Детство Регины - Влад Снегирёв

Регина, — говорила она, помешивая в котелке какое-то зелье, от которого шел пар, складывающийся в причудливые фигуры. — Быть ведьмой — это не право повелевать, а обязанность защищать. Мы храним равновесие между мирами.

Вечером, лежа в постели, Регина разглядывала найденное утром перышко. В лунном свете оно слабо мерцало, напоминая о чуде, которое она сотворила. Из леса доносился уханье сов — теперь она знала, что это бабушкины помощники, несущие свой ночной дозор.

Засыпая, девочка думала о том, что ее жизнь изменилась навсегда. Теперь ей предстояло научиться не только варить травяные отвары и читать руны, но и понять главное — как использовать свою силу во благо. А еще она размышляла о том, почему именно сегодня бабушка решила открыть ей правду.

"Каждому знанию — свое время", — словно в ответ на ее мысли прошелестел ночной ветер голосом бабушки Марты. И Регина улыбнулась, проваливаясь в сон, где ее ждали удивительные приключения в мире, полном волшебства и тайн.

Домовой Жека

Тихий вечер укрывал деревню, словно теплым шерстяным пледом, заштопанным светом луны и кружевом звуков кузнечиков. Старая изба, стоявшая на краю деревни у самого леса, дышала теплом — скрипели доски, потрескивали угли в печи, а где-то в темноте шуршала мышь. Регина, девочка с пышными кудрями и босыми ногами, лежала на печи, свесив голову вниз, и болтала пятками.

В доме было привычно уютно, и все вокруг казалось знакомым до мельчайших деталей: каждый сучок на полу, каждая трещинка в ставнях, каждый аромат. Но сегодня в этом привычном уюте будто бы скрывалось что-то новое, тревожное.

— Хватит болтать ногами, прогневаешь хозяина дома, — послышался голос бабушки Марты из-за своего любимого ткацкого станка.

— Какого еще хозяина? — пробурчала Регина, перекатываясь на бок.

— Домового. Ты думаешь, почему у нас все ладится? Без него — как без рук, — бабушка взглянула на внучку поверх очков.

Регина фыркнула. Она о домовых только слышала, но еще ни разу не видела.

— А я не боюсь его! — выпалила она.

— Вот это ты зря, — многозначительно ответила бабушка.

Регина уже хотела возразить, но бабушка замолчала, будто не желая продолжать разговор. А в это время из-за печи донесся тонкий, еле слышный смешок.

Позже, когда дом укрылся мягкой тишиной, а бабушка отправилась спать, девочка, оставшаяся одна в теплом свете лампы, все вспоминала слова бабушки.

"Домовой... Как он вообще выглядит? И где его искать?"

Едва она успела подумать об этом, как что-то с глухим стуком упало за печкой. Регина подпрыгнула.

— Эй, малая! — вдруг раздался голос.

Она резко обернулась и чуть не свалилась с печи.

— Кто здесь? — прошептала она, вглядываясь в полумрак.

— Ну и вопросики у тебя, — раздалось из-за печи. — Я тут с тех пор, как твоя бабка сюда переехала. Неужели не замечала?

Из-за печки выбрался человечек маленького роста, с взлохмаченными темными волосами, будто он причесывался веником. Прозрачный и плотный одновременно, цвета старого дерева и мягкой пыли, с мерцающими краешками. Глаза его блестели живым огоньком, словно там плясали крошечные искорки. На нем был короткий, изрядно потрепанный пиджачок, явно сшитый из обрезков ткани, и джинсы, обтрепанные по краям, будто они пережили не одну сотню приключений. На голове у него была кепка с оборванным козырьком, задорно сдвинутая на бок, как будто наперекор всем правилам.

— Ты кто? — спросила Регина, изумленно уставившись на крошечного незнакомца, сидевшего на подоконнике.

— Я Жека, хозяин этого дома, — гордо заявил домовой, скрестив руки на груди. — А ты тут недавно, так что веди себя прилично.

Регина удивленно прищурилась.

— А ты чего такой маленький?

— А ты чего такая дерзкая? — хмыкнул Жека, не оставаясь в долгу.

Так началась их первая перепалка, длившаяся долго. Жека обижался на то, что Регина не уважает дом и не замечает его труда, а Регина возмущалась, почему он ворует ее пуговицы и пряники.

— Я у тебя не ворую, а за работу беру, — объяснил Жека, когда их спор слегка поутих. — У каждой пуговки и каждого пряника есть свое место. Если они пропадают, значит, ты не следишь за порядком.

Регина фыркнула.

— Нечего было трогать мои вещи!

— А нечего было устраивать раскардаш в доме, — отрезал Жека.

Он сверкнул глазами и исчез, оставив девочку в задумчивости.

С тех пор Жека появлялся неожиданно: то мелькнет тенью в углу, то звякнет чашка на полке, то вдруг разольется по комнате теплое ощущение его присутствия. Сначала Регина побаивалась, но потом привыкла и даже полюбила этого домового — задиристого, немного вредного, но в глубине души доброго.

— Он здесь старше нас обеих, — говорила бабушка Марта, когда Регина начинала жаловаться на его проделки. А их с каждым днем становилось больше: то носки исчезнут, то чайник переедет на другое место, то в кладовке зашуршит среди ночи, пугая неожиданными звуками.

— Если Жека появился, значит, он хочет тебе что-то показать, — сказала бабушка однажды утром за травяным чаем. — Домовые просто так не показываются. Они открываются только тем, кто готов к магии.

Регина недоверчиво посмотрела на бабушку.

— Я что, теперь должна с ним дружить?

— Решай сама. Но знай: ссориться с домовым — это все равно что ссориться с домом. Ты не его обидишь, а себя.

Вечером Жека снова объявился, выглядывая из-за шкафа.

— Ну что, извинишься? — спросил он с лукавой улыбкой.

Регина надулась, но кивнула.

— Ладно, — сказал Жека, — тогда слушай. Хочешь знать, где искать магию? Начни с дома.

Он вышел из-за шкафа и посмотрел на девочку серьезно.

— Каждый уголок дома хранит тайну, но не каждый готов ее рассказать.

— И что мне теперь делать? — нахмурилась Регина.

— Учись видеть необычное в обыденном, — ответил Жека, обводя комнату взглядом. — Тогда и дом откроет тебе свои секреты.

Так начались их уроки.

Жека был требовательным учителем. Он показывал Регине разные мелочи: как колеблется воздух от теплого дыхания печи, как скрипят половицы в такт ветра, как пыль кружится в солнечном луче.

— Магия начинается с осознания, — твердил он. — Если ты не видишь мелочей, ты не увидишь ничего.

Регина сначала сердилась. Ей казалось, что это пустая трата времени. Но однажды она заметила тень за углом, которая