Товарищество на вере. Памяти Инны Натановны Соловьевой - Анатолий Смелянский

Это я тебя пытаюсь настроить на волну воспоминаний, которая так прекрасно у нас началась минувшим летом.

Т.

11 декабря 2021 г.

Бруклайн

Инночка, дорогая и бесконечно далекая. Вспоминал тебя весь сегодняшний день, прочитав еще раз – уже в книге – твой телефонный разговор с Димой Крымовым, который он сделал вступительной статьей к сборнику «режиссерских экземпляров». Поразительна свобода, с которой вы там общаетесь на самые сложные темы. Как хорошо, что именно ты благословила его на публикацию странных текстов. Это ведь, по сути, запись режиссерского подсознания, которое обычно скрыто от непосвященных. Теперь прочитают, сравнят с тем, что видели, и, может быть, смекнут, что же это такое – искусство режиссуры. Новое искусство, не очень зависимое от литературы, как и весь театр. И сколько там смешных и острых поворотов, как непредсказуемо ветвится фантазия творящего. Мы знали только «волшебную коробочку» Булгакова, а тут 9 волшебных коробочек сразу, и выставлены они без всякого стыда на всеобщее обозрение. Видимо, что-то произошло в русском искусстве, в самом бытовании театра, что внутренне разрешило Диме (и тебе вместе с ним) пойти на то, что раньше трактовалось бы святотатством и кодифицировалось театрально-уголовным кодексом.

Мы с ним (Димой) тайно обсуждали, что он еще может сделать для Основной сцены МХТ. Он придумал нового Льва Толстого в «Сереже», а теперь думает о новом «Диккенсе» (так условно пока обозначается идея). После «Сережи» это будет воспринято, уверен, с надеждой. Несколько дней, что он был в Штатах, мы имели возможность свободно, не комкая, потолковать. Дима уже говорил с Костей Хабенским, и они сговорились. В Филадельфии он делает «Вишневый сад», ну, не всем известный, конечно, а свой, так что жду 10‑ю волшебную коробочку. Вечерами перезванивались и обсуждали его идею. Он хочет соединить два романа Диккенса и явно что-то придумал. Про детали сознательно не расспрашивал, чтоб не спугнуть живое воображение. Знаю только, что первоначальный толчок случился на бродвейском спектакле (называется The Lehmon Trilogy). Он горевал, что нужно было купить билеты чуть ли не по 300 баксов, на него с Инкой, значит, 600, но судьба вознаградила сполна. Именно там, в огромном бродвейском зале, следя за приключениями несчастных еврейских банкиров, грохнувших несколько лет назад весь финансовый мир, он набрел на то, как будет делать Диккенса. По его словам, он даже физически ощутил озноб от того, что щелкнуло в голове. Так что готовься к Диккенсу, дорогая. Ему нужна будет твоя подпитка.

В последние две недели я вернулся к давно забытому ремеслу. Ты знаешь, конечно, что Робер Лепаж ваяет в Театре Наций «Мастера», что там Женя Миронов и Чулпан [Хаматова] и вся канадская, вернее, квебекская бригада. Огромный интерес, мне сюда звонят и умоляют сделать билеты и т. д. И вдруг в привычной московской суете, в которой давно отсутствую, просьба от самого театра: не напишу ли в буклет к «Мастеру» какую-нибудь статеечку. Поговорил по зуму с Ромой Должанским, думал, что используем расшифровку. Как-то не сложился тот зум. И тогда я решил вернуться в прошлое и написал небольшой мемуар. Не про спектакль, которого не видел, а нечто в «предчувствии спектакля». Про то, как текст М. А. входил некогда в советскую жизнь. Я ж волею судьбы оказался тогда одним из первых наших «булгаковедов». Мне захотелось описать первочувство того машинописного текста, который Елена Сергеевна [Булгакова] вынесла мне в папке с тесемками весной 1964 года. У меня в долгой жизни (ведь завтра уже 79) было всего несколько переломных моментов. Чтение в одиночестве «на кухне у Маргариты» неизданного романа встряхнуло мои мозги. Думаю, что потом, в 67 году, когда вышел «Мастер», сходное чувство испытало народонаселение безбожной страны. Мне захотелось это чувство вспомнить и закрепить в никому не нужном буклете. Не знаю, вышел ли этот буклет, премьера еще не прошла, но мне почему-то захотелось рассказать тебе эту историю и даже послать три странички. Как знак того, что я еще жив, а чувства не совсем огрубели.

И как бывает, искусственный интеллект тут же подбросил на ютубе беседу В. Познера с Робером Лепажем. Оба изъяснялись по-французски, Лепаж в изысканной виртуозной манере актеров Комеди Франсез. В какой-то момент подумал, что Лепаж сам мог бы сыграть Воланда (у нас таких лиц, признаться, маловато). Вопросов у Познера к режиссеру особых не было, книгу Булгакова тот прочитал не так давно, и как она вошла в советский мир, его не интересовало. С некоторым ужасом представил неуместность моей статейки в буклете, но отмотать назад уже невозможно. Вся надежда на Женю и Чулпан.

Обнимаю сердечно,

Т.

12 декабря 2021

Москва

Дорогой, начиная свой 95‑й год существования в этом совсем не лучшем из миров, нахожу этот мир все-таки совсем не плохим, если в нем можно повстречаться с людьми, которых любишь всю жизнь. Будем верны сами себе и друг другу! Оставайся украшением этого совсем не лучшего из миров, оставайся собой, оставайся нашим любимым как можно дольше, без тебя было бы намного хуже.

Обними окружающих тебя, и пусть все гордятся своими связями с тобою и своим от тебя происхождением. Привет Кире. И да здравствует ее будущее потомство!

Вообще очень жалко, что живем так далеко друг от друга, океан вещь серьезная!

Выпьем в день твоего рождения за средства связи!

Кейп-Код, Круг Кунамессета

1 апреля 2022

Инночка, рад твоей весточке. А еще рад началу апреля, и дню дурака, и тому, что на Кейпе вот-вот все зацветет и на моем кругу запылают все цвета – от ослепительно-белого до нежно-розового и темно-красного. «Убежденного спокойствия» у меня нет, да и не было никогда. В этом смысле я тебе завидую. Может быть, ты знаешь какой-то секрет, который держит тебя на плаву. У меня же все сдержки и противовесы сломались. В житейском смысле жизнь так или иначе наладится, Юля помогает, и мне, слава богу, не надо обращаться к помощи московских друзей. Свобода дороже всего, да и мои ожидания крайне скромные. Жизнь в лесу не требует многого из того, что было важно в другой жизни. А то, что началась «другая жизнь», сомневаться не приходится. Думаю, что «Вишневый сад» идеальный резонатор для ближайшего будущего. Кажется, что это настроение единит меня с Димой, так что еду в Филадельфию окликнуться настроением.

Вчера, на ночь глядя, перечитывал «Белую гвардию» и поразился финалу. «Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а