Тайны Невербуха. Книга 1 - Максим Век

– Вы слышали предысторию из моих уст – на приеме у Окских. Поэтому не буду повторяться. Вы ещё спросили, откуда мне известно столько подробностей. Так вот – всё просто. Я – брат того поэта. И я хочу сказать вам со всей ответственностью – над городом нависла страшная опасность. Тогда – на приёме, я не сказал всего – не хотел пугать. Мертвецы на улицах – это только начало. Так сказать, предвестники. Суть пророчества в том, что весь Невербух, со всеми жителями, дворцами и каналами станет как улица Забвения. Исчезнет с лица и из памяти Мира. Погрузится в вечную ночь и безумие. Все жители постепенно станут ходячими мертвецами, призраками или ещё какой-нибудь нечистью. Извини, Фициус. Проклятие исполнится со дня на день. Я сам не очень верил в его силу. Но события этого лета не оставляют места для сомнений – всё будет так, как он сказал.

Да, и полностью развеял мои сомнения мой племянник, – Плюнкив повёл рукой в сторону внимательно его слушавшего Фициуса.

– Дядя, ты уверен, что сейчас есть… они уже близко! – Фици встревоженно вскинулся и стал напряжённо вслушиваться во что-то неслышимое нам с Плюнкивом.

– Вот! – Улыбнулся Плюнкив. – Малыш Фициус, со своими, кхе, нечеловеческими способностями, показался мне самым подходящим кандидатом для того, чтобы отправить его на улицу Забвения. Так сказать, на разведку.

Тут я не удержался и вновь прервал Плюнкива:

– Ах, дайте, я сам скажу! Когда я повстречал его в парке Нечаянных радостей – это он с разведки возвращался? Это он после милого общения с мертвецами такой был?!

Плюнкив и Фициус не успели ответить.

Раздался резкий звук – звонили в дверь снизу.

– Ну вот они и пришли, – с удовлетворением заметил Фици.

Глава 19. Немного поэзии

И вот тут нервы у меня слегка сдали. Я вскочил, переводя взгляд с одного на другого.

– Кто?! – воскликнул я. Мне стыдно об этом говорить, но в голосе моём прорезались истерические нотки. – М-мертвецы?!

– Да ну что вы, монцар! – махнул рукой Плюнкив. – Помилуйте, какие мертвецы? Я всё-таки посвящённый магистр. У меня тут такая защита, что они сунулись бы сюда в последнюю очередь. Ну, в предпоследнюю. Маги Князь-Герцога, думаю, тоже кое на что годны.

– А кто?! – я пока не мог толком прийти в себя. Стоял и дико озирался. А звонок, тем временем, заливался резкими требовательными трелями.

– Полиция, – меланхолично сказал Фици.

– …полиция? – спросил я внезапно севшим голосом.

И вслед за голосом сел сам – на свой табурет. И повторил уже более нормальным тоном:

– Полиция?

– Да, – сказал Фициус. – Их агенты шли за тобой. Следили от самого ресторана. А скорее всего, от твоего дома. А что ты хотел? Ты же под следствием. И ночью тайно крался за мной. А я, между прочим, один из важнейших свидетелей по твоему делу. Смекаешь, чем пахнет?

Несмотря на то, что в комнате было нежарко, меня кинуло в пот.

– И что теперь делать, – шепотом спросил я.

– Фициус, спустись. Узнай, что им нужно, – спокойно сказал Плюнкив.

Тот вышел из кабинета. Вскоре звонок стих. Через пару минут Фициус вернулся и молча уселся на свой табурет.

Облизнув пересохшие губы, я спросил:

– Ну что?

– Они сказали, что в дом проник субъект, подозреваемый в тяжких преступлениях. Требовали впустить их для обыска.

– А ты? – я впился глазами в безмятежное лицо Фици.

– Сказал, что без ордера прокурора никого не впустим.

– А они?

– Пошли за ордером, полагаю.

– Так, – сказал я. И повторил:

– Так…

– Я думаю, у нас есть примерно полчаса, – невозмутимо заметил профессор.

Я снова поднялся, тоскливо глянул в сторону окна. Это не осталось незамеченным моими собеседниками.

– Думаю, они окружили дом и наблюдают за выходами и окнами. По крайней мере, нельзя исключать такую возможность, – проронил профессор. – Если вас поймают при побеге, то вы лишь усугубите их подозрения.

– И вообще, – продолжил он, – чего вы так разволновались? Как будто и вправду прикончили ту парочку. Вы же ни в чём не виноваты. Ведь так?

Тяжело опустившись на табурет, я то кивал, то крутил головой не очень в такт вопросам.

– Разумеется, вы их не убивали. И мы теперь переходим к главной причине вашего присутствия здесь, в моём кабинете. Вы слушаете меня, господин Штокер?

Мне, наконец, удалось кивнуть в нужный момент.

– Слушайте внимательно! Гобор и Аллиулия не убиты. Они попали на улицу Забвения. Эта улица просыпается. И снова забирает к себе. Но, так уж вышло, на вас пало подозрение полиции.

– Но я действительно ни в чём не виноват!

Профессор будто не услышал моего восклицания.

– Только вы сможете их вызволить. Только вы. Так уж вышло… Вас подозревают в их похищении или даже убийстве. И если хотите, чтобы с вас сняли подозрения, то должны будете найти баронессу и друга на этой проклятой улице и вернуть домой. Так сказать, предъявить следствию. Живыми или…

– Или?!

– Я оговорился, – сухо сказал профессор. – Я хотел сказать живыми и здоровыми. Но даже не это главное. Вы не только вызволите своего приятеля и баронессу, вы сможете спасти весь город, навсегда избавить его от проклятия. На вас ляжет великая миссия…

Я уже почти не слышал его вкрадчивый голос. «Ловушка! Ловушка…» – металось у меня в голове, – «ну как же я так умудрился влипнуть? А так всё хорошо шло после спасения Якива из лап древенского демона».

– …полиция скоро вернётся с ордером. Что вы решаете, монцар?

Помолчав, я хмуро спросил:

– Что мне нужно делать?

– То есть, вы согласны?

– А разве у меня есть выбор? – горько ответил я. – Спасать город – это становится для меня рутинной работой.

– Тогда, – Плюнкив повёл рукой, – Фициус, убери здесь всё.

Профессор поднялся с кушетки. В его движениях проявились неожиданные грация и лёгкость. Он зашёл за свой стол и стал шарить по его ящикам. Повозившись, достал маленький синий бутылёк и какой-то белый пакетик. Затем на столе появился большой розовый кристалл неправильной формы, на бронзовой подставке. Несколько жёлтых листков, выуженных из недр стола, профессор не стал класть на столешницу, а аккуратно сложил во внутренний карман пиджака.

Фици, тем временем, расчистил место, где мы только что сидели.

– Присаживайтесь, – профессор указал на кушетку.

Я, согнанный с табурета исполнительным Фициусом, послушно опустил своё тело на чёрную похрустывающую кожу.

Профессор подошёл ко мне и сел рядом. Помолчав, он очень мягко обратился ко мне:

– Послушайте. То, что с вами сейчас будет происходить, вы можете считать просто сном. Странным, может, жутковатым, но сном.