Древесный маг Орловского княжества - Игорь Павлов

Главный отступает, скалясь. Многозначительно смотрит на воду, где тонет корабль князя. Да что б тебя!

Вариантов нет! Оставив ещё троих волотов, бросаюсь в реку спасать Василису. Часть людей уже барахтается на воде, кто — то зацепился за брёвна. Но девушки не видно, она в ловушке, в трюме!

Погрузившись по пояс, пробую вытащить корабль на берег. Но бандура слишком велика даже для меня. Тогда запускаю руку под воду в палубный проём и сразу чувствую, что трюм частично затоплен. Нащупав первое тело, вытаскиваю… твою мать. Это Вячеслав, и он никак не реагирует! Утонул или просто без сознания — проверять некогда. В любом случае в таких доспехах у него выплыть не было ни шанса.

Вырастив на плече корзинку, кладу его туда. Снова сую руку и ищу Василису! Пальцы касаются тел, но они ускользают от меня. Теряю время! Слева в отсеке неожиданно обдаёт жаром: похоже, рубин огрызнулся. Ага! Вот и ты голубушка! Обхватываю её бережно. Слышу даже через деревянный борт её звонкий визг и чувствую, как отчаянно бьётся в руке. Окунув в воду буквально на пару секунд, вытаскиваю поскорее. Василиса уже не кричит, просто смотрит глазами полными ужаса. А через мгновение теряет сознание.

Только собрался двинуться через реку на другой берег, на меня набрасывается главный волот! Рубит сверху наискось своим длинным клинком. В руке Василиса, блокирую свободной, принимая атаку на меч! А лезвие разламывается от удара, как игрушечное, и вражеский явно непростой клинок полосует по груди, легко прорезая и кольчугу, и плоть до самого сердца.

Вот же я подставился…

Чувствуя, как быстро уходят силы у Духа на собственное восстановление, пытаюсь ещё стоять. Чтобы в первую очередь не утопить беспомощную Василису. Она ведь в обмороке сразу пойдёт ко дну.

Собственное сознание начинает проваливаться в моё маленькое тело. Пытаюсь удержать его, чтобы хотя бы выйти исполином на берег. Высший дух ранен, пробую лечить его своими магическими силами. А те так быстро растворяются, что темнеет в глазах. Кое — как вывалившись спиной на сушу, отпускаю Василису. Закрываю её могучим телом.

Торжествующий волот не ждёт. Следующим ударом своего чудо — клинка пронзает сердце уже наверняка, пронизывая меня насквозь. Синяя кровь разливается подо мной.

Похоже, мой исполин отбегался.

Разум выбрасывает в человеческое тело, заключённое в чёрную безмолвную коробку, которую мне уже никто не откроет. Поэтому пробую пробиться своими силами, тратя последние крохи резерва на это.

Кое — как удаётся раздвинуть створки, затем проковыряться через тонкие жилы и вырваться.

Монстр решивший, что я мёртв, отвлёкся на Василису, которую уже поднял и стал нюхать, как зверь. Судя по тому, как безвольно свесилась, она всё ещё не пришла в себя.

Почему он вообще ею заинтересовался? Неужели… всё дело в её связи с Зерном жизни⁈ В том, что я когда — то вернул ей зрение с помощью его магической силы?

Сползаю с головы исполина, валюсь на землю. Пытаюсь подняться и сделать хоть что — то. Но мышцы ватные, как в тот первый раз, когда подоспела Мейлин. Но сейчас её нет. Никого нет.

Удручает и то, что стопа так и не восстановилась после попадания стрелы, кое — как стянуто всё корнями, но я даже не знаю, что с этим делать, когда у меня всего пять единиц осталось.

Не сразу замечаю, как ко мне ползёт очухавшийся Вячеслав, который выбрался из корзины.

— Вот и ты, нечисть поганая, явился, — хрипит, узнав меня. — Думал я не пойму? Это ты их наслал.

— Я не… — сил нет даже возразить толком.

Залезает прямо на меня. Понимаю, что единственный способ спасти Василису — это убить его. Восполнить резерв горячей кровью, собрать крылья и вырвать её из лап твари на лету. Хотя бы так.

Высший дух, прости меня. Прости, что не уберёг.

Выстреливаю корни, нацелив на непокрытую часть шеи, но всё сыплется. Вот, чёрт, у него защита. Да чтоб тебя!!

— Тёмный, ты думал так легко меня убить? — Скалится князь, выпучив глаза. Да он, как одержимый!

— Нужно спасти дочь, дай мне своей крови, — шепчу в ответ.

И получаю клинок в незащищённое горло. Князь вгоняет его со всей силы, я даже чувствую, как скребёт по спинному мозгу.

Боли нет, просто горячо. И дышать уже не могу, захлёбываюсь в собственной крови. Резерв на нуле, князь меня Пиявкой проткнул, сука. Дерево уже не слушается, рану не залатать. Вячеслав отваливается в сторону. А я поворачиваюсь на бок, сворачиваясь калачиком. Так чуть полегче.

Но в глазах уже темнеет. Внешний мир всё меньше волнует меня. В пульсирующей красноте вижу демоницу. Высшая Ситри с улыбкой поглядывает с той… чёрно — красной стороны, готовая встречать. Она ждёт, когда я окончательно сдохну и попаду в её власть.

Киша говорила о нитях из Нави, которые на мне увидела. Вот туда мне и дорога после всяких там сделок с демоном.

Неужели всё? Такая бесславная кончина. И кто же меня прикончил? До смешного.

— Дочь! — Слышу ещё за кулисами от Вячеслава.

Земля сотрясается от шагов великанов, которые сбегаются на добычу. Всего — то трёх не добил. Как жаль.

А может, уже и нет. Хочется просто спать. Сознание утягивает в сладкий омут. Ситри ждёт свою ничтожную душонку, возомнившую себя богом на мирской земле.

Пронзительный крик Василисы вырывает моё сознание из омута. Я всё ещё дышу. Да, продолжаю дохнуть и истекать кровью. Но нахожу в себе силы пошевелить рукой. Жалкого импульса достаточно, чтобы броня Разлома отвалилась, обнажая грудь, где в кармашке у меня тот самый платочек.

Мейлин дала его, сказав, что когда будет худо, он поможет. Точнее намекнула. А какие у меня ещё варианты? Он уже в крови — первое условие выполнено. Разворачиваю его, не совсем понимая, зачем это делаю. Вышитая оранжевыми и красными нитками Кумихо смотрит на меня, словно живая. Хитро улыбается своей лисьей мордой. И, вероятно, предлагает свои объятия после смерти.

Неужели у меня есть выбор?

Наверное, лучше к ней. Чем в ад.

С этой ускользающей вместе с сознанием мыслью, я вонзаюсь в платок когтями на дрожащих пальцах.

Успел порвать или не успел. А впрочем, не важно. Меня вырывает из тела, как куклу. И вот я фиолетовым огоньком несусь по тоннелю. Чёрному — пречёрному, и гладкому — аж до белого блеска.

И куда же уготован мне путь? К Кумихо? Или всё — таки в Навь к Высшей