Стратегия классовых союзов - Григорий Григорьевич Водолазов

Наконец, что конкретно стоит за часто провозглашаемой формулой: союз есть единство и борьба? Какова должна быть мера борьбы, которая не разрушала бы единства, и какова мера единства, которая не превращала бы рабочий класс в пленника других социальных сил?

Таковы важнейшие, на наш взгляд, вопросы, совокупность которых и характеризует проблему социальных союзов.

К рассмотрению этой совокупности вопросов мы и приступаем, предполагая сочетать анализ современной ситуации с обращением к историческому опыту классовой борьбы, получившему глубокое и многостороннее осмысление в работах классиков научного коммунизма. При этом основное внимание будет уделено стратегии союзов, характерных для рабочего класса, главным образом капиталистических стран современного мира.

Социальные союзы – необходимая форма общественного развития и революционной борьбы

Мигель Энрикес был генеральным секретарем ультралевой чилийской организации «Левое революционное движение». Он погиб в октябре 1974 г. в схватке с пиночетовцами в столице Чили и тем ясно показал, что защищаемые им идеи не поза, не результат суетного желания «войти в историю», а принципы. Он их оплатил своей жизнью. Но трагедия состоит в том, что это были ложные принципы.

Энрикес упрекал правительство Народного единства в том, что оно пошло на союз со средними слоями («с одним из секторов буржуазии»). В этом он видел решающую причину поражения революции, и в назидание он повторял слова видного деятеля французской буржуазной революции конца XVIII в. Сен-Жюста:

«Кто делает революцию наполовину, роет собственную могилу».

А делать сегодня рабочему классу революцию не «наполовину», «до конца» означает, согласно Энрикесу, не вступая ни с кем в союзы, «ударить по господствующим классам в целом» (интервью от 8 октября 1973 г.), подобно тому как делали бескомпромиссные французские якобинцы, решительно расправлявшиеся со всеми партиями, группами и фракциями, которые хоть в чем-то отклонялись от линии Робеспьера – Сен-Жюста.

Но почему бы сегодня, вместо того чтобы повторять звонкие слова Сен-Жюста, не задуматься над опытом той революции, над судьбой Сен-Жюста и его партии?

А опыт этот, к тому же всесторонне проанализированный Марксом (особенно значимы в этом отношении его «Крейцнахские тетради»), показывает следующее. Вовсе не мнимая бескомпромиссность была причиной огромных успехов и выдающихся побед якобинской партии в период до 1794 г., а как раз наоборот. К. Маркс выявил то, о чем даже и не подозревали сами якобинцы (и о чем, увы, не подозревают их сегодняшние ультралевые апологеты): французские революционеры именно тогда одерживали победы, именно тогда двигали революцию вперед, когда (желали они того или нет, осознавали или нет) их программа была отражением общих антифеодальных интересов всех слоев и групп страны – буржуазии, крестьянства, ремесленников, предпролетариата и пролетариата, фактически соединившихся в единый, направленный против феодализма и монархии «союз» французского народа. Во главе этого объективно сложившегося «союза» и шли якобинцы в «звездные часы» революции.

Они терпят поражение тогда, когда развитие революции и новых социальных отношений приводит к расколу «союза», когда формирующиеся классы (в первую очередь буржуазия и пролетариат) все яснее осознают противоположность своих социально-экономических интересов. Общность целей исчезает, а прежняя единая программа становится невозможной. Якобинцы не оценили смены ситуации, они не поняли необходимости перегруппировки сил и создания новых союзов социальных сил, способных двигать революцию дальше. Они шли «до конца»: продолжали держаться за прежнюю, уже не удовлетворявшую никого программу, рубили головы и «правым», и «левым» ее противникам, с катастрофической быстротой сужая свою социальную базу. И 10 термидора у эшафота на Гревской площади Парижа за Сен-Жюстом и Робеспьером уже не было никого, кроме их собственной тени.

Так что история Сен-Жюста и якобинской диктатуры действительно поучительная, но в другом плане, чем это представлял себе Энрикес. Ее пример ясно показал, что развитие революции, победа над силами реакции обеспечиваются объединением всех групп, слоев и классов против реакции.

Ультралевые черпают рекомендации для своей деятельности из слов революционеров прошлого, К. Маркс и В.И. Ленин – из объективного хода самой истории. И в то время как ультралевые (эти, по меткому определению Маркса, «алхимики революции») гадают, возможны социальные союзы или нет, целесообразны или нет, можно ли их допустить, марксисты-ленинцы, указывая на фактический ход революций прошлого, говорят: не ломайте голову, история их уже допустила и разрешила, она продемонстрировала их возможность и историческую целесообразность.

Но марксисты не останавливаются на этой простой (хотя и чрезвычайно важной – в качестве первой ступени познания) констатации фактического положения. Они идут вглубь и, раскрывая внутренний механизм объективного исторического развития, показывают, что союзы не просто имели место, но что они имели место с необходимостью, с непреложностью исторического закона.

«…Великие исторические вопросы решаются в последнем счете только силой…»[4]

– подчеркивал В.И. Ленин. А

«единственной действительной силой, вынуждающей перемены, является лишь революционная энергия масс…»[5],

именно масс, а не одного только авангарда! Об этом В.И. Ленин говорил неоднократно.

«С одним авангардом, – писал он, – победить нельзя. Бросить один только авангард в решительный бой, пока весь класс, пока широкие массы не заняли позиции либо прямой поддержки авангарда, либо, по крайней мере, благожелательного нейтралитета по отношению к нему и полной неспособности поддерживать его противника, было бы не только глупостью, но и преступлением»[6].

По существу это конкретизация основного положения исторического материализма о решающей роли народных масс в истории. Единство народных масс, выступающих за прогрессивные преобразования, и представляет собой сложную и разветвленную систему социальных союзов. Мы видим, таким образом, что деятельность людей по преобразованию общества, осуществляющаяся в форме социальных союзов, представляет собой один из фундаментальных законов общественного развития, законов революции.

Исследуя далее ту основу, на которой происходит это единение прогрессивных социальных сил, классики марксизма-ленинизма выявили закономерность исключительной важности: не политическая ловкость и хитрость вождей и вообще не одно только политическое искусство являются основой соединения различных классовых сил в устойчивый социальный союз, а совпадение более или менее долговременных социально-экономических интересов различных классовых и социальных сил.

«Если обе стороны ничего не выигрывают, – отмечал В.И. Ленин, – то компромисс надо признать невозможным, и тогда не к чему говорить о нем»[7].

Итак, согласно марксистской точке зрения, социальные союзы – это необходимая и закономерная форма исторического развития и революционной деятельности, представляющая собой объединение различных общественных сил на базе определенной общности их социально-экономических интересов.

На основе такого общего историко-материалистического подхода только и возможно подлинно научное решение более конкретной задачи – разработка