Александр Македонский. Царь Всего - Сергей Иванович Ковалёв

разразилась катастрофа, нужно понять физическое и моральное состояние македонского войска. Поход длился уже 81/2 с половиной лет. Основное ядро армии, оставаясь бессменным, проделало путь в 18000 км среди постоянных опасностей и невероятных лишений. Воины обносились и были крайне истощены. Тропическая природа Индии действовала угнетающе на непривычных к ней северян. Едва только войско перешло через Гидасп, как вступило в полосу непроходимых тропических лесов. «Ветви деревьев, – пишет один римский историк, – как толстые бревна, большей частью изгибаются до самой земли, а с земли растут вверх и кажутся уже не ветвями, но особыми деревьями, растущими из собственных своих корней». Множество ядовитых змей кишело вокруг. Укусы их были смертельны, и, пока местные жители не познакомили македонян с противоядием, много воинов погибло. Ко всему этому присоединялись тропические грозы и дожди. С момента выхода из Таксилы, в течение двух месяцев, шли непрерывные ливни…

При таких обстоятельствах россказни туземцев о долине Ганга попали на благоприятную почву. Когда войску стало известно решение Александра продолжать поход, всех охватило отчаяние. По лагерю пошли самочинные сходки. Одни воины оплакивали свою судьбу, другие, более активные, открыто заявляли, что они не пойдут дальше. Александр, боясь, что недовольство выльется в более резкие формы, созвал к себе начальников частей и обратился, к ним с речью. Он говорил о том, что сделано ими в прошлом, какие труды и опасности преодолены, сколько стран завоевано. Он убеждал их, что цель похода близка: Ганг и восточное море недалеки, а от них уже рукой подать и до Каспийского моря, и до Персидского залива, и до Столбов Геракла, – ведь всю землю обтекает великий Океан.

Гробовое молчание было ответом на горячую речь царя. Никто не осмеливался открыто возразить ему. Наконец выступил Кэн, один из самых близких и верных Александру этеров. Скромно и почтительно он указал царю, в каком состоянии находится войско. Все охвачены тоской по родине, стремлением увидеть своих близких. Нельзя при таких условиях вести армию дальше, необходимо вернуться. «Впоследствии, – говорил Кэн, – ты можешь предпринять новый поход в Индию или в какую-нибудь другую страну, но уже со свежими, молодыми войсками».

Мрачно слушал Александр речь Кэна. Когда тот кончил, одобрительный шум пронесся среди присутствующих, у многих на глазах были слезы. Разгневанный царь распустил собрание.

На другой день он созвал его снова и заявил, что никого не хочет принуждать идти вместе с ним. Найдутся люди, которые добровольно последуют за ним. Остальные могут вернуться домой. Там они расскажут своим близким, что покинули Александра среди врагов. Сказав это, Александр вернулся к себе в палатку и оставался там два дня, не желая никого видеть. Быть может, он надеялся, что среди войска наступит перелом. Однако глубокая тишина стояла в лагере…

Жестокая борьба происходила в эти дни в душе Александра. Он видел, как рассыпается прахом грандиозное здание, воздвигнутое в его мечтах. Он, не испытавший ни одного поражения от врагов, должен отступить перед своим же войском… С другой стороны, Александр, с присущим ему чувством реального, не мог не понимать, что продолжение похода действительно невозможно. Он в совершенстве владел своей армией и с ее помощью сумел совершить то, что до сих пор не удавалось ни одному человеку. Но он прекрасно знал, что есть предел всяким человеческим силам, и что этот предел теперь достигнут… Настроение войска переломить невозможно. Нужно было возвращаться.

Пор в плену у Александра

Однако необходим был официальный предлог. Таким предлогом явились неблагоприятные знамения, якобы полученные при жертвоприношениях. Теперь Александр мог сослаться на волю богов… Он созвал наиболее близких к нему командиров и приказал объявить войску, что решено возвратиться. Это известие было встречено громкими криками радости и приветствиями в честь Александра.

На берегу Гифасиса царь приказал соорудить, в знак благодарности богам, двенадцать гигантских алтарей. Вместе с тем они должны были служить памятником его героическимх деяниямй. Торжественными жертвоприношениями, скачками и гимнастическими состязаниями старался Александр скрыть от самого себя и от других всю тяжесть понесенной им неудачи.

Глава XV

Возвращение

Старой дорогой войско вернулось к Гидаспу. Но отсюда обратный маршрут резко изменился. Еще когда Александр был первый раз на Инде, он поразился, увидя в реке крокодилов. На Акесине нашли растения, напоминающие египетские. Отсюда у греков и македонян явилось предположение, не находятся ли они в верховьях Нила? Позднее эту фантастическую гипотезу пришлось отбросить, так как от местных жителей узнали, что Инд впадает в великое южное море. Тогда у Александра явилась другая мысль: южное море – не что иное, как тот самый Океан, который обтекает всю землю. Естественно, что после того как план достичь Океана на востоке потерпел крушение, Александр схватился за новую идею: спуститься вниз по Инду и таким путем выйти к Океану на юге. Эта мысль казалась тем более целесообразной, что, как мы видели выше, Персидский залив считался заливом мирового Океана. Следовательно, спускаясь по Инду и плывя дальше на запад, можно было добраться до устья Тигра и Евфрата. Таким образом неверное географическое представление об Океане, обтекающем землю, породило правильную идею о возможности из Индии морским путем достичь Месопотамии.

Александр в Вавилоне

На Гидаспе началась строительная горячка. Надо было создать огромный флот для перевозки армии. Чтобы добыть хороший строительный лес, совершили специальную экспедицию к Гималаям. Часть перевозочных средств собрали у местного населения. В конце концов в руках Александра сосредоточился флот, состоявший не менее чем из 800 боевых и транспортных судов.

Трудной задачей было набрать для него экипаж: македоняне и жители дальнего Востока отнюдь не были мореходами. Но тут на помощь Александру пришла та пестрая масса всякого люда, которая сопровождала армию на протяжении всего похода. Здесь можно было найти греков, финикиян, египтян, жителей острова Кипра и т. д. Здесь были купцы, маркитанты, предприниматели, матросы, работорговцы, всевозможные искатели приключений и т. п. элементы. Из них Александр вербовал главную часть населения основанных им городов, из них же он набрал и экипаж для судов. Главным начальником флота (навархом) был назначен друг царя, грек Неарх, хорошо знакомый с морским делом. Впоследствии Неарх составил прекрасное описание возвращения Александра из Индии, послужившее одним из главных источников для более поздних греческих и римских писателей.

В ноябре 326 г. до н. э., после торжественных жертвоприношений в честь морских и речных богов, после музыкальных и гимнастических состязаний, огромный флот тронулся вниз