Мой босс - злой Мороз! - Кира Лафф

class="p1">- Я… я просто… - лепечу, вытирая щёки пальцами. На них остаются тёмные разводы от потёкшей туши. Боже… выгляжу я, наверное, ещё хуже, чем представляю себе.

- Да она боссу подарок вручать ходила! – посмеивается Наташка, салютуя мне бокалом вина. – Ну, как прошло?

Открываю рот, но меня будто голоса лишили. Не могу ничего сказать. В горле словно наждачкой потёрли.

- Понравился? Подарок твой? – Наташка снова как-то странно хихикает, а у меня кожа идёт пятнами.

В её прищуренных ярко накрашенных глазах мне чудится злая насмешка. Господи… неужели, она знает?! Догадалась о том, что босс хотел сделать со мной?

Какой позор…

Подбородок трясётся. Я сейчас разревусь!

Больше не могу тут находиться! Это слишком!

- Не понравился! – отвечаю резко и хватаю со стула сумку.

Разворачиваюсь на каблуках и бегу к лифтам.

В спину летят ехидные смешки. Алёна Игоревна, кажется тоже, поддерживает веселье Наташки.

Они меня сразу невзлюбили. Сама не знаю, почему. Наверное, их мои слёзы только насмешат.

Никто не поверит мне, если я пойду жаловаться. Никто…

Бью кулаком по кнопке вызова лифта.

- Ну же! Быстрее! Прошу!

Я больше не выдержу позора!

Поворачиваю за стену и всхлипываю.

Только теперь до меня доходит весь ужас произошедшего.

Я. Уволена.

Господи…

Что я скажу бабуле и младшей сестрёнке?

Праздничного стола не будет. Подарков тоже.

А ещё нас могут выселить из квартиры!

Отличный Новый год. Просто чудесный!

И всё из-за этого самодовольного мерзавца! А бабуля мне его ещё в пример ставила! Внук её давнего знакомого. Успешный бизнесмен. Молодой, целеустремлённый, умный, достойный…

Да, бабулечка, ты даже не подозреваешь, как мы обе в нём ошиблись!

Меня колотит от негодования. Слышу, как кабина лифта возвещает о своём прибытии мелодичной трелью.

Захожу внутрь и нажимаю на «первый». Двери уже почти закрываются, как вдруг…

Между ними протискивается дорогой мужской ботинок.

Паника прокатывает по телу резкой волной, когда я поднимаю взгляд на его хозяина. Элегантное пальто, стильный шарф и всё тот же холодный высокомерный взгляд!

Мудак-босс собственной персоной!

Глава 4

Дмитрий

- Да это судьба, - усмехаюсь и втискиваюсь в лифт. У девчонки такой вид, словно она вот-вот выпрыгнет из кабины, и я загораживаю собой выход.

Красным горит кнопка первого этажа.

- Уже домой, Белова?

- Я же сказала, мне нужно, - она опускает голову.

- К маме с папой, - поддакиваю.

- Нет. Бабушка ждет, - сочиняет она. Отступает к стене и отворачивается.

В зеркальных дверях наши отражения, я с любопытством рассматриваю ее бледное испуганное лицо. Она даже сейчас не выходит из роли, продолжает строить из себя недотрогу. На корпоратив нацепила потертое бархатное платье, но голову даю на отсечение, что под этой половой тряпкой - шелковое дорогое белье.

Может, французское?

Я хочу посмотреть. Потом снять. И слушать, как эта рыжая сучка стонет подо мной, сбиваясь от рваного ритма на хрипы.

Бесит. Что надо предложить этой девице, чтобы она скинула свои тряпки, встала на колени и сама расстегнула мне брюки?

Что-то помимо продвижение по службе, понятное дело. Ноги её больше в моём офисе не будет!

Я на взводе и хочу взять то, что она предлагала сама.

- Так...- задираю рукав пальто и смотрю на часы. Давлю на кнопку "Стоп".

Кабина, дернувшись, замирает. И Лена тут же разворачивается на меня.

- Что вы сделали? - моргает перепугано.

- Остановил лифт.

Подступаю ближе, и у нее зрачки расширяются. Бестолково вертит головой, но деться отсюда ей некуда, и девчонка выставляет перед собой тонкую руку.

- Не смейте подходить!

- А что будет? - мне смешно почти, скрутить ее и нагнуть - дело пары секунд.

Вот только я к другому привык - женщины сами вешаются. И с отпором, пусть и насквозь лживым, я сталкивался лишь в юности.

- Дмитрий Викторович, - она задирает подбородок. - Даже если у вас много денег, это не значит, что вам все позволено. Только троньте меня. И я… напишу в суд по правам человека!

- О, как! Ладно, все. Слушай, ты, девочка-одуванчик, - теряю терпение и оказываюсь вплотную. Хватаю за бедра.

Ее янтарные глаза округляются, еще больше становятся. В нос бьет яблочный запах шампуня, смешанный с чем-то сладким. Ладонями ощущаю тепло ее тела.

И член, черт возьми, снова встает как поднятый флагшток.

- Заканчивай комедию. Давай серьезно, - нарастающей эрекцией упираюсь ей в живот. - Что хочешь? Компанию я на тебя не перепишу, разумеется, не наглей. Думай еще.

- Что?

Лена уставилась на меня так, словно я ей в любви признавался, предложил руку и сердце, назвал имена троих наших будущих детей и заверил, что мы с ней умрем в один день, как в гребаных мелодрамах. А потом резко обломал.

- Я ничего не хочу, - у нее голос дрожит, она нервно сглатывает. - Просто отпустите меня, Дмитрий Викторович. Я никому не расскажу. Обещаю.

- О чем? Как ты мою почту голыми фотками завалила? Как писала, что мечтаешь отсосать мне?

- Отсо… вам? - ее бледные щеки на глазах наливаются алой краской. Она пытается убрать с бедер мои ладони и касается меня грудью. - Боже. Я не понимаю. Это какая-то ошибка! Я вам клянусь, я ничего не писала! И не отправляла. Я и почты вашей еще не знаю, Дмитрий Викторович… отойдите!

После этих слов внутри вскипает подогреваемая алкоголем ярость. Ей надо, чтобы я упрашивал?!

Ага, уже бегу.

Да пошла она! Сука!

- Я читал твое личное дело и хвастаться там нечем, - убираю руки и отступаю. - Ты и сама это знаешь, если с первых же дней предлагала мне себя. Только с сотрудницами я не сплю. И все равно бы тебя уволил. На будущее, Белова - сбавь аппетиты. Девчонок с симпатичными сиськами дохрена.

Ребром ладони брякаю по панели. Лифт, загудев, едет вниз, между нами висит тишина.

Первым выхожу в холле и спускаюсь на подземную парковку. Уже в машине сверяюсь со временем и делаю пару звонков. Даже в канун моего нелюбимого праздника приходится работать.

Снова смотрю на часы. И откидываюсь на сиденье.

Проклятье. Не так я собирался провести этот вечер. Я уже настроился на жёсткий секс до рассвета с этой рыжей давалкой, так какого хрена?

Шалава малолетняя.

Зачем я о ней думаю?

Включаю лёгкий джаз, выруливаю с парковки.

Заснеженная улица, горят фонари