Смерть в июле и всегда в Донецке - Дмитрий Александрович Селезнёв

ещё не раскрылась, но тёмное будущее уже тревожно мерцало под тонкой плёнкой настоящего. Границы в будущую зону СВО на всякий случай перекрыли, двери захлопнулись сутки назад. Но для меня на пограничном пункте сделали окно — я вёз важным людям спутниковую тарелку для интернета, который мог в новых, аномальных условиях и не работать. Пройдя фильтрацию в виде беседы с офицером ФСБ, я впервые вступил на землю непризнанной тогда Донецкой Республики. Меня встретил по ту сторону нужный мне человек, контакт которого мне дали и с которым я, находясь по ту сторону, интенсивно переписывался по телефону — оказалось, это высокий мужчина в кожаной меховой кепке с мясистым лицом, раскрасневшимся от низкой температуры, и выпуклыми, навыкат, глазами. Несмотря на позднее время, вид у него был бодрый и счастливый, а настроение приподнятое. Ух, сейчас, мы с ними разберёмся, долго же мы терпели — вот как можно охарактеризовать его настрой несколькими словами. Он передал меня с тарелкой, весьма неудобной (а ещё при мне был рюкзак и сумка с бронежилетом) дальше по цепочке — меня посадили к попутному дальнобойщику на фуру до Донецка.

Когда ехали, я с интересом разглядывал незнакомую для меня землю. Тёмные, ночные поля, с мерцающими на горизонте крупинками огней тянулись за окном. Бледный шар Луны катился над чёрными силуэтами острых деревьев. Потом мы проезжали костяные тоннели — такой зрительный эффект создавали голые и серые ветви лесопосадок, которые нависали с разных сторон дороги, тем самым как бы создавая арку.

И вот, на выезде из очередного тоннеля, на повороте, фары выхватили из аспидной темноты одиноко стоящего человека. Место было безлюдное, время позднее — люди в это время спят уже, а не шляются по ночам чёрт знает где. Мы повернули и проехали мимо, странный человек пропал из зоны видимости, но никак не пропал из моей памяти, оставив в ней глубокую борозду. Я тогда ещё долго думал над этой странностью и вспоминаю об этом человеке в ночи до сих пор. Что он делал тогда, на том глухом перекрёстке? Кого ждал? Может предупредить о чём-то хотел. Однако уже поздно кого-либо предупреждать. Всё самое непоправимое уже произошло.

Согласно теории Эйнштейна, гравитация искривляет не только пространство, но и время. В 2014 году внезапно выяснилось, что на Украине не всех нацистов и бандеровцев зарыли в Великую Отечественную, и они восстали из гробов, стали кусать всех подряд, и в 2022-м уже толпы вурдалаков пёрли изо всех щелей, крича своё украинское зигхайль — хероям слава! Однако аномальная зона открыла и другие двери. И повалились скелеты уже из русского шкафа: внезапно вышли в степь донецкую погулять вооружённые советские шахтёры, комбайнёры и колхозники, адепты Российской империи и Советского Союза, почитатели Ленина и царя, казаки и панки, белые и красные, сталинисты и черносотенцы, православные с хоругвями и безбожники. Да ещё и горцы заехали — в начале СВО на меня произвела впечатление картинка с чехами, совершающими намаз под Мариуполем.

Тут нечему удивляться — на каждое действие есть противодействие. Аномальная зона — это всегда игра противоположных сил, потоков и направлений. И если на Украине памятники Ленина сносят, то на освобождённых территориях их упорно ставят обратно — если рассматривать с этой точки зрения карту боевых действий, то Ленины наступают. Хотя у русских монархистов и казаков, например, с Лениным свои счёты. Они ведь считают его во всём виновным, в том числе, и за то, что сейчас на Украине происходит.

Вообще, Ленин — отдельный разговор. Ленин на Донбассе — это аномалия, его здесь огромное количество. Донбасс богат Лениным, здесь его крупные залежи и запасы. На Донбассе Ленин жил, на Донбассе Ленин жив, на Донбассе Ленин будет жить — его именем названы площади, улицы и районы. Наверное, самый известный памятник вождю революции 1917-го стоит в самом центре Донецка, на площади, соответственно, Ленина — отсюда и начиналась Русская весна, русская революция на Украине. Но мне запомнился другой памятник, из одноимённого Ленинского района. Он стоит напротив заброшенного Дома кино с колоннами. Там Ленин золотой. Памятник старый, и местами позолота облезла и растрескалась. Одна золотая рука вождя мирового пролетариата, как положено, сжимает кепку, а другая согнута в локте и вытянута ладонью вверх. Ильич стоит, круто наклонившись вперёд, по-видимому, к народу, но сбоку кажется, что в руках у Ленина мушкет, и он направил его на буржуазию. «Всем оставаться на местах, батеньки, это экс-пго-пгиация!»

Ленина на Донбассе можно встретить в самых неожиданных местах. Например, на базе у Вагнеров.

— Слушай, братан, а можно, я того Ленина сфотографирую, — попросил я начальника службы безопасности музыкантов. — Я не буду выкладывать, чтобы место не палить, я так, для себя.

— Можешь, — разрешил безопасник. К Вагнерам ездили часто в последнее время, я уже примелькался, и мне доверяли.

Бетонный Ленин стоял по голень в снегу напротив ангара, где нас собрали, у входа в другое здание. На Ильиче было модное, приталенное полупальто, под которым виднелась рубашка и завязанный узлом бетонный галстук. Руки опущены, одна в кармане пальто, а другая с классически сжатой кепкой, хотя её-то по погоде следовало и надеть.

Ленин одиноко стоял за деревом с несколькими иссохшими листьями, как будто прятался за ним и наблюдал. Было за чем. Нас, журналистов, собрали на базе Вагнеров на встречу с Первым — или Руководителем — так называли сотрудники его компании. Герой уже нашего времени, как и Ленин, был лыс, но не носил бороды, хотя накладные бороды в целях конспирации у него, как выяснилось позже, имелись. Он тоже работал с маргинализированным контингентом, но ратовал за частную собственность. Хотя тоже, как и Ильич, боролся за справедливость. Правда, революции у него не получилось, хотя он и пытался. Первый или Руководитель похоронен на Пороховском кладбище в городе трёх революций, в Петербурге, вы все его знаете. Судьба одиноко стоящего Ленина в пальто на базе Вагнеров тоже печальна — в итоге базу, всё-таки, спалили, и в неё прилетели «хаймарсы».

Ленина можно увидеть и на втором этаже разрушенного промышленного здания у полотна железнодорожных путей перед Ясиноватой. Из Донецка ведут туда два пути. Один короткий и опасный, так как пролегает вдоль посёлка Спартак, в Спартаке уже начинаются наши позиции, а украинские окопы располагались в километрах двух от этой дороги. Вследствие чего и на Спартак и