Размышления о гуманной педагогике - Шалва Александрович Амонашвили

Д.Н.Узнадзе

«Если дети с самого раннего возраста развиваются вне общества и созданных обществом явлений, то они остаются на уровне развития животных».

А. Н.Леонтьев

Ответьте для себя, пожалуйста, на эти вопросы:

1. Как Вы думаете, есть ли у детей стремление быть активными в процессе обучения? Пытаются ли они узнать от Вас как можно больше и глубже о новом учебном материале, опережают ли они Вас в знакомстве с новым материалом в учебнике? Хотят ли и любят ли Ваши ученики учиться? Ваши ответы на эти вопросы, по всей вероятности, будут «да» или «нет». Подумайте, пожалуйста, какой складывается у Вас педагогический процесс в зависимости от Вашей позиции.

2. Различаете ли Вы суть понятий — развитие, обучение? Если да, то в чем, по-вашему, она заключается? Какое из высказываний Вы считаете верным: «Развитие должно опережать обучение; уровень возможностей ребенка на данном этапе должен превышать уровень сложности обучаемого учебного материала»; «Обучение должно идти параллельно с развитием; возможности ребенка должны быть всегда равны уровню сложности изучаемого учебного материала»; «Обучение должно опережать развитие; ребенку должны быть предложены знания, уровень сложности которых превышает уровень возможностей ребенка»?

3. Л.В.Занков выдвинул новый дидактический принцип: вести обучение на высоком уровне трудностей. А Вы прекрасно знаете, что программные требования и так составляют непосильную порой трудность для учеников. Что это — реализация принципа обучения на уровне трудности? О какой трудности идет речь в выдвинутом принципе: о такой, когда уровень сложности знаний превышает возможности ребенка, или о такой, когда учитель преднамеренно ставит барьеры познавательному движению ребенка? Нужно ли учителю специально думать, как осложнять своим ученикам процесс познания? Обоснуйте Вашу позицию.

Уважаемый учитель!

Гуманный педагогический процесс и идея сотрудничества требуют психологического обоснования, то есть нам нужно не голое утверждение, а психологическое объяснение того, что такой процесс, направленный на раскрытие личности ребенка в атмосфере гуманности и свободы, реален, он не утопия, не миф. Авторитарно-императивный педагогический процесс не нуждается в таком обосновании, он и без обоснования силен, стоит крепко, даже присваивает себе черты гуманизма, демократизма. Не знаю, насколько подвергаются Ваши взгляды и опыт переосмыслению после первой встречи (а может быть, как я и раньше говорил, вовсе нет необходимости для Вас их пересмотреть), но с тем, что психологическая реализуемость гуманного педагогического процесса требует глубокого изучения (а мои размышления вовсе не претендуют на это), думаю, Вы будете согласны. Я полагаю, что есть три тенденции в ребенке, каждая из которых может объяснить нам, почему ребенок хочет, чтобы его воспитывали и обучали, и какие условия он нам для этого ставит. Вот эти три тенденции: развитие, взросление, свобода.

Проблема развития в процессе обучения есть основная тема для нашей второй встречи. Мне было бы очень интересно знать, насколько созвучны Ваш опыт и педагогические обобщения с мыслями выдающихся психологов Л.С.Выготского и Д.Н.Узнадзе, концепции которых о психологии обучения и развития — камертон моего психолого-педагогического мышления и экспериментальных поисков.

8. Ребенок — активное существо

Теперь я попытаюсь дать психологическое обоснование педагогике сотрудничества в контексте личностно-гуманного подхода к ребенку. Хочу сказать предварительно, что мои обоснования не будут полными и всесторонними, так как в этой области у нас пока еще мало знаний и специальных исследований. Думаю, что будущее поправит это упущение. Скажу больше: при обосновании идеи сотрудничества я буду опираться на уже известные психологические концепции, однако дам себе волю интерпретировать их с точки зрения гуманизации педагогического процесса. В частности, исходными для меня являются в основном психологические подходы к педагогическим проблемам Л.С.Выготского и Д.Н.Узнадзе. Отталкиваясь от них, я буду размышлять о правомерности самой идеи сотрудничества в педагогическом процессе, о возможностях ее осуществления. Разумеется, не надо думать, что концепциями Л.С.Выготского, Д.Н.Узнадзе, А.Н. Леонтьева пользуюсь только я и они не звучали в работах других авторов при объяснении педагогических явлений и процессов. Скорее наоборот: начиная с конца 50-х и особенно 60—70-х годов на концепциях этих известных психологов развиваются целые психолого-педагогические направления, экспериментальные исследования. В самих педагогических работах тоже часто можно встретить отдельные мысли Л.С.Выготского, Д.Н.Узнадзе и других. Но дело в том, что психологические концепции применялись или для построения психолого-дидактических систем, в которых особое значение придавалось содержанию образования, или же для закрепления заранее взятой педагогической мысли. Наиболее широко концепцией Л.С.Выготского воспользовался Л.В.Занков, который на ее основе создал новую экспериментальную дидактическую систему. В общем, я здесь хочу выразить мысль о том, что для объяснения, обоснования гуманного педагогического процесса те же самые идеи Л.С.Выготского и Д.Н.Узнадзе не применялись.

На какой вопрос должна ответить нам психология при обосновании педагогики сотрудничества? Главнейший вопрос, по моему представлению, заключается в следующем: заложено ли в ребенке от Природы стремление воспитываться и стать равноправным членом общества, учиться и познавать действительность? Речь идет именно о прирожденном стремлении, об изначальном хотении, которое в дальнейшем может перерасти в осознанное хотение, в осознанно-волевое стремление совершенствоваться. Вот о чем идет речь, а не о том, несет ли ребенок прирожденные возможности, задатки стать человеком и познавать мир. Такие возможности, такие задатки у ребенка есть, это бесспорно (хотя о них тоже следовало бы иметь полное представление). Не будь их, заложенных от Природы, педагогический процесс был бы немыслим. Какой педагогический процесс может сделать, скажем, из новорожденного медвежонка человека? Какой педагогический процесс научит его читать, писать, считать, не говоря уже о том, как добывать знания, делать обобщения, кодировать и передавать опыт другим поколениям? Этого не произойдет потому, что Природа не заложила в нем возможности, свойственные человеческому существу.

Таким образом, при надлежащем воспитании человеческое дитя способно стать человеком, членом общества, приобрести знания и опыт. Вся наша забота направлена на то, как лучше вести воспитание, как успешнее развивать познавательные возможности и индивидуальные задатки ребенка. Однако повторяю: хочу отличить возможность от стремления не с целью противопоставить их, а с целью обнаружить активное начало в возможностях. Конечно, и так ясно, что возможность и стремление несут в себе разные психологические оттенки. Но мы больше привыкли говорить о том, какие у ребенка возможности, на что он способен в том или ином возрасте. И редко интересуемся: какие у ребенка есть прирожденные стремления, можно ли считать, что его психологические возможности и составляют суть его стремлений?

Попытаюсь высказать свое мнение о прирожденном стремлении.

Прирожденные возможности вроде бы являются пассивными, потенциальными задатками, и если