Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

места, где стоял храм Соломона, и вскоре стали называться рыцарями-тамплиерами. Святой Бернард составил для них суровое правило, которое недолго соблюдалось; он хвалил их за то, что они «наиболее сведущи в военном искусстве», и предписывал им «редко мыться» и тщательно подстригать волосы.22 «Христианин, убивающий неверующего в Священной войне, — писал Бернард тамплиерам в отрывке, достойном Мухаммеда, — уверен в своей награде; еще более уверен, если он сам будет убит. Христианин радуется смерти язычника, потому что таким образом прославляется Христос»;23 Люди должны научиться убивать с чистой совестью, если хотят вести успешные войны. Госпитальер носил черную мантию с белым крестом на левом рукаве; тамплиер — белую мантию с красным крестом на мантии. Каждый из них ненавидел другого по религиозному признаку. От защиты и ухода за паломниками госпитальеры и тамплиеры перешли к активным нападениям на сарацинские крепости; хотя в 1180 году тамплиеров насчитывалось всего 300, а госпитальеров — около 600 человек,24 они играли заметную роль в сражениях Крестового похода и заслужили большую репутацию воинов. Оба ордена вели кампанию за финансовую поддержку и получали ее от церкви и государства, от богатых и бедных; в XIII веке каждый из них владел большими поместьями в Европе, включая аббатства, деревни и города. Оба поразили христиан и сарацинов, построив огромные крепости в Сирии, где, посвятив себя бедности, они наслаждались коллективной роскошью среди тягот войны.25 В 1190 году немцы в Палестине при поддержке нескольких человек на родине основали рыцарей Тевтонского ордена и основали госпиталь близ Акко.

После освобождения Иерусалима большинство крестоносцев вернулось в Европу, в результате чего людские силы притесняемого правительства оказались на волоске от гибели. Многие паломники приезжали, но мало кто оставался, чтобы сражаться. На севере греки искали возможность вернуть Антиохию, Эдессу и другие города, на которые они претендовали как на византийские; на востоке сарацины были возбуждены и объединены мусульманскими призывами и христианскими набегами. Магометанские беженцы из Иерусалима с горечью рассказывали о падении города; они штурмовали Великую мечеть Багдада и требовали, чтобы мусульманское оружие освободило Иерусалим и священный Купол Скалы из нечистых рук неверных.26 Халиф был бессилен внять их мольбам, но Занги, молодой принц Мосула, рожденный в рабстве, откликнулся. В 1144 году его небольшая хорошо управляемая армия отбила у христиан их восточный форпост Аль-Руах, а через несколько месяцев он отвоевал для ислама Эдессу. Занги был убит, но его сменил сын Нур-ад-дин, отличавшийся не меньшей храбростью и большими способностями. Именно весть об этих событиях подтолкнула Европу ко Второму крестовому походу.

IV. ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД: 1146-8 ГГ

Святой Бернард обратился к папе Евгению III с просьбой озвучить очередной призыв к оружию. Евгений, втянутый в конфликт с римскими неверными, умолял Бернарда взять эту задачу на себя. Это было мудрое предложение, ведь святой был более великим человеком, чем тот, кого он сделал папой. Когда он покинул свою келью в Клерво, чтобы проповедовать французам о крестовом походе, скептицизм, скрывающийся в сердце веры, затих, а страхи, навеянные рассказами о Первом крестовом походе, улеглись. Бернар отправился прямо к королю Людовику VII и убедил его принять крест. Вместе с королем он выступил перед толпой в Везелее (1146 г.); когда он закончил речь, толпа массово пополнилась; приготовленных крестов оказалось слишком мало, и Бернар разорвал свою мантию на куски, чтобы обеспечить дополнительные эмблемы. «Города и замки опустели, — писал он папе римскому, — не осталось ни одного мужчины на семь женщин, и повсюду вдовы при еще живых мужьях». Завоевав Францию, он перешел в Германию, где его пылкое красноречие побудило императора Конрада III принять крестовый поход как единственное дело, способное объединить группировки Гвельфов и Гогенштауфенов, раздиравшие тогда королевство. Многие дворяне последовали примеру Конрада; среди них был молодой Фридрих Швабский, который станет Барбароссой и погибнет в Третьем крестовом походе.

На Пасху 1147 года Конрад и немцы отправились в путь; на Пятидесятницу Людовик и французы следовали на осторожном расстоянии, не зная, кто из них более ненавистный враг — немцы или турки. Немцы испытывали такие же колебания между турками и греками; по пути было разграблено столько византийских городов, что многие из них закрыли свои ворота и выдавали скудный паек из корзин, спущенных со стен. Мануил Комнин, теперь уже восточный император, мягко предложил благородным хозяевам переправиться через Геллеспонт в Сестосе, а не идти через Константинополь; но Конрад и Людовик отказались. Одна из сторон в совете Людовика убеждала его взять Константинополь для Франции; он воздержался; но греки снова могли узнать о его искушении. Их пугали рост и доспехи западных рыцарей и забавляла их женская свита. Людовика сопровождала его хлопотливая Элеонора, королеву — трубадуры; графов Фландрии и Тулузы сопровождали их графини, а багаж французов был перегружен сундуками и ящиками с одеждой и косметикой, призванными обеспечить красоту этих дам от всех превратностей климата, войны и времени. Мануэль поспешил переправить обе армии через Босфор и снабдил греков дебетовой монетой для ведения дел с крестоносцами. В Азии нехватка провизии и высокие цены, которые требовали греки, привели к многочисленным конфликтам между спасителями и спасенными, и Фридрих Рыжебородый оплакивал, что его меч должен проливать христианскую кровь за привилегию столкнуться с неверными.

Конрад, вопреки совету Мануэля, настоял на том, чтобы пройти по маршруту Первого крестового похода. Несмотря на греческих проводников или благодаря им, германцы попали в череду бескормицы и мусульманских ловушек, и их потери в живой силе были удручающими. В Дорилее, где Первый крестовый поход разбил Килидж-Арслана, армия Конрада встретила основные силы мусульман и была так сильно разбита, что в живых остался едва ли один христианин из десяти. Французская армия, находившаяся далеко позади, была обманута ложными известиями о победе немцев; она безрассудно продвигалась вперед и была уничтожена голодом и набегами мусульман. Достигнув Атталии, Людовик договорился с капитанами греческих кораблей о перевозке его армии морем в христианский Тарс или Антиохию; капитаны потребовали непосильную плату за пассажира; Людовик с несколькими дворянами, Элеонорой и несколькими дамами отправился в Антиохию, оставив французскую армию в Атталии. Магометанские войска обрушились на город и перебили почти всех находившихся в нем французов (1148).

Людовик достиг Иерусалима с дамами, но без армии, а Конрад — с жалкими остатками сил, с которыми он покинул