Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Стефанович Кожемяко

Например, в книге уже упоминавшегося доктора исторических наук Вячеслава Боярского без обиняков утверждается: «В 1929 году в ходе коллективизации семью Козьмодемьяновских (изменение фамилии он тоже трактует в антисоветской духе. – В.К.) вместе с не желавшими вступать в колхоз крестьянами “раскулачили” и выслали в Иркутскую область (за резкое выступление отца Зои на собрании односельчан)».

Мне совершенно ясно: доктор исторических наук этот факт нисколько не исследовал – безответственно взял из какой-то столь же безответственной антисоветской писанины и вставил в свою книгу «походя». Но разве так можно? Получается опять, что нынче можно все, особенно если против Советской власти.

А правда состоит в том, что семью не «раскулачивали» и не «высылали». Решение уехать отец принял сам. Да, резкое его выступление на собрании было, об этом помнят в селе. То есть был конфликт с кем-то из местных начальников, возникший в связи с методами проведения коллективизации. В этом тоже сказались правдолюбие и прямота отца Зои. Опасаясь нежелательных последствий (не от Советской власти как таковой, а от местного начальства!), Анатолий Петрович и решает переехать вместе с семьей в другое место. Ну а то, что место это оказалось столь далеким, Любовь Тимофеевна объясняет словами мужа: «Людей посмотреть, мир повидать!»

В сибирском селе Шиткино после подвига Зои тоже был создан музей в память о ней и ее семье. Вот что значит искренняя людская благодарность. Ведь Космодемьянские прожили здесь всего-то один год, но для сибиряков и это дорого. Бережно сохраняют все подробности их пребывания здесь.

«Наш дом в Шиткине стоял на высоком берегу, а мимо текла река – широкая, быстрая. Смотришь – и голова кружится, и кажется, сама плывешь куда-то. И какой лес!»

Это написала Любовь Тимофеевна. Что же запомнилось ей о том годе? Как ходили дети в лес за ягодами и на реку за водой, а зимой катались на санках; как Анатолий Петрович учил Зою плавать, а когда во время учебного года родители целый день были заняты в школе, Зоя училась управляться по дому и с младшим братом самостоятельно. Уютные вечера, когда они могли быть все вместе, вчетвером, и пусть за окнами завывает метель…

Хорошая, дружная семья, в которой должны вырастать хорошие дети. Такое впечатление и от последующих страниц, уже об их московской жизни. Тепло и чистота семейного очага, воспитание в детях собственным примером трудолюбия и чувства ответственности – красной нитью проходит это в книге Любови Тимофеевны.

Однако, кроме семьи, есть окружающий мир, а в нем не только красота и радость природы. Есть жизнь страны, которая тоже будет воспитывать Зою и Шуру. Будет воспитывать, наверное, даже сильнее всего остального.

Вспоминая сибирский год, Любовь Тимофеевна пишет: «В нашем районе кулаки убили семерых сельских коммунистов. Весть об этом быстро разнеслась по Шиткину. Я стояла на крыльце, когда семь гробов везли по улице. Следом шел оркестр, медленно и сурово играя “Вы жертвою пали в борьбе роковой”. А дальше сплошным потоком шли люди, и на всех лицах были горе и гнев.

И вдруг я невольно оглянулась на наше окно. К стеклу прильнуло побледневшее Зоино лицо, она испуганно смотрела на улицу. Через секунду она выбежала на крыльцо, схватила меня за руку и, крепко прижавшись ко мне, долго смотрела вслед похоронной процессии».

Конечно же, сразу вопросы: «За что их убили? Кто такие кулаки?..» И так далее. Непростыми вопросами вторгалась в детское сознание жизнь. Приходилось говорить с дочкой о том, что такое бедность, богатство и несправедливость. Приходилось объяснять, почему произошла революция и кто за что воевал в Гражданскую войну…

Сегодня, когда я пишу эти строки, расхожим стало утверждение: у обеих сторон в ту войну была своя правда. Что ж, можно и согласиться. Только вот в чем она была, эта правда, с одной стороны – у Чапаева или Буденного, а с другой, скажем, у Каппеля или Колчака? Завоевать благо для миллионов тех, кто трудится, но обездолен, или отстоять собственное богатство и безмерные владения таких же «избранных», как ты, – это, что называется, две большие разницы.

Вдумываясь в смысл Великого Октября, любой православный верующий да и вообще каждый считающий себя христианином должен бы вспоминать предвозвестие Христа: «Последние станут первыми».

Поколение Зои было атеистическим. Но оно с малых лет впитывало и усваивало высшую справедливость революции, которая произошла в родной стране. И поколение это готовилось отстаивать идеалы и завоевания революции.

В Шиткине Зое идет всего лишь седьмой год. Но, говоря о ее воспитании, хочу привести еще один эпизод из воспоминаний Любови Тимофеевны:

«В сельском шиткинском клубе часто показывали кинофильмы, и время от времени я водила туда Зою с Шурой… Всякий раз, когда зал наполнялся народом, кто-нибудь говорил вопросительно, нараспев, упирая на “о”:

– Споем?

И всегда сразу несколько голосов откликалось:

– Споем!

Пели удивительно: с воодушевлением, со страстью, и все больше старинные сибирские песни и песни времен Гражданской войны. Далекие дни оживали в этих протяжных, широких и вольных напевах, грозные события, суровые и смелые люди вставали перед нами. Голоса были глубокие, сильные. Над большим, дружным хором разливался высокий молодой тенор или волной рассказывался могучий, низкий, поистине таежный бас, за сердце хватая такой неподдельной задушевностью, что иной раз слезы навертывались на глаза.

Зоя и Шура пели вместе со всеми. Особенно любили мы одну песню:

Ночь прошла. Веял ласковый ветер.

День весенний и яркий настал.

И на солнечном теплом рассвете

Молодой партизан умирал».

Песня… Меня очень волнует этот момент раннего Зоиного детства, потому что я чувствую, какое волнение переживает она, когда поет. И как глубоко входит в ее сердце смерть молодого красного партизана, который погибает за справедливое дело.

Будут у нее потом и другие прекрасные песни о героях борьбы за справедливость – «Орленок», «Каховка», «Песня о Щорсе»…

Но где такие песни сейчас? Или стране уже не нужны герои?

Нет, скорее всего суть в другом. Отринута справедливость как высший общественный идеал. А то, что якобы должно людям ее заменить – мечта о больших деньгах, о комфорте и удовольствиях, – таких песен, увы, не рождает.

Впрочем, к теме справедливости и борьбы за нее мы еще не раз обратимся, перелистывая страницы Зоиной жизни.

Они в Москве, и дети – в школе

В 1930-м родители Зои переезжают в Москву, куда их настойчиво звали Ольга и Сергей – сестра и брат Любови Тимофеевны.