Знаки, символы и коды культур Востока и Запада - Светлана Тевельевна Махлина

В дом к невесте приходили жених и сопровождавшие его лица – родители, сваха, родственники. Считалось неприличным, чтобы невеста сразу выходила к гостям. Иногда сначала выходила какая-либо некрасивая старушка, чтобы контрастом увеличить красоту невесты, которая в конце концов появлялась в лучшем своем наряде. Если невеста жениху нравилась, существовал обычай, например, в деревне Поспелово Елабужского уезда, он выпивал несколько чашек чая. В противном случае – только одну и ставил ее кверху дном. Однако обычно жених давал согласие на брак до смотрин, ибо невесту подбирали родители сыну заранее и, выходя в сени, жених оставлял шапку в избе, что означало, что невеста ему нравится и он своих намерений не изменит.

После смотрин при их положительном исходе устраивался сговор. У бедных он совмещался со смотринами. Участниками сговора были члены вступающих в родство семей. На сговоре договаривались о том, кому, когда и какие подарки должны вручать жених и невеста, решались все материальные вопросы брака, объявляли приданое невесты и какой должна была быть кладка жениха. После того, как все вопросы были улажены, проводилось рукобитие. После рукобития проводилось домашнее обручение помолвленных. Проходило оно по-разному. Это мог быть обмен кольцами между женихом и невестой, в некоторых селах молодым подавали по стакану пива, куда они опускали свои кольца, затем они обменивались стаканами, выпивали пиво и одевали кольца, в других местах жених и невеста садились за стол, перед ними ставились две тарелки с гостинцами – пряниками, конфетами, орехами. Жених и невеста клали на них кольца и передвигали тарелки, чтобы жених мог надеть кольцо невесты, а невеста – кольцо жениха.

Заключительный этап рукобития – пиршество. В Поволжье оно называлось «запой», «пропой», «запойка» и т. п. Это был первый свадебный пир.

Итак, следующий этап – помолвка. У серболужичан – обязательный обмен кольцами, знакомство родителей между собой, обсуждение приготовления к свадьбе, экономических и других условий начала совместной жизни.

У немцев за сватовством также следовала помолвка, обручение. Помолвка – это та грань, за которой юноша и девушка начинали отходить от своего социума. В одежде помолвленной девушки у серболужичан исчезал красный цвет, который раньше обязательно присутствовал, главным образом среди лент. За три недели до свадьбы помолвка оглашалась в церкви.

В немецких деревнях оглашение происходило не только в церкви, но и в ратуше. На здании вывешивалось объявление о состоявшейся помолвке и времени венчания. Подруги невесты на объявление прикрепляли венок из цветов: если были сомнения в целомудренности невесты, то к нему тайно прикрепляли соломенный венок[242].

После сговора, рукобития и запоя у русских начиналась подготовка к свадьбе. Как правило, весь период от запоя до свадьбы назывался девичником. Период этот мог длиться от одной до трех недель: заготавливались продукты, убирали помещения, принимали родителей сговоренных, угощали родственников и знакомых. После запоя у невесты собирались 7–8 девушек, шили сарафаны, рубашки, юбки для невесты, рубашку и штаны для ее будущего мужа, вышивали полотенца, платки, скатерти. Сундук, «коробья» невесты нередко содержали 10–15 рубашек и нижних юбок, многие из которых шились во время подготовки к свадьбе. Невеста должна была оплакивать свою судьбу и каждый день она просыпалась раньше всех, садилась в простенок между окнами и начинала причитания. Считалось, что чем больше и сильнее она «воет», тем легче ей будет жить в доме мужа. В этот период жених регулярно посещал невесту.

Столь же интересные знаковые закономерности мы видим и у других народов. Например, для районов Нижней Лужицы характерно достаточно свободное общение молодежи уже в XVIII веке. Молодой человек, желающий вступить в брак, ходил в дом к своей избраннице, в деревенском трактире торжественно поднимал тост за ее здоровье и усаживал за общий стол рядом с собой. Это совсем не было характерно для Верхних Лужиц, так как процессы ассимиляции в нижнелужицких деревнях шли активнее, а в немецких деревнях существовал обычай приглашать девушку в трактир тому парню, которому по жребию досталась та, которую разыгрывали.

В этот доритуальный период существовали разные способы возбуждения любви. Например, считалось, что «незаметный перенос на (или в) тело желанного крови, пота, волос – обязательно приведут к благосклонности. Для этих целей прокалывали себе палец и три капли вливали в напиток, предназначенный любимому, или пользовались менструальной кровью, которую давали тайно, с яблоком (символом плодородия). Особая роль в любовной магии отводилась рыбам, лягушкам, летучим мышам. Обычно «игловые» кости и конечности, а также «порошок» из них «скармливали» возлюбленным в сладостях и напитках или использовали живых / мертвых животных по-другому. Различные манипуляции с лягушкой могли способствовать как любви, так и отвороту. Для уничтожения любви производились и определенные действия с ртутью.

Широко были распространены гаданья, связанные с календарными датами.

Например, с днем св. Андрея, Рождеством были связаны гадания серболужских девушек о любви и суженом: под три тарелки или шапки клали различные предметы и наугад поднимали одну из них. Если под ней оказывалась ветка руты, это означало скорое замужество. Также наугад доставали разноцветные ленты из фартука. Зеленая лента сулила скорое замужество. Немецкие девушки также гадали в день св. Андреаса, Томаса, Иванов день и др.

Одним из важных действий накануне русской свадьбы была баня, которая была для невесты ритуальным прощанием ее с девичеством. Обрядовая баня была характерна и для жениха. Этот ритуал связан с омовением – водным крещением новорожденных и обмыванием покойников перед похоронами. «Свадебная баня занимала одно из важных мест в традиционном свадебном обрядовом комплексе и представляла собой демонстрацию столь же традиционного народного мировоззрения»[243].

Невеста получала магические знания как совет или наказ для того, чтобы привлечь будущего мужа и закрепить свои женские чары над ним. Чтобы задобрить духов бани, невеста ставила «сладкой пирожоцок на окошецко на блюдецко» или отрезала кусок каравая, как бы приглашая их на свадьбу[244].

Ей нельзя было во время свадебной бани громко говорить, кричать и шуметь, хлопать по воде, а то «вода осердится», да и «банника прогневить»[245] можно. Нельзя было допустить кого-либо из девушек-подруг сделать что-нибудь «вперед» или раньше себя – «тому счастье вперед»; существовал заговор: «не давай девушкам с последней воды своей омыться – счастье потеряешь»[246].

Баня становилась местом, где проходила передача магической силы от колдуна или ворожеи.

Советы жениху накануне свадьбы давали старшие, владевшие магическим или житейским знанием. Такие советы должны были благоприятствовать закреплению брака. Характерна при этом банно-эротическая символика. Для свадебной бани жених должен был произносить заговор, способствовавший повышению мужской силы: «Стой конем!»

или: «Как конь стоит, так