Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

и потерял Шотландию, отказался платить дань, которую Иоанн обещал папе, и отменил папский сюзеренитет над Англией. Но величайшим событием его правления стало создание парламента. Возможно, сам того не желая, Эдуард стал центральной фигурой в величайшем достижении Англии — примирении в правительстве и характере, свободе и законе.4. Рост Закона

Именно в этот период — от Нормандского завоевания до Эдуарда II — право и правительство Англии приняли те формы, которые сохранялись до XIX века. Благодаря наложению нормандского феодального права на англосаксонское местное право, английское право впервые стало национальным — уже не правом Эссекса, Мерсии или Данелава, а «законом и обычаем королевства»; сейчас мы с трудом можем осознать, какая правовая революция подразумевалась, когда Ранульф де Гланвиль (ум. 1190) использовал эту фразу.43 Под влиянием Генриха II и под руководством его юстициара Гланвиля английское право и суды приобрели такую репутацию за оперативность и справедливость (в меру коррумпированную), что соперничающие короли в Испании передавали свои споры на рассмотрение королевского суда Англии.44 Возможно, Гланвилл был автором «Трактата о законах» (Tractatus de le gibus), традиционно приписываемого ему; в любом случае это старейший учебник английского права. Полвека спустя (1250-6 гг.) Генри де Брактон создал первый систематический сборник в своем пятитомном классическом труде «О законах и обычаях Англии» (De legibus et consuetudinibus Angliae).

Растущая потребность короля в деньгах и войсках заставила англосаксонский Витенагемот войти в состав английского парламента. Не желая собирать больше средств, чем ему дадут лорды, Генрих III созвал по два рыцаря от каждого графства, чтобы присоединиться к баронам и прелатам в Большом совете 1254 года. Когда Симон де Монфор, сын знаменитого альбигойского крестоносца, возглавил восстание знати против Генриха III в 1264 году, он попытался привлечь на свою сторону средний класс, попросив не только двух рыцарей от каждого графства, но и двух ведущих горожан от каждого района или города присоединиться к баронам в национальном собрании. Города росли, у купцов были деньги; стоило посоветоваться с этими людьми, если они готовы были не только говорить, но и платить. Эдуард I воспользовался примером Симона. Оказавшись в тисках одновременных войн с Шотландией, Уэльсом и Францией, он был вынужден искать поддержки и средств у всех сословий. В 1295 году он созвал «Образцовый парламент», первый полноценный парламент в истории Англии. «То, что касается всех, — гласил его созыв, — должно быть одобрено всеми, и… общие опасности должны быть устранены мерами, согласованными совместно».45 Поэтому Эдуард пригласил двух бюргеров «от каждого города, округа и ведущего города» для участия в Большом совете в Вестминстере. Этих людей выбирали более солидные граждане в каждом населенном пункте; никто не мечтал о всеобщем избирательном праве в обществе, где лишь меньшинство умело читать. В самом «Образцовом парламенте» «коммуны» не сразу получили равные полномочия с аристократией. Пока еще не существовало ежегодного парламента, собирающегося по собственному желанию и являющегося единственным источником закона. Но к 1295 году был принят принцип, согласно которому ни один статут, принятый парламентом, не может быть отменен иначе как парламентом; а в 1297 году было также решено, что никакие налоги не должны взиматься без согласия парламента. Таковы были скромные истоки, из которых выросло самое демократическое правительство в истории.

Духовенство неохотно участвовало в расширенном парламенте. Они сидели отдельно и отказывались голосовать за поставки, за исключением провинциальных ассамблей. Церковные суды продолжали рассматривать все дела, связанные с каноническим правом, и большинство дел, касающихся любого представителя духовенства. Клирики, обвиненные в тяжких преступлениях, могли быть судимы светскими властями; но те, кто был осужден за преступления, не связанные с государственной изменой, передавались в церковный суд, который только и мог их наказать, благодаря «льготе духовенства». Более того, большинство судей в светских судах были церковниками, поскольку юридическое образование в основном получали только священнослужители. При Эдуарде I светские суды стали более светскими. Когда духовенство отказалось участвовать в голосовании, Эдуард I, утверждая, что те, кто находится под защитой государства, должны разделять его бремя, приказал своим судам не рассматривать ни одного дела, где истцом выступал бы церковник, но рассматривать каждый иск, в котором ответчиком был бы клирик.46 В качестве дальнейшей мести Совет Эдуарда в 1279 году, приняв Статут Мортмейна, запретил предоставлять земли церковным органам без королевского согласия.

Несмотря на разделение юрисдикции, английское право быстро развивалось при Вильгельме I, Генрихе II, Иоанне и Эдуарде I. Оно было основательно феодальным и сильно ущемляло крепостных; преступления свободных людей против крепостных обычно карались штрафами. Закон разрешал женщинам владеть, наследовать или завещать имущество, заключать договоры, подавать иски и быть судимыми, а также предоставлял жене право дауэр в размере одной трети недвижимого имущества мужа; но все движимое имущество, которое она принесла в брак или приобрела во время него, принадлежало ее мужу.47 Юридически вся земля принадлежала королю и находилась у него в вотчине. Обычно все имущество феодала завещалось старшему сыну, не только для сохранения имущества в целости, но и для защиты феодального сюзерена от разделения вассальной ответственности в податях и войне. Среди свободного крестьянства такого правила первородства не существовало.

В столь феодальном кодексе договорное право оставалось незрелым. Ассиз мер (1197 г.) стандартизировал вес, меры и монеты и обеспечил государственный надзор за их использованием. Просвещенное торговое законодательство в Англии началось со Статута купцов (1283) и Хартии купцов (Carta mercatoria, 1303) — еще двух достижений творческого правления Эдуарда I.

Юридическая процедура постепенно совершенствовалась. Для обеспечения соблюдения законов в каждом приходе имелась «стража», в каждом боро — констебль, в каждом шире — шир-рив, или шериф. Все люди были обязаны поднимать «крик и плач» при виде нарушения закона и присоединяться к преследованию преступника. Допускался залог. Большой заслугой английского права является то, что при допросе подозреваемых или свидетелей не применялись пытки. Когда Филипп IV Французский побудил Эдуарда II арестовать английских тамплиеров, он не смог найти никаких улик, по которым их можно было бы осудить. После этого папа Климент V, несомненно, под влиянием Филиппа, написал Эдуарду: «Мы слышали, что вы запрещаете пытки как противоречащие законам вашей страны. Но ни один государственный закон не может отменить канонический закон, наш закон. Поэтому я приказываю вам немедленно предать этих людей пыткам».48 Эдуард уступил, но пытки не использовались в английском судопроизводстве вплоть до правления «кровавой» Марии (1553-8).

Норманны принесли в Англию старую