Практическое руководство к стяжанию Иисусовой молитвы - Иеромонах Симон (Безкровный)

Поэтому между такой самовлюбленной душой и милосердным и человеколюбивым Христом словно возникает глухая непреодолимая стена, прежний молитвенный настрой исчезает, а вместе с ним уходит чувство постоянного Божественного присутствия. Такое состояние полной Богооставленности переходит в сильнейшее уныние, а затем в отчаяние. В душе возникает ропот вначале на свою жизнь, затем на ближних и, в конце концов, выливается восстанием на Бога. Как следствие этого душевного падения приходят приступы похоти, которые стыдно исповедовать. Похоть — это невыносимая вонь для целомудренной души. Такова же вонь и от бесов, которые пытаются вовлечь в сладострастные мечтания стремящуюся к чистоте душу. Чистый сердцем хранит целомудренную душу в чистом теле, а молитва такого целомудренного подвижника, словно благоухание кадила, восходит до Небес.

Многие подвижники в подобных случаях прибегали к самоистязанию, голоду, жажде, всевозможным суровым приемам для обуздания плоти. Однако Бог словно остается неумолим. Такое состояние покинутости Богом подобно темному облаку страшной безысходности и одиночества. Нет места на земле для того, кого оставил Бог. Жизнь представляется лишенной всякого смысла, и отчаявшийся человек может прийти к решению насильственно прекратить такое безсмысленное существование. Это есть то, о чем говорил прп. Силуан Афонский: «Держи ум во аде и не отчаивайся». Однако Богооставленность, испытываемая нами, есть прямая милость Божия, крепко смиряющая нашу гордыню. Именно тогда мы понимаем, что без Бога мы — ничто. Когда Господь промыслительно отходит от сердца, это называется Богооставленностью. Нет более скорбного переживания, чем это. И подвижник падает ниц в своем уединении и не дерзает поднять головы, пока не вернется к нему благодать, весь истаивая и иссыхая в покаянном сердечном призывании Господа.

Лишение обретенной благодати часто повергает подвижника в сильное уныние. Несмотря на то, что это лишение благодати попущено Богом для смирения самодовольной души, диавол начинает влагать в нее ропот и отчаяние. В такой период нужно укрепить в сердце спасительный якорь — спокойное терпение, которое не даст погибнуть душе в пучине Богооставленности. Когда в сердечной молитве отходит благодать и наваливается безысходное отчаяние, внушающее молитвеннику, что это удручающее, невыносимое состояние будет длиться всегда, не следует поддаваться отчаянию, но нужно продолжать держаться молитвенного распорядка. В такие тяжелые моменты искушений ежедневный распорядок, укоренившийся в душе, становится подобен мощному маховику, который продолжает работать и вытягивает душу из бездны уныния и отчаяния. Так возвращается молитва, так приходит благодать, так укрепляется покаяние.

Молитвенник, не устоявший под воздействием искушения тщеславия, может впасть в различные болезни. Благой Промысл Божий более предпочитает телесные недомогания для возгордившегося человека, а не гибель его тщеславной души. Такие болезни, которые не могут распознать врачи, ценны тем, что они уменьшают горение и восстание плоти и предотвращают духовное падение. Монахи болеют иначе, чем мирские люди. Порой монашеские заболевания не поддаются никакому распознаванию. Поэтому такому подвижнику никогда не следует слишком углубляться в лечение, поскольку он имеет лучшее лекарство — молитву. Он может до некоторой степени заботиться о своем здоровье, но в основном все свои телесные заботы молитвенник возлагает на Господа. Впоследствии за попущенные болезни он со слезами радости благодарит Господа в сердечной молитве, ибо восстает после них очищенным и обновленным.

Когда подступают различные болезни — это тоже непосредственная возможность для обретения спасения, посланная нам человеколюбивым Богом. Болезни являются заменой аскетических подвигов. Не следует думать, что все пропало, если в болезни нет никаких сил класть поклоны, совершать долгие ночные бдения и неустанные молитвы. Болезнь — это время безропотного смиренного принятия воли Божией и посильное покаянное взывание ко Господу из глубины души. В болезни всегда есть силы смиряться и каяться. В таком случае они не разрушают нашу молитвенную жизнь, а укрепляют и очищают молитву, очищая также душу и сердце. Это благодатное очищение ясно ощущается после выздоровления, а сердечная молитва благодарности изливается из сердца сама собой, вместе с благодарными слезами.

Мир душевный лечит в болезни лучше всяких редких и дорогих лекарств. И умеющий молиться сердцем выздоравливает и восстанавливается очень быстро. В болезни мы молимся не о лекарствах, не о выздоровлении, а о стяжании благодати, и тогда любой недуг делается средством для нашего спасения. Но нужно помнить и о том, что Премудрость Божия может оставить болезнь для нашей душевной пользы и смирения, поскольку, не имея подобного «жала в плоть», тщеславные помыслы могут увести нас далеко от Бога. Борьба за смирение с самим собой и с демонами требует многих горячих молитв и глубокого рассуждения. Согласие с волей Божией есть смирение, а согласие со злом — обыкновенная трусость. Молитвенники глубоко смиряются пред добрыми людьми, а встречаясь со злыми, не позволяют злобе возникать в своем сердце. Крест мирянина — отказ от саможаления, крест монаха — самоотречение, крест созерцателя — смерть эгоизма в свете Христовом.

Многие любят в уединении разговаривать с самим собой. Это беседы с диаволом. Никакой логикой и доводами его не переспорить, и он всегда останется победителем, если в душе нет благодати. Единственный, кто может спасти нас, — это Христос. Молясь ему с совершенным доверием и преданностью, мы разрываем изначальные узы с нашим ветхим человеком. В Иисусовой молитве мы общаемся напрямую с Богом, а Он говорит с нами через Святое Евангелие. Такое благодатное собеседование разгоняет облака диавольских наваждений и приводит душу к свету Христову.

Только когда начнешь внимать сердцу и затворишь дверь ото всех, только тогда успокоишься. Непослушным говори хотя бы весь день и ночь — не образумятся, а если о них помолиться от всего сердца, то есть возможность, что вразумятся и покаются. Поэтому молитвенное сидение в келье следует предпочесть красноречивым проповедям и поучениям в людских собраниях. Когда к нам в сердечной молитве приходит благодать, то все силы тьмы борются за ум, чтобы вернуть себе то, что они считали своим навеки. В этот период сердце может испытывать сильные боли и великие скорби, источником которых становятся духовные брани с безпрестанными демоническими нападениями. Если подвижник, безтрепетно отсекая все помыслы сомнения и отчаяния, претерпит такие испытания и горькую Богооставленность, решившись отдать ради Христа даже собственную жизнь, то самоотверженность и мужество приходят к такому стойкому и безстрашному сердцу именно в этот момент.

Постепенно подвижник, если он с великим терпением, несет это тяжелейшее испытание, начинает осознавать, что он слишком доверился собственным выводам и суждениям, не подкрепленным вескими рассуждениями опытного старца и духовника, и не