Тайны Ногая, хана Кыпчакского ханства - Амерхан Межитов

Трогая руками, как сообщает подробности византийский историк, Ногай спрашивал у доставивших ему подарки послов, полезен ли, например, головной убор для того, чтобы голова не испытывала ничего дурного и не болела. Или – может ли жемчуг, которым он усыпан, защищать от молний, отвращает ли камень удары грома, так чтобы носящий его был им непоражаем. Наконец, способствуют ли драгоценные одежды здоровью тела. Если они отрицали, то он отбрасывал их или, поносив немного, дабы соблюсти приличие, снимал и, как свидетельствует историк, тотчас же надевал привычную овчину, которая обладала неисчислимыми полезными свойствами.

Упомянутый нами автор дальше свидетельствует, что отношения между обеими сторонами стали весьма оживлёнными, чему причиной явилась женитьба Ногая на побочной дочери императора Михаила Палеолога, Ефросинии. Таким образом, обезопасив себя со стороны кыпчакского эмира, Михаил все силы бросил на ослабление Сицилии.

Между тем Карл унаследовал не только королевство Манфреда, но и его честолюбивые замыслы. Став королём Сицилийским, он немедленно постарался закрепить за собой Корфу и другие захваченные Манфредом владения по ту сторону Адриатики. К 1267 г. Карл был полноправным хозяином этих земель.

Затем он стал сколачивать антивизантийскую коалицию: подписал договор с императором Балдуином II, заключил династический союз с королём Венгрии Белой IV, приступил к переговорам с Гийомом Ахайским, но должен был их прервать из-за войны с Конрадином. После победы под Тальякоццо переговоры возобновились, и в конце концов Карл стал наследником княжества Ахайского.

Карл планировал свою экспедицию против Константинополя на лето 1270 года. Если бы ей суждено было состояться, то, весьма вероятно, она увенчалась бы успехом. Однако Михаил Палеолог оказался достойным противником анжуйца. Историк Никифор Григора пишет, что Карл «стал мечтать об одном – чтобы сделаться властителем Константинополя, воображая, что это значит –овладеть всей монархией Юлия Кесаря и Августа. Карл был человеком, способным на великие дела, необычайно изобретательным и находчивым как в составлении планов, так и в их выполнении. Но у него был соперник ещё более сильный – царь, который, можно сказать, стоял на более высокой ступени. Отсюда ни один не позволял другому выполнить замыслы против римлян (т. е. византийцев), ни второй не позволял первому выполнить замыслы против латинян. Долгое время силы их пребывали в равновесии. Карл всё своё время посвящал строительству замыслов и завоевательных планов против римлян, но постоянно оставался без успеха, встречая отпор в мудрых распоряжениях и мерах царя».

Михаил никогда не переоценивал своих успехов. Он хорошо понимал, что, если вторжение мощной коалиции анжуйца состоится, шансы Империи на выживание будут невелики. Он также знал, что единственная сила, способная положить конец честолюбию Карла, – это папство. Так что единственной альтернативой, которую он видел, был союз с Римом, уже испытывавшим со своей стороны опасения в связи с растущим влиянием Карла.

Михаил играл в чрезвычайно сложную политическую игру. Он посылал в Рим делегации, однако все переговоры об унии не давали результатов. Тому имелось несколько причин, и не последней из них была близорукая политика папы Климента IV, который не видел необходимости в заключении договора с императором-схизматиком.

После смерти папы Климента в 1269 г. папский престол оставался вакантным в течение трёх лет. Карл готовил поход против Византии, и Михаилу срочно пришлось использовать другие методы. Были направлены посольства в Арагон к королю Хайме I и во Францию к Людовику IX. Первая миссия не увенчалась успехом, а вторая привела к тунисскому крестовому походу св. Людовика, в котором принял участие и его младший брат – Карл Анжуйский. Сицилийский флот понёс сильный урон от морского шторма. Всё это заставило Карла отложить на несколько лет свой поход на Константинополь. Однако его отряды не прерывали военных действий в западной Греции, а дипломатическая борьба против Михаила шла своим чередом.

В 1272–73 гг. албанские города избрали Карла своим королём, а византийская армия потерпела несколько серьёзных поражений от правителя Фессалии Иоанна Бастарда, ставшего, таким образом, сильнейшим врагом Палеологов на Балканах.

Под давлением всех этих обстоятельств Михаил утвердился в убеждении, что единственным выходом является уния с Западной церковью. Новый папа Григорий X также стремился к унии, которая и была подписана представителями императора на Лионском соборе в 1274 г. Формула объединения двух Церквей была принята на условиях Рима. Однако нужно отметить, что Михаилу, испытывавшему постоянно растущее давление Карла, выбирать не приходилось.

Хотя уния и дала некоторые результаты – Карлу пришлось отложить поход на Константинополь, – вскоре сделалось очевидным, что она не способна удовлетворить ни одну из сторон. Мир так и не был заключён; наоборот, военные действия в западной Греции и на островах возобновились с новой силой. Карл Анжуйский не отказался от своих планов захвата Константинополя и постоянно требовал от каждого нового папы благословения на крестовый поход против Палеолога. Папы, со своей стороны, игнорировали политические интересы Византии, добиваясь от ромеев лишь новых и новых подтверждений их верности унии. Папа Николай III потребовал от всех епископов и видных членов византийского общества клятву верности и письменное исповедание веры, скреплённое личной подписью и фамильной печатью. Легатам была дана власть отлучать всех непокорных от церкви.

Но уния была отвергнута подавляющим большинством населения Империи. Византийцы не могли ни забыть, ни тем более простить латинянам IV крестового похода. Ненависть к «франкам» стала их второй природой. Они отказывались повиноваться императору, предавшему веру отцов. Михаил же не желал принимать во внимание мнение своих подданных и хранил верность унии. Меры, принимаемые императором, не приносили результатов; гонения, начатые им, лишь скомпрометировали дело унии. Число её защитников всё сокращалось, а количество политических беженцев из Византийской империи возрастало. Большинство из них направлялось ко двору правителя Фессалии Иоанна Бастарда в Неопатрас, который сделался центром политической и религиозной оппозиции Палеологам. Влияние Иоанна возросло настолько, что он созвал собор, в котором приняли участие монахи с Афонской горы и с Вифинского Олимпа. На соборе Михаил, патриарх Иоанн Векк и папа Григорий X были преданы анафеме. В то же время Иоанн нанёс несколько поражений византийской армии.

В 1278 г. планы Карла, казалось, начали сбываться. Он унаследовал княжество Гийома Ахайского. Почти вся Италия признала его своим властелином. Более того, в 1281 г. ему удалось посадить на папский престол своего кандидата. Новый папа, француз Мартин IV, сразу же по вступлении на престол аннулировал унию и отлучил Михаила от церкви. Итак, Карл мог наконец начать крестовый поход на Константинополь. По благословению Мартина IV Карл и номинальный латинский император Константинополя Филипп, сын Балдуина II, заключили 3 июля 1281 г. в Орвието договор с Венецианской