Улицы старого Харькова - Андрей Парамонов

Чеботарская улица также получила своё наименование в 1804 году, шла от сада надворной советницы Дуниной мимо двора отставного секретаря Мотрёнкова к мыльному заводу купца Захара Маковкина. Чеботарская была длиннее Коцарской, но сказать, что там проживали изготовители обуви — чеботари, тоже однозначно нельзя. Жил там цеховой Данило Чеботко, который занимался пошивом обуви, об остальных ничего не известно. Там же на Чеботарской были дворы мещанина Ильи Володина, прапорщика Ивана Володина, сержанта Антона Прокофьева, присяжного Петра Батурина, секретаря Ивана Тараникова, цехового ткацкого цеха Ивана Цебрикова, отставного сержанта Ивана Ларионова, купца Акима Пушкаренко, титулярного советника Мартина Сахацкого, регистратора Данилы Чернушенко, регистраторши Авдотьи Бобачёвой, священника Ивана Курасовского, дьячка Дмитрия Маевского, священника Александра Лукьянова.

В 1830—1860-е годы часть улицы Чеботарской, от начала и до Дмитриевской улицы, называлась Скрынниковской улицей, от грайворонского купца 2-й гильдии Алексея Дмитриевича Скрынникова, который вёл торговлю русскими сукнами.

В 1874 году дворовое место на Чеботарской № 36 арендовала вдова генерал-майора Тихоцкая, где она открыла летний театр и буфет[106]. В последующие годы этот сад назывался «Аквариум», он имел довольно внушительные размеры. В самом доме на 1-м этаже был танцевальный зал, кабинеты, на 2-м — два общих зала. Сад был разбит на несколько кварталов, его украшали фонтаны, уютные кабинеты, беседки, грот, довольно приличные растительные композиции из хвойных и кустарников. На главной аллее размещалась беседка для музыкантов, павильоны для пива и фруктовых вод. Напротив отдельных кабинетов была устроена открытая сцена, где чаще всего выступали шансонетки и труппы варьете. Бывало, правда, владельцы пытались улучшить репертуар, но пуб­лика предпочитала старый. Частая смена владельцев, постоянные скандалы — всё это было реалией жизни в «Аквариуме». В 1902 году владелец «Аквариума» мещанин Григорий Леонтьевич Лейтер устроил в саду электрическое освещение, что увеличило посещение, но не уменьшило число скандалов.

В 1906 году «Аквариум» купило Харьковское собрание приказчиков, летний сад по-прежнему использовался для организации увеселений, но уже по специальным пригласительным билетам. Сам усадебный дом был перестроен, и в феврале 1909 года здесь открылся театральный зал, где устраивались любительские спектакли, а также концертные вечера.

Небольшой переулок Пискуновский шёл от Чеботарской к реке Лопань, а если точнее, к Пискуновской леваде, начинавшейся на пересечении Чеботарской и Дмитриевской улиц. Земли эти принадлежали с конца XVIII столетия. аптекарю Петру Фёдоровичу Пискуновскому. А потом перешли в ведение Министерства государственных имуществ, в 1880-е годы Городская дума приобрела Пис­куновскую леваду за 6000 руб. для устройства водостоков водопровода. В 1889 году решили поднять уровень левады и разрешили местным жителям свозить сюда песок, но тут же местные ассенизаторы стали привозить сюда и нечистоты.

От середины улицы Чеботарской, как продолжение Дмитриевской улицы, начиналась (в 1804 г.) улица Афа­насьевская, которая шла в пригородную слободу Афанасьевку (Апанасовку, Панасовку), известна она ещё по списку улиц 1724 года. Все авторы в один голос утверждают, что она получила своё название от проживающего там Ивана Панасенко. Однако мы видим в этой пригородной слободе «дворец пана судьи», имеется в виду двор Семёна Афанасьевича Афанасьева (Квитки), который в 1697—1726 гг. был наказным полковником и полковым судьёй Харьковского слободского полка[107]. В 1798 году в пригородной слободе Опанасовке было 36 дворов войсковых обывателей, 11 дворов подданных черкас разных помещиков и 3 двора экономических крестьян.

Уже в начале XIX столетия Панасовская вела не только в пригородную слободу Панасовку, но и в пригородную слободу Ивановку. Начиная от Клочковского переулка, она была чрезвычайно грязной, так что жидкая грязь доходила до ступиц экипажей. Обыватели, живущие по разным сторонам улицы, перекрикивались, не рискуя даже по важному разговору переходить друг к другу. А молодые люди подрабатывали переносом с одной стороны на другую торговок с Благовещенского базара и их покупок за 2 копейки.

С 1841 года мы видим, что улица называется не Афа­насьевской, а Панасовской, а в 1869-м впервые названа Большая Панасовская. В 1920 году Большую Панасовскую и её продолжение — Сахарозаводскую улицу — переименовано в честь рабочего-революционера из Харькова, умершего от тифа в 1919 году, Ивана Котлова. В 1974-м в состав улицы Котлова вошла улица 40-летия Октября. В 2015 году переименована в Большую Панасовскую.

Улицы Чеботарскую и Большую Панасовскую соединяет улица Мало-Панасовская, она была заложена первоначально как переулок, отходящий от Чеботарской улицы (план 1846 г.), а на плане 1866 г. мы видим её уже в настоящих границах. Никогда не переименовывалась. Также существуют Мало-Панасовский переулок, преобразованный в 1895 году в Панасовский, и Панасовский въезд, а был ещё Панасовский проезд, ликвидированный в 1970-е.

В 1804 году в Залопанской части Харькова было несколько поперечных улиц, прежде всего, конечно, Рождественская (Малая Рождественская, или Рождественский переулок), которая начиналась от Дома общественного призрения и шла к Благовещенской церкви, а в 1822 году она была продолжена ещё дальше. На этой улице располагался дом губернского механика Луки Захаржевского и вице-губернатора Григория Романовича Шидловского. В 1922 году улицу переименовали в честь Фридриха Энгельса, а в 2015-м вернули прежнее название — Рождественская. От неё к реке Лопань отходит небольшой Лопанский переулок, который впервые указан на плане Харькова 1822 года, а его название встречается в документах с 1832 года. Его название никогда не менялось.

Западнее Рождественской шла улица Ярославская, которая получила своё имя от того, что на углу с Екатерино­славской располагался двор губернского архитектора Петра Антоновича Ярославского. Сегодня дворовое место Ярославского значится под № 28 по ул. Полтавский Шлях. Обширная усадьба после Ярославских принадлежала дворянским родам Вишневских и Колокольцевых, в 1840-е годы была плотно застроена, но дом архитектора уцелел, только в нём прорубили дополнительные окна 2-го этажа. До наших дней он, правда, не дожил, пострадал в годы Второй мировой войны. Улица ни разу не переименовывалась.

Улица Ярославская, 26, фото С. Таранушенко, 1928 г.

Далее параллельно ей шла Дмитриевская улица, получившая имя от Дмитриевской церкви: от реки Лопань мимо двора подполковницы Буксгевден и председателя уголовной палаты фон Минстера. В 1936 году улица была переименована в честь болгарского коммуниста Георгия Димитрова, в годы оккупации ей возвращалось прежнее имя — Дмитриевская, а в 1944 году вроде бы Димитрова, однако в 1950-е мы её видим со старинным названием.

Дом по ул. Дмитриевская, 12, фото С. Таранушенко, 1928 г. 

План усадьбы Н. Д. Алфераки на Дмитриевской улице, 1846 г., публикуется впервые

В 1840-е годы на Дмитриевской располагалась усадьба самого богатого жителя города — Николая Дмитриевича Алфераки. Он происходил из греческого рода Алефереос, отец его секунд-майор Дмитрий Ильич Алфераки был потомственным дворянином Екатеринославской губернии. Стал одним из наследников огромного состояния, особенно в Таганроге, где имел 25 магазинов. Женился на дочери коммерции советника Кузьмы Кузина — Любови, получив за ней богатое приданое, в том числе усадьбу на Дмитриевской улице, семья поэтому постоянно проживала в Харькове. В 1840-е годы Алфераки служил в Харьковской губернской почтовой конторе, финансировал Харьковский театр, в своём доме устроил картинную галерею, в свою оранжерею завез редкие породы растений и цветов. Слыл светским львом и чудаком, однако, выехав из Харькова в 1849 году, он поселился в Таганроге, где построил дворец, имел также дом и в Петербурге, дослужился до чина действительного