Восток в новейший период (1945-2000 гг.) - Коллектив авторов

не распространялась программа деколонизации ООН. Полноправное португальское гражданство получали европейцы и тиморцы со статусом «цивилизованных» или «ассимилированных» при условии владения португальским языком, христианского вероисповедания, получения достаточного дохода, уплаты налогов, исполнения воинской обязанности, благонадежности, «португальского» образа жизни. В 1950 г. при численности населения 436 500 этот статус имели около 7500 жителей: 1541 коренной тиморец, 568 белых, 2022 метиса, 3128 китайцев, 48 индийцев, 110 арабов, 54 африканца.

Основой экономики в 1950-х годах было экспортоориентированное сельское хозяйство: вывоз кофе (80 % экспорта), каучука (8 %), копры (7 %). Внешнеторговый баланс был хронически пассивным. Доход на душу населения к концу 1960-х годов составлял 122 долл. в год.

Подъем освободительного движения на Восточном Тиморе и в других колониях вынудил режим Салазара в Португалии провести ряд реформ. Новый избирательный закон установил высокий имущественный и возрастной ценз. Коренное население получило португальское гражданство. На Восточном Тиморе был учрежден Законодательный совет из 14 членов. Трое — директор гражданской администрации, казначей и генеральный судья — назначались из Лиссабона, а одиннадцать избирались: трое депутатов представляли всех грамотных жителей территории, шесть — административные учреждения, один — католических священнослужителей и школьных учителей, один — граждан, плативших налоги более 1000 эскудо (34 ам. долл.) в год.

Усовершенствована была система образования. К 1973 г. в школах обучалось 60 200 человек (49 % детей школьного возраста). Имелись одна средняя школа (250 учеников), 15 четырехлетних школ и 378 двухлетних пунктов обучения. Многие учебные заведения действовали под попечительством католических миссий. К 1973 г. до трети населения были католиками, около 1 % — мусульманами. Большинство коренных жителей (тетумы, мамбаи и др.) придерживались автохтонных верований.

После Апрельской революции 1974 г. новое правительство Португалии предоставило равные права всем гражданам, разрешило создание политических партий. На Восточном Тиморе возникло несколько организаций, важнейшими из которых были:

1. Демократический союз Тимора (УДТ) выступал за постепенную подготовку к независимости при сохранении в переходный период ответственности Португалии за ход этого процесса и поддержании в дальнейшем привилегированных отношений с бывшей метрополией.

2. Революционный фронт за независимость Восточного Тимора (ФРЕТИЛИН) имел наибольшее влияние, требуя немедленной независимости, радикальных социальных и экономических преобразований. Идеологически Фронт был близок к левым движениям в бывших португальских колониях в Африке — Мозамбике и Анголе. Умеренное крыло Фретилин допускало, что по достижении независимости внешние сношения, оборона и другие ключевые сферы будут координироваться с Индонезией.

3. Народно-демократическая ассоциация Тимора (АПОДЕТИ), исходя из этнической общности населения восточной и западной части острова, выступала за присоединение к Индонезии, которой принадлежит Западный Тимор.

Португальское правительство, будучи не в состоянии влиять на события, заняло колеблющуюся позицию. Это поощряло проиндонезийские элементы на Восточном Тиморе и побудило Джакарту поддерживать своих сторонников, включая посылку войск в приграничные районы. Напряженность в отношениях между политическими силами на Восточном Тиморе вылилась в мятеж, поднятый УДТ 11 августа 1975 г. и подавленный военными формированиями ФРЕТИЛИН.

28 ноября лидер ФРЕТИЛИН Ф. Амарал провозгласил создание независимой Демократической Республики Восточный Тимор. Правительство Португалии не признало новое государство, оговорившись, что не согласно на включение Восточного Тимора в состав третьих стран. Через два дня лидеры УДТ, Аподети и некоторых малых партий выступили в г. Балибо близ границы с Западным Тимором с декларацией о присоединении к Индонезии.

Находившиеся в Джакарте в конце 1975 г. президент США Дж. Форт и госсекретарь Г. Киссинджер заявили президенту Сухарто, что Соединенные Штаты приветствовали бы присоединение Восточного Тимора к Индонезии, дабы эта территория не стала «советским плацдармом» в Юго-Восточной Азии. В ночь на 7 декабря индонезийские войска вторглись на Восточный Тимор. Подразделения ФРЕТИЛИН отступили в горы, сохранив контроль над значительной частью территории. Совет Безопасности ООН выразил сожаление в связи с интервенцией, подтвердив право народа Восточного Тимора на самоопределение. ООН сохраняла эту позицию и позже, но ее осуждение интервенции было вялым: большинство стран не хотело осложнять отношения с Джакартой.

В мае 1976 г. временное правительство Восточного Тимора обратилось к Индонезии с просьбой о присоединении. 17 июля Восточный Тимор стал 27-й провинцией республики. Власти Индонезии пытались вписать аннексию Восточного Тимора в контекст деколонизации, но этот подход был бесплоден по следующим причинам: 1) индонезийские войска пришли на Восточный Тимор не как освободители от иностранной власти, а как чужеземная сила, вмешавшаяся во внутренний конфликт; 2) на Восточный Тимор пришла армия, привыкшая не ограничивать себя в методах подавления оппозиции и всего за семь-восемь лет до этого уничтожившая не менее, а, скорее всего, более 500 тыс. соотечественников. Сопротивление ФРЕТИЛИН вызвало у не имевших подлинного боевого опыта индонезийских военных ожесточение, и они срывали его на мирном населении; 3) на первый план выступили расовые, этнические и религиозные различия, в частности дихотомия «христиане — мусульмане».

Правительство Индонезии провозгласило на Восточном Тиморе, как и во всей стране, приоритет политики экономического роста, подчинив ей остальные сферы бытия. В планах развития в качестве главных направлений для Восточного Тимора были определены сельское хозяйство, коммуникации, здравоохранение, образование, вовлечение населения в активную экономическую деятельность, рост уровня жизни, активизация связей с другими регионами, создание рабочих мест, совершенствование госаппарата.

Экономический курс в целом был эффективным. Темпы развития на Восточном Тиморе в отдельные годы почти в полтора раза превышали средние по стране. Душевой доход в 1983–1992 гг. рос на 7,1 % в год против 5 % по Индонезии и к 1988 г. достиг 200 долл. С 1976 по 1990 г. площадь под рисом выросла с 8000 до 22 400 га, а урожайность — в три раза, под кукурузой — с 12 600 до 34 800 га, урожайность — почти втрое.

Число начальных школ в 1976–1991 гг. выросло с 47 до 559, учеников — с 1350 до 95 850, средних школ первой ступени — с 2 до 94, учеников — с 315 до 31 482, второй ступени — с 2 до 47, учеников — с 64 до 19 665. В 1986 г. в столице Восточного Тимора Дили открылся университет, в который было принято 500 студентов, через год — еще 300. Существенными были сдвиги в здравоохранении. В сфере занятости изменения в сравнении с колониальным периодом были минимальными. В 1990 г. 83,5 % населения были заняты в сельском хозяйстве, 9,1 — в торговле, 2,9 — в сфере услуг, 2,6 — в обрабатывающей промышленности, 1 % в строительстве.

Правительство не всегда предвидело социальные и политические последствия развития. Выпускники средней и высшей школы с трудом находили работу в родных местах и тем более в других районах Индонезии. В то же время на Восточный Тимор с Явы и других островов были переселены до 100 тыс. человек — педагоги, врачи, чиновники, торговцы, квалифицированные рабочие,