Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски - esteem

— Послушай меня, ИнСон-оппа, — сказала наконец, ХёЧжин. — Онни во многом права. Такие дети, как ЧжунГи, по словам её лечащего врача, штучный товар. Каждый ребёнок сумевший выбраться из «сумрака», как он утверждает, выносит оттуда частичку «чего-то». И это, «что-то», делает его уникальным. Каждого в своём роде. Чжуна например начала писать музыку. Причём самую разную.

— Нуна, зачем ты мне объясняешь? Я не глухой и всё прекрасно слышу и понимаю, — тоже начал сердиться сабоним. — Но что скажут остальные, если я дам ей ту свободу, которую она для себя хочет? И как это отразится вообще на моём агенстве и имидже? Вы поймите, айдол не только песни и танцы. Айдол — лидер мнений. Он постоянно на экране. Он постоянно на связи с прессой! А если она ляпнет чего-нибудь в телевизор?

— Так я и отдаю тебе её, чтобы ты научил её общаться с людьми! — прикрикнула ХёЧжин. — Ты думаешь мне твоё агенство нужно? Или ты думаешь, что ей нужно айдольство? Я ей сама любое агенство куплю! Хоть завтра!

— Онни, не нервничай, — успокоила ХёЧжин, СуМи.

— Я спокойна. Я просто пытаюсь объяснить ИнСону-оппе, что девочке нужно общение. Социализация в обществе. Ей нужен человек со стороны, которого она будет уважать и слушаться. Меня она априори слушать не будет. Не потому что не любит. Наоборот. Я чувствую её любовь. Но я при всём своём желании, не смогу ей ни в чём отказать. Ей нужен мужчина-наставник. Понимаешь? Чтобы научил её дисциплине и порядку. Сдерживать эмоции и держать лицо. К сожалению мои родители на это оказались не способны. Аппа отказался от внучки, а омма так вообще ничего не знает.

— А не рановато ли ты, сделала такие выводы, нуна? Она всего второй день как…

— Вот именно, ИнСон-оппа. Всего второй день, а уже знаменита на всю страну! — высказалась СуМи. — Я к сожалению знаю артистов, которые и за меньшую известность «звездились» так, что стыдно было на них смотреть. А тут несовершеннолетняя девочка! И поверь мне, случись что, хейтить её будут по взрослому. Причём её же бывшие фанаты. Т-АРА тебе в пример!

— Кстати, о «Тиаре», — самодовольно ухмыльнулся ИнСон. — Я выкупил их контракт у агенства.

— В самый разгар обструкции? После «Тёмного океана»? — удивилась ХёЧжин.

— Да. Агенство не знает, что делать и как себя вести в такой ситуации. Президент вообще слился и не подаёт в отношении них, никаких признаков жизни.

— И что ты будешь с ними делать? — поинтересовалась СуМи. — В подвал посадишь?

— Мм…кажется я нашёл решение. Эти безголовые курицы, сами на себя навлекли проблемы. Ничего бы не было, если бы ДжиХён и ХёМин не выставили на публику свои твитты. Ещё ничего не произошло, а они уже начали оправдываться! Но и в подвал, топовую группу сажать нерентабельно. Я их, ГопСо отдам. На перевоспитание. Они её будут воспитывать, а она их. Заодно и подтанцовкой для неё поработают! А? Как я? Выкрутился?

— Ну, не знаю, — с сомнением произнесла СуМи. — Девочки уже довольно взрослые. Как бы чего не вышло.

— А, чтобы не вышло. Я им и менеджера хорошего подберу. И команду стафа. Нуна, как думаешь, ГопСо понравится работать с девочками?

— Надеюсь. Ты как был авантюристом по жизни, ИнСон-оппа, так им и остался! Но только смотри… — в это время у ХёЧжин запиликал телефон. Пришла смс-ка:

«Омма, а давай купим агенство сабонима. Порулим!»

— Что я говорила? — смеясь она показала ИнСону послание от дочери.

— То, что вы мыслите одинаково, — ответил слегка обескураженный, президент. — Настоящие мать и дочь.

— Смотри, ИнСон-оппа, — посерьёзнела ХёЧжин. — Я отдаю тебе в руки самое важное, что есть у меня в жизни. Не разочаруй меня…как тогда.

— Кстати, нуна. А почему бы Такэда не поин…

— Стоп, ИнСон! На этот раз, стоп! Мы уже обсуждали эту тему. Такэда не узнает, пока я его не прощу!

— Но ты же ездишь к нему, каждый месяц! — не выдержал, мужчина. — Зачем ты его мучаешь? Вы ведь жить друг без друга не можете! Для чего все эти дурацкие трудности? Давно бы жили…

— Вот именно, что давно бы жили! А ХеМин — нет! Она умерла!

— Но ЧжунГи, как ей без…

— Я сказала, молчи! Нам никто не нужен!

— А если ты забеременеешь?

— Вот тогда и буду думать. А пока, ты обещал…

— Я держу слово, нуна.

«Вот же дурные бабы» — подумал ИнСон. — «Вместо того, чтобы жить в роскоши, котороую не всякий правитель может себе позволить, ребёнок пятнадцать лет провёл в закрытых пансионатах для… гм…даже думать не хочу. И всё из-за дурацких амбиций, одной, хоть и умной, но дуры! А тот тоже идиот, в день помолвки… упился сакэ от радости…тьфу-ты, Зита и Гита!»

— Кстати, с тех пор он больше не пьёт, — грустно усмехнулась ХёЧжин. — И в ресторан ходит только со мной. Даже с родителями даты не отмечает. Говорит смерть ХеМин, отбила всякие желания веселиться.

— Я сожалею, нуна.

— Все мы сожалеем ИнСон-оппа. Так, что ты окончательно решил по поводу моей дочки? Мне аннулировать контракт?

— Это с чего бы ты его аннулировала? ГопСо моя трейни. Она получит возможность сочинять музыку. У неё для этого будут все условия. Общаться с ней буду или я лично или мой помощник ГиСок. Но это не значит, что она будет разговаривать со мной неформально или пинком ноги открывать двери в кабинет. Если ты надеешься на это, то я сам разорву договор!

— Во-первых, не ори, — ХёЧжин нарочито пальчиком потёрла ухо. — Во-вторых, я наоборот хочу, чтобы её исподволь приучали к порядку и дисциплине. Сама я не справлюсь. Кстати, ты знаешь онни? — ХёЧжин развернулась к подруге. — Я ей дала карточку, кредитную. Так она стала моську корчить, чего мол золотая? Я уж подумала, совсем мне девку в пансионате испортили, сразу платину ей подавай! Я его и курировала, пансионат то есть, в финансовом плане. Ну думаю приеду, всех разгоню. А оказывается она простую карточку спрашивала. А где я ей простую возьму?

— Вот-вот, — отозвался ИнСон. — Кто кого балует.

— Ладно, тебе, — отшутилась ХёЧжин. По