Практическое руководство к стяжанию Иисусовой молитвы - Иеромонах Симон (Безкровный)

Никогда не отступай вниманием от Бога, ибо, по словам свт. Григория Паламы, «ум, отступивший от Бога, становится или скотоподобным, или демоническим». Всегда следи умом за сердцем, чтобы в нем не прерывалась молитва ни днем, ни ночью. Стоит лишь малейшему греху проникнуть в сердце подобно ложке дегтя в бочку меда, вся духовная жизнь летит насмарку и, чтобы вернуть ее, нужно приложить немало трудов и душевных усилий в уединении. Если нет места для духовной жизни, живи умом во Христе. Если нет места для уединения, уединяйся в собственном сердце. Кто соединяет в себе все это, тот и есть молитвенник. То сердце приходит к духовной свободе, к совершенной свободе от помыслов, которое во Христе делает себя свободным от всяких мечтаний о вещах мира сего. Ум, совершенно не имеющий никаких мыслей, и сердце, полностью не имеющее никаких привязанностей, сливаются воедино и обретают Христа с помощью Святого Духа.

Суть заповедей Христовых — совершенная чистота сердца и полное внимание к нему. Плод сердечной чистоты — вечное спасение, а плод внимания к сердцу — Божественная благодать. Согласно наставлениям подвижников, вся жизнь человеческая — это путь ко все большему возрастанию в смирении. Тогда душа постоянно находится под Божественным покровом. Венцом смирения является смерть во всяком благочестии и чистоте, как завершение жизненного пути. Всякая иная жизнь — это мука и отчаяние. Святые молитвенники занимались сердечной молитвой не потому, что считали себя великими святыми, а потому, что видели себя великими грешниками. Так приходили они в смиренно и обретали благодать.

Однако почему множество ревнителей умной молитвы, которые постятся и совершают многочасовые ночные бдения, пребывают в различных телесных страданиях и сурово подвизаются, остаются ущербными и озлобленными? Потому что подобает прежде всего с помощью благодати обрести послушное и доброе сердце, любящее Бога и ближних, а затем сделать его кротким, недерзким, милующим и сострадательным. Они не поспешили вначале избавиться от земных привязанностей к чревоугодию, сребролюбию, к почету и уважению, к пристрастию к родным и близким, отсекая эти привязанности через душевную боль и скорби. Как же им обрести помощь Божию и в чем, если они, оставив постройку духовного фундамента, начали сразу возводить кровлю — поиски благодати в нерассеяной молитве?

В молитвенной жизни не те люди являются благодетелями, кто дают деньги, а те, кто возводят на нас клевету, поносят и унижают. Сердечная молитва в таких наиболее суровых искушениях, как клевета и презрение, укрепляется и обретает крылья благодати. Без глубокого и осознанного сердечного смирения аскетические подвиги часто становятся обычным телесным истязанием. Сокрушение эгоизма важнее ношения цепей, а уничтожение самолюбия важнее погружения зимой в ледяную воду. Смирившаяся душа, взявшая на себя подвиг духовного и телесного покаяния, скоро поставляет себя пред Самим Господом. Именно сердце отверзается молитвой к Божественной любви, так как само имя Иисуса несет в себе духовную радость и любовь, и этой любовью сердце начинает любить и само имя Божие, стараясь неустанно повторять Его и чувствовать в Нем нескончаемую сладость.

Любое дело следует начинать и заканчивать смирением. Это знак Божия благоволения и смысл всякой нашей богоугодной деятельности. Удостоверением этому служит сердечная молитва: она укрепляется, если наши поступки основаны на смирении, и угасает, если в нее проникает тщеславие от похвал и одобрений. Эта молитва может совсем прекратиться и нескоро вернуться, поскольку ей чуждо всякое прегрешение: дерзкое слово ослабляет ее, пустословие лишает молитву силы, а от тщеславия она уходит из сердца. Чтобы вернуть сердечную молитву, необходимо приложить много трудов, в самоукорении и слезах припадая к стопам Иисусовым. Скорби и искушения предназначаются гордым и тщеславным, а ленящимся и не соблюдающим посты и воздержный образ жизни — телесные болезни и недомогания.

В сердце, смиренно претерпевающем волю Божию и безропотно несущем свой крест, рождается подлинная сердечная молитва, согревающая и очищающая его благодатью. Чем большее мы претерпеваем искушение не только без ропота, но и с великой искренней благодарностью к Богу, тем большую обретаем благодать в сердечной молитве. Тогда наше сердце становится духовным небом, в котором все видно до горизонта, насколько могут видеть умные очи. Однако священное созерцание пока еще недоступно этому виду молитвы.

Укрепившись в умной молитве и самоотверженно отторгнув всякие мирские привязанности и влечения, подвижник переходит к стяжанию сердечной молитвы, которой необходимо уединение, чтобы такое жительство стало молитвенной лабораторией. Уединенный опыт показывает: для того чтобы ум хотя бы немного пришел в себя от суеты и молвы, ему нужно самое меньшее месяц. Лишь после этого в нем начинает пробуждаться пока еще слабое, но живое молитвенное настроение. А для того, чтобы успокоились страсти и утихли помыслы, и для того, чтобы в молитве ожило сердце, необходимо прожить в безмолвии не меньше полугода. Тогда оно под действием молитвенной благодати вспоминает, что оно рассеянно, и быстро собирается в молитве.

Когда умная молитва переходит в сердечную, такого монаха не могут удержать монастырские стены. Получив благословение старца и обретя милость Божию, такой подвижник стремится в уединение, как жаждущий олень спешит к источнику. У стяжавших сердечную молитву серьезные препятствия также возникают от ревности окружающих и злобности тех, для кого такой монах становится живым укором. Обретение монахом благодати в монастыре подвергается зависти от других монахов, и в этот период соблюсти свой дух в молитве и не утратить благодать очень трудно. Прибежище для сердечной молитвы — не стены монастыря, а леса и горы, поэтому пустыня для такого монаха предпочтительнее до той поры, пока дух человеческий не станет единственной благодатной обителью молитвенника. Тот, кто останавливается в духовном росте, начинает жить формально, без прилежания к молитве и покаянию. Сон, еда, работа — удел такого монаха, утратившего молитвенное устроение.

Тот, кто с юности был склонен к научным изысканиям, приходит с возрастом к определенной гипертрофии собственного ума, который делает рассудок идолом для человека, и этот идол заставляет его постоянно занимать ум какой-либо детальностью, поскольку он уже не может остановиться. Такому человеку, если он обратится к молитве, потребуется много лет на то, чтобы смирить и очистить ум и чтобы пришла в сердце молитва вместе с благодатью. Поэтому ученость есть крайняя степень деградации греховного ума и препятствие для духовной жизни, как и всякое излишество. Сердечная Иисусова молитва — это истинная традиция Православия и ее сокровенная суть. Только с этой молитвой возможно восхождение