Иной Гарри Поттер - Rus

— А вдруг это он кинул твоё имя в Кубок? — спросил Невилл.

Дин, всё ещё потрясённый, кивнул, поддерживая друга.

— Пухляш правду рубит, Гарри.

— Вы думаете, он тут? В замке? — спросила Гермиона, её голос был едва слышен. — Что-то я сомневаюсь.

— А кто ещё может хотеть его смерти? — проговорил Дин, оглядываясь на стол преподавателей. — Снегг, конечно, страшный человек, но, уверен, он не стал бы убивать Гарри.

— Снегг — точно нет, — серьёзно сказал Гарри. — Как профессор он отвратителен и, кажется, ненавидит меня из принципа. Но жизни учеников он никогда не угрожал. На первом курсе он даже пытался спасти мне жизнь.

Глава 21. Третье задание

У Гермионы на носу были экзамены, которые должны были окончиться ровно в первый день Третьего тура состязаний. Но всё её время уходило на Гарри — ему, по её мнению, предстояло куда более важное дело.

— Обо мне не волнуйся, — отрезала Гермиона, когда Гарри напоминал про экзамены. — Всё, что нужно, я уже знаю.

Наступил июнь, и замок наполнился гулом предвкушения: все опять заволновались, не могли дождаться последнего тура соревнований. Гарри же выжимал из каждого дня всё возможное. Свободные минуты между уроками, вечера после ужина — всё уходило на отработку заклинаний. Особый прогресс он делал в боевой магии. Его движения стали увереннее, удары точнее. «Флиппендо» и «Диффиндо» вылетали из его палочки с такой силой, что тренировочные манекены буквально впечатывались в стену или разлетались на куски. Он чувствовал, как растёт его сила, и это придавало уверенности. Третье испытание, конечно, будет опасным, но Грюм был прав: ему уже приходилось обводить вокруг пальца чудовищ и преодолевать заколдованные барьеры. А в этот раз он знал, что его ждёт, и смог подготовиться.

Профессору МакГонагалл в конце концов надоело находить следы магических взрывов в случайных уголках замка. Один особенно мощный «Конфринго» оставил оплавленное пятно на мраморной лестнице. Она официально разрешила Гарри и Гермионе пользоваться пустым классом трансфигурации в обеденные перерывы. Под её бдительным взором Гарри освоил не только базовые Чары помех, но и их усиленные варианты. В библиотеке Гермиона отыскала ещё одно полезное заклинание, Компасное, которое ставило волшебную палочку строго на север — с такой палочкой в лабиринте не заблудишься.

Теперь Сириус присылал сову каждый день. Он, как и Гермиона, был озабочен одним — обеспечить безопасность Гарри в предстоящем испытании. Всё остальное отошло для него на задний план. В каждом письме Сириус напоминал крестнику: что бы ни происходило за стенами Хогвартса, никакой самодеятельности, всё равно он ни на что повлиять не сможет.

«Если Волан-де-Морт действительно набирает силу, — писал Сириус, — главная моя забота — обеспечить твою безопасность. Но пока ты под защитой Дамблдора, тебе ничего не грозит, и всё-таки старайся избегать малейшей опасности. Думай только над тем, как преодолеть лабиринт, всё остальное — после».

Чем ближе становилось двадцать четвёртое июня, тем сильней Гарри нервничал, но всё же не так, как перед первым и вторым турами. Во-первых, сомнений нет: на этот раз он очень хорошо подготовлен, и это притупляло страх. И, во-вторых, это был финальный бросок: проиграй он или выиграй, Турнир закончится, и все треволнения останутся позади.

* * *

Наступило двадцать четвёртое июня. Этот день был отмечен не только последним состязанием Турнира Трёх Волшебников, но и последним днем школьных экзаменов. Гарри, в отличие от побледневших и суетящихся одноклассников, был освобождён от них, хотя его собственное испытание казалось куда более пугающим.

После завтрака, когда зал ещё был полон, к столу Гриффиндора подошла профессор МакГонагалл.

— Поттер, — сообщила она своим суховатым, деловым тоном. — Все участники Турнира собираются после завтрака в комнате, примыкающей к Большому залу.

Гарри уже собирался встать, но она задержалась.

— В комнате, — продолжила она, и Гарри показалось, что она слегка смягчила голос, — собрались семьи участников Турнира. Они приглашены посмотреть последнее состязание. И ты сегодня сможешь провести со своими весь день.

С этими словами она отошла от стола. Гарри уставился ей вслед, совершенно ошеломлённый.

«Она и правда думает, что Дурсли сюда приедут?» — задался вопросом Гарри, понимая всю абсурдность.

Зал быстро пустел. Гарри пожелал Гермионе удачи, и она побежала на экзамен по Истории магии. Гарри видел, как Флёр Делакур поднялась из-за стола когтевранцев и прошла в соседнюю комнату, где её ждали родители. Сразу за ней двинулся Крам. Седрик тоже пошёл, но в сторону выхода. Он шёл медленно, опустив голову.

Гарри не торопился идти в комнату. К нему, разумеется, никто не приехал.

Учить заклинания или практиковаться сегодня абсолютно не хотелось. Вместо этого он просто бесцельно бродил по территории замка. Время шло очень медленно. Гарри хотел полетать на метле, чтобы сбросить нервное напряжение, но сегодня все полёты были строго запрещены. И виной тому был сам Гарри: после его выступлений в предыдущих состязаниях правила Турнира были дополнены запретами на любые типы полётов, а также на использование любых видов артефактов, облегчающих прохождение испытаний.

Гарри вернулся в Большой зал только к вечернему пиршеству, когда стол преподавателей был уже полон. Там сидели и Людо Бэгмен, и Корнелиус Фадж. Бэгмен, как всегда, был весел и оживлён, его круглые щёки сияли в предвкушении зрелища. Фадж, напротив, сидел мрачен и неразговорчив, часто поправляя свой помятый котелок.

Несмотря на обилие праздничных блюд, Гарри почти ничего не ел: его уже била нервная дрожь. Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за стола и весь зал притих.

— Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнётся третье, последнее состязание Турнира Трёх Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом.

Гарри встал, гриффиндорцы зааплодировали. Гермиона поцеловала его и пожелала удачи, и он вместе с Флёр и Крамом вышел из Большого зала.

Скоро чемпионы подошли к стадиону. Поле для квиддича изменилось до неузнаваемости. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди чернеет проём — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту, от которой у Гарри забегали мурашки по коже.

Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведённые им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нём зажглись первые звёзды.

К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора МакГонагалл, Грюм и Флитвик. У