Запомни, гнусный червяк! Меня зовут — Лорд Волдеморт, и никак иначе. Ты понял меня? Круцио! Понял⁈ А? Не слышу!

Олливандер с криками извивался на полу, не в силах подняться. Бросив взгляд в сторону Беллатрикс, Волдеморт заметил, как высоко вздымается грудь женщины, как та то и дело покусывает нижнюю губу и тяжело дышит. Желание пытать старика-артефактора тут же пропало.

Тёмный Лорд уже знал из газет, что труп Дамблдора нашли в Хогсмиде. Ему внезапно пришла в голову картинка, как белобородый старик падает, размахивая руками, а внизу того уже ждёт Регулус Блэк, который откуда-то узнал о Старшей палочке. Мерзкий ублюдок Регулус издевательски скалится, после чего с лёгкостью убивает оглушённого падением Альбуса, становясь следующим хозяином древнего могущественного артефакта. И после Блэк-Керриган быстро левитирует тело Дамблдора в Хогсмид, оставляя мертвеца там, посреди улицы, словно в насмешку над их глупостью. Вот он, истинно слизеринский поступок. Регулус сумел подловить убийцу старшего брата, а смерть Альбуса свалил на «Пожирателей».

Волдеморт давно выяснил, что Сириус Блэк был на самом деле убит Дамблдором. После сражения в Министерстве магии он внимательным образом изучил воспоминания Беллатрикс, а немного позже проверил память и всем остальным слугам. Впрочем, Тёмный Лорд и прежде никогда не считал бывшего директора добряком. Просто Дамблдор, надо отдать тому должное, в отличие от самого Волдеморта, гораздо лучше умел маскировать свои преступления.

— Беллатрикс! — резко повернувшись к Лестрейндж, он хриплым от сдерживаемого бешенства голосом произнёс: — Олливандера запри пока в пыточной, я позже решу его судьбу.

Не пытаясь больше сдерживаться, Волдеморт с силой ударил ногой потерявшего сознание артефактора и, потрясая кулаками, заорал в потолок, срываясь на парселтанг:

— Я найду тебя, Керриган! Найду, тварь!

Тёмная магия взревела, закручиваясь вокруг него чёрной воронкой. Волдеморт уже не видел, как Беллатрикс в панике мчится к дверям, левитируя оглушённого Олливандера перед собой. Сейчас ему больше всего на свете хотелось разрушить всё вокруг, утопить в крови весь мир, а главное — найти и уничтожить прокля́того Регулуса Блэка.

— У вас всё в порядке, Милорд? — возникла в проёме голова одного из «Пожирателей», удивлённых его криками и тем, что Беллатрикс стремительно убегает к лестницам, волоча за собой пленника.

— Авада Кедавра! — рявкнул Волдеморт, и тело неудачника вылетело в коридор вместе с дверьми и куском стены, раздавив всех, кто имел несчастье там находиться. Грохот камней и крики умирающих стали достойным аккомпанементом его невесёлых мыслей.

— Убью, твари, всех убью! Мордредовы Блэки со своими проклятыми интригами, — раз за разом повторял он, расхаживая туда-сюда по залу, словно тигр в клетке. Магический шнурок на предплечье то и дело предупреждающе раскалялся, едва только в его голову в очередной раз приходили мысли убить и собственную дочь, и Беллатрикс.

«Новая наследница Блэков сейчас живёт у сестры Торфина Роули. О, как бы я хотел раздавить это мелкое насекомое, разрушить интригу Блэков и предать забвению их ненавистный род».

— Ай, Мордред и Моргана, будь ты проклят, Регулус! — выругался он вслух, вцепившись в собственную руку. Предплечье предупреждающе дёргало, словно зубной нерв, заставляя морщиться от боли.

Его ярость и ненависть чёрными волнами гуляли по мэнору Лестрейнджей до самого вечера. И пока Тёмный Лорд был в таком раздёрганном состоянии, никто из слуг, даже Беллатрикс, не решались потревожить его одиночество.

* * *

Нимфадора сидела на кровати и просто смотрела в стену. Она не могла поверить, что Аластор умер. Боль от прокушенной губы, боль в сердце от потери любимого человека и боль в магическом источнике, неизвестно отчего, жгли её душу. Она пыталась разобраться, кто виноват, что погиб самый сильный и подготовленный волшебник из всех, когда даже поганый Флетчер сумел спастись.

— На-зем-ни-кусь! — прошептали её губы, растягиваясь в зверином оскале.

Повинуясь инстинктивному желанию метаморфомага, лицо женщины само собой преобразилось в настолько чудовищную морду, что будь здесь какой-нибудь свирепый оборотень, тот бы обгадился от страха перед воплощённым ужасом, в который незаметно превратилось лицо Тонкс.

— Наземникус! — окончательно определила для себя Нимфадора причину смерти мужа.

Она резко встала с кровати и, мельком бросив взгляд в зеркало, потратила некоторое время, чтобы вернуть себе человеческий облик. Аккуратно закрыв за собой дверь, Нимфадора решила пойти поискать Флетчера в Лютном переулке. Что она станет делать, когда найдёт трусливого мерзавца, Нимфадора не знала. Однако не успела она спуститься на первый этаж, как прямо перед ней из стены выскочил светящийся волк и голосом Люпина произнёс:

— Тонкс, я буду у тебя дома через десять минут. Мне нужно с тобой поговорить, это важно.

Нимфадора разрывалась между просьбой Римуса и желанием найти Флетчера, но всё же решила вернуться в квартиру. Открывая ключом замок, она внезапно замерла, вспомнив, что заклинание «Империус» спадает с жертвы после смерти волшебника, который его накладывал.

— Мордред! — выругалась она вполголоса и забормотала: — Похоже, Римус пришёл в себя. Надо подумать, как лучше построить разговор. Ну как же не вовремя!

Через десять минут в дверь осторожно постучали, и она крикнула:

— Открыто, Римус, заходи.

Люпин вошёл, всё такой же невзрачный и серый, но сверкающие жёлтым глаза оборотня выдавали его возмущение и гнев.

— Зачем Аластор заколдовал меня? — начал тот с порога. — Разве так поступают с друзьями?

— Прости, это я попросила его наложить на тебя чары, — ответила осторожно Тонкс. — Ты никогда не обращал на меня внимания и делал вид, что не замечаешь. А ведь я влюбилась в тебя ещё совсем юной ведьмой!

— Что? Я ничего не помню о нас с тобой! — схватился за виски Люпин. — После гибели Аластора всё исчезло из памяти. Чему ты радуешься, Тонкс⁈

— Я просто вспомнила поговорку, которую иногда повторяла моя мать, — довольно улыбнулась Нимфадора.

—?

— Женщины рода Блэк всегда получают то, чего захотят. И мужчину, который им интересен, тоже.

— Что ты такое говоришь?

— Да, Римус, я всегда мечтала завести от тебя ребёнка, — победно улыбнулась Тонкс, мысленно попросив прощения у погибшего Грюма за свою ложь.

— Ты беременна⁈ — прижался Люпин спиной к стене. — Но, но, как? Когда? Я не помню!

Она отвернулась к окну, словно скрывала душевные переживания, но через минуту посмотрела