Демон Власти - Михаил Владимирович Ильин

без особых потерь в качестве разбить на отдельные звенья непрерывный технологический цикл, которым владел и который на уровне тонких полевых структур контролировал мастер-ремесленник, и быстро обучить требуемое количество работников выполнять отдельные действия, не связанные со сложными трудовыми навыками.

Десакрализация труда и массовый характер промышленного производства окончательно вытеснили магические практики работы с подсознанием из трудовой деятельности. На первый план вышла наука как способ осмысления опыта и познания реальности. Наука стала избавляться от религиозной догматики и остатков мистики, ее язык стал четким и ясным. Различного рода бессмысленности остались в арсенале их «профессиональных бормотателей» — идеократов. Но так и должно быть, ведь критерий науки — истина, а у идеологии другой критерий — эффективность.

Промышленный прогресс значительно повысил мощь государственного человейника, невероятно усложнил его социальную структуру. За качественный рывок на новый уровень человечество заплатило миллионами жизней. Но стоит ли в этом винить технику, как это делают традиционалисты?

На этот вопрос ответил Карл Густав Юнг: «Нельзя сказать, что современный человек способен на большее зло, чем древний человек или человек античных времен. Он просто обладает несравненно более эффективными средствами воплощения в жизнь своей склонности творить зло». В этом все и дело — Демон Власти не покинул человейник.

Заметки на полях

Естественно, что тайные союзы ремесленников были вынуждены искать покровительства у властителей. А властители охотно шли на патронаж над тайными ремесленными союзами, получая административно-политический, финансовый и человеческий ресурс в конкурентной борьбе за власть.

Приведем пикантный исторический анекдот, наглядно иллюстрирующий как отношения ремесленных союзов с властвующими, так и весьма непростые отношения внутри Триады Власти. Цитируем по книге А. Буровского «Россия, которая могла быть»:

«…цех петербургских каменщиков преподнес императору (Петру II) 9000 червонцев. Эти деньги император отослал своей любимой сестре Наталье, но посланный человек столкнулся с Меншиковым в коридоре, и Меншиков велел отнести деньги в свой кабинет со словами: „Император еще очень молод и потому не умеет распоряжаться деньгами как следует“.

Узнав об этом, Петр весьма раздраженным голосом спрашивает, как Меншиков посмел помешать исполнению его приказа?! Сначала Меншиков, по свидетельству очевидцев, совершенно остолбенел, а потом забормотал, что казна истощена, государство очень нуждается в деньгах и что он завтра же представит проект, как лучше использовать эти деньги. На что Петр, топнув ногой, сказал очень недвусмысленно:

— Я научу тебя, что я император и что мне надобно повиноваться.

После чего повернулся и ушел».

Небольшая историческая справка. Петру Второму, внуку Петра Первого было в ту пору двенадцать лет. Князь Меншиков — активный участник «перестройки и коренной экономической реформы», затеянной Петром Первым. Как и горбачевско-ельцинская, она принесла разруху стране и миллионные барыши ранее неизвестным личностям, в одночасье ставшим элитой России. Меншиков казнокрадством и мздоимством прославился еще при деде императора, через несколько лет его отдадут под суд и конфискуют пять миллионов рублей золотом, девять миллионов рублей в голландских и английских банках, девяносто тысяч крепостных, шесть городов, имения и деревни в России, Польше, Австрии, Пруссии.

Бюджет страны равнялся примерно двум миллионам рублей. Страна, измордованная реформами, неуклонно нищала. При следующей после Петра Второго императрице Анне доходы снизились до ста восьмидесяти тысяч рублей вместо двух с половиной миллионов запланированных. Налоги и недоимки выбивали батогами и вытягивали на дыбе.

Как и из каких резервов цех каменщиков сподобился собрать девять тысяч червонцев на подарок властителю и покровителю, сумму, как видим, вполне достаточную для финансирования отдельного государственного проекта, не понятно. Но мальчик-император подарок принял как должное. И употребил по личному разумению — передарил сестре «на булавки». Злой дядя, правда, прикарманил подарочек, но чего не бывает между своими.

Читатель, конечно же, обратил внимание, что, анализируя процессы в государственном человейнике, мы, прежде всего, ориентируемся на европейскую историю. Делаем мы это намеренно, чтобы не вносить в повествование этнографическую и историческую специфику тех или иных регионов. Европейская история нам ближе и понятнее. К тому же, что немаловажно, именно западноевропейская цивилизация стала локомотивом эволюции. Поэтому процесс сращивания тайных обществ с Триадой Власти мы проиллюстрируем на примере масонства.

Согласно эзотерическим доктринам некоторых масонских лож происхождение масонства восходит к временам Адама — первого человека. С этим трудно спорить, если под данным заявлением понимать, что первые тайные общества возникли на заре человечества и даже в наше время существуют у самых отсталых племен, живущих в условиях родоплеменного строя. Большинство масонских лож свою родословную ведут от строителей египетских храмов. И с этим можно согласиться, если иметь в виду, что в родовом человейнике тайные общества — по сути, специализированные по профессиональному признаку группы. Большинство критиков масонства упрекают «вольных каменщиков» в участии в заговорах и тайных политических интригах. Это абсолютно верно, потому что таковыми родовые кланы и союзы ремесленников стали в ходе государственного этапа развития человейника, попав под влияние властвующих.

Высшие степени масонства называются рыцарскими и, по заверению их адептов и апологетов, хранят тайны магии средневековых рыцарских орденов. Не исключено, если учесть, что достижение высших градусов посвящения в тайной иерархии масонства равносильно обретению родовых привилегий дворянства, к тому же, высшие ступени масонской пирамиды прочно закреплены за отпрысками древних аристократических фамилий. Масонские титулы не наследуются напрямую, но дети масонских родов при посвящении возводятся в более высокие градусы посвящения. Даже в демократическом обществе принадлежность к масонской «знати» дает ощутимые социальные преимущества, недоступные профанам.

Расцвет политической истории масонства приходится на восемнадцатый-двадцатый века — эпоху антиклерикальных и антимонархических революций. До этого взаимоотношения правящей знати с тайными организациями ремесленников сводились к покровительству, взиманию податей и получению подарков.

Социальные и политические революции, если оставить в стороне теорию классовой борьбы и посмотреть на данные явления с точки зрения кибернетики, представляли собой системный кризис, когда властвующие в силу деградации уже не могли исполнять функции субъекта управления, а объект управления (подвластные) доводился управляющими командами до грани физического уничтожения.

Народные восстания и бунты способны расшатать и полностью блокировать каналы в контуре управления. Временным коллапсом системы управления всегда пользовалась элитарная группа, вызревавшая в Триаде Власти. Что вполне объяснимо, если учесть, что управление, как и властвование, требует специального образования и подготовки. Если революции и приводили к рычагам власти кухарок и их детей, то они либо быстро научались властвовать и управлять, либо быстро скатывались вниз по социальной лестнице, часто со смертельным исходом.

Антиклерикальное и антимонархическое «брожение умов», охватившее дворянство и набирающую силу буржуазию, требовало выхода. Но открытое публичное обсуждение исключалось господствующей Триадой