Забери меня из тренинга! Как не попасть в ловушку «токсичных» тренингов, семинаров, сект - Арсений Постников

быстро развалиться. Саму заявительницу, Герду, могли признать невменяемой, и тогда факт насилия доказать сложно. Оставалось действовать решительно. Наверно, даже вне возможностей закона.

* * *

– Итак, наш объект. Да, за него не платят. Считай, соцработа. Объекту сорок лет, высшее оконченное образование, психологический факультет вуза в Санкт-Петербурге. Интересуется мистикой, но мы считаем, что скрывает свои психопатологические наклонности за мистическим антуражем. Случаи зоосадизма, психологического насилия, подстрекательство к употреблению наркотиков. Сексуальное насилие. Вероятность, что была не одна жертва. Задача номер один – найти все упоминания в Сети с критикой объекта. Задача номер два – последить за ним и узнать что-то новое. Задача номер три – накопать фактов на уголовное дело. Если есть еще мысли – говорите.

– Вы верите пострадавшей? Такие часто врут.

– Мы тоже так думали. Поэтому много раз говорили. Плюс провели когнитивное интервью несколько раз. Все-таки мы делаем анализ поведения и допросы, умеем. Сомнения, конечно, всегда есть, так почему бы не проверить их во внешнем наблюдении?

– Мысли вот какие, – сказал наш агент, бывший национал-большевик и скинхед Михаил, – если менты работать не будут, то обратиться за помощью к казакам.

– Интересно! И?..

– Дальше… ну, к примеру, они хотя бы могут прийти внезапно к нему на тренинг, если он их проводит.

– Проводит. Но мы тогда спугнем его. А надо бы посадить.

– Вряд ли получится, к тому же долго не последим за ним без денег.

– Давайте попробуем. От нее отказывался психоневрологический диспансер. Психологи. За нее ответственность никто не хочет брать. У нас она уже белая. Кушает по утрам бульоны и витамины пьет, вес поднабрала. Сейчас вроде бы оклемалась постепенно. Попробуем?

– Попробуем.

* * *

За месяц «топтуны» не увидели ничего, за что можно было бы объект «взять». Да, он посещает публичный дом на Петроградке. Агент, внедренный на тренинг, установил, что есть и эзотерика, и черная магия, но подано достаточно безобидно. И мы пошли к казакам. Договорились, что к нему придут на тренинг и молча сядут. Несколько человек в форме. И как только он спросит, почему пришли, один казак встанет и громко скажет:

– Дело в том, что на вас много жалоб на психологическое насилие над клиентами. Факты зоосадизма. Вы рассказываете об этом на своем тренинге?

В плане все было красиво. Вот только в назначенный день казаки не пришли на тренинг, хотя агент в зале их уже ждал. Ни полиция, ни казачество, ни православные общины – никто не взялся за такую простую задачу. Идти вне закона мы же не могли себе позволить. Одна жалоба – и нас ждал бы суд. А заодно и Герду.

* * *

– Герда, как ты там?

– Спасибо. Я тут узнала про когнитивную психологию и поведенческий анализ. Здорово! Ну как, получается с Каем?

– Нет, Герда. Не получается. Мы не можем его сами наказать. Мы даже пострадавших не нашли. Мы напишем о нем анонимно большой текст. Выставим его, но тебя не будем подставлять.

Герда наклонила голову, пряча слезы.

– Знаешь, я так его любила когда-то. Так старалась, чтобы его сердце освободилось ото льда. А он становился только холоднее… больно мне. Вот что. Неужели нельзя с ним ничего сделать?

– Может быть, когда-нибудь эта история появится в книге. Будут другие имена, но себя он точно узнает. Люди прочитают книгу и спросят нас: «Кто этот ничтожный человек?» И мы укажем. И, я уверен, с ним разберутся.

Но знаешь, что главное? Из твоих слез выросли цветы, которые спасут других людей.

– А цветы под Снегурочкой, кстати, так и не выросли.

– Затоптали полянку?

– Да.

Ведические феминистки

Девочка Маша выросла в небольшом южном городке. Единственная в семье, большой дом, мамин бизнес – несколько магазинов. Девочке – все самое лучшее: путешествия, вещи, образование, работа по профилю, квартира в Питере – если она соответствует ожиданиям.

А ожидания у мамы большие. Когда-нибудь она переедет вслед за дочкой, построит дом, еще больше и красивее, и они все вместе будут жить: она, муж, дочка, внуки. Для появления внуков дочке потребуется муж, но его надо выбрать правильно. В этой семье мужчины должны были служить – помогать в бизнесе, ухаживать за домом и молчать. Муж, сирота, понимал важность такой жертвы и преданно, молча служил. А чего хотели он или дочка, никто не спрашивал.

Мальчик Костя вырос в Петербурге. Папу убили в девяностые, родственники разбежались, и с начальной школы он заботился о младшей сестренке и маме. Детство – выживание и издевательства в школе. Подрабатывал на стройке, перепробовал все наркотики, друг отца устроил его в офис на «подай-принеси». Костя подарок оценил и постепенно дорос до руководителя выездных проектов. Купил квартиру, обжился, приоделся, посещал тусовки, менял девиц как перчатки. Карьеру не строил – помнил, как убили отца, боялся. Однажды съездил в Индию и, медитируя там, обнаружил, что готов завязать с тусовками и наконец остепениться.

Вернулся и почти сразу встретил Машу – у партнеров в офисе.

– Она мне показалась тогда такой чистой, невинной. Всему надо было научить. Я такую и представил жену тогда, в Индии. Взял быка за рога: цветы, рестораны, подарки. У нас все было красиво: помолвка в Париже, мальчишник в Амстердаме.

Родители Маши Костю приняли. Молодой человек, помня, что он «сирота и семьи не знает», старался подстроиться. Жили в квартире Маши, работали много, денег хватало на все. Мечтали о детях: решили рожать двоих подряд: Маша хотела «отстреляться» побыстрее. Взяли в ипотеку большую трехкомнатную квартиру, теща одолжила на первоначальный взнос, но справились без них. Деньги остались лежать на карте жены – вроде как надо вернуть…

Маша родила. С ребенком она почти не оставалась одна: постоянно помогала то одна бабушка, то другая. Денег стало меньше. Костя пропадал на работе, вечером спешил на свою бывшую квартиру, намывал ее к посуточной сдаче. Говорит, делал все по чек-листам, было 50 ачивок на airbnb, как у лучшего хозяина. Я говорю: «Уборщицу, значит, не стали нанимать, тешили душу достижениями геймификации». – «Не додумался».

Дочка начала болеть, ездили по больницам. Жена надолго уезжала к родителям пожить. Потом родился второй ребенок. И тоже начались больницы. Денег не хватало все больше – не на жизнь, на прихоти жены. То спонтанные покупки, то внезапный поход в салон красоты. Костя кое-как скраивал бюджет и брался за дополнительные проекты и подработки.

Маша лежала с книжкой и думала, как ей осточертело все это. Все от нее чего-то хотят: мама, Костя, даже