Дневник парижского горожанина - Автор Неизвестен -- Европейская старинная литература

Рождество[831], за четверть барана, ежели тот был хорош, просили XXIIII соля, а за цельного барана — VI франков, за гуся[832] — XVI парижских солей, за прочую [птицу][833] — ту же цену. В сказанное же время в городе не появлялись женщины, обыкновенно торговавшие яйцами, сыром Бри[834], горохом, и бобами, ибо арманьяки разрушили все [вокруг], а женщин и детей забрали в плен ради выкупа, в то время, как англичане наступали с другой стороны. По причине их превосходства в силе, с ними пришлось заключить перемирие, при том, что англичане были злейшими врагами короля, с ними же заключили перемирие от середины декабря, вплоть до марта[835].

1420

265. Подошли к концу декабрь, январь, февраль, но ни король ни королева не являлись в Париж, оставаясь по-прежнему в Труа, тогда как арманьяки беспеременно рыскали вокруг Парижа, грабя, мародерствуя, сжигая, убивая и насилуя женщин, девиц и монахинь. И на десять лье вокруг Парижа не осталось никого иначе как в добрых городах, [когда же они искали убежища в добрых городах], пытаясь захватить с собой свое добро, будь то съестное, или иные какие пожитки, их лишали последнего латники, принадлежавшие к той или иной стороне, равно бургундцы или арманьяки, ибо все они преследовали только лишь свои цели, в то время как большая часть [сказанных беженцев], равно женщин или мужчин, достигнув наконец добрых городов, оказывалась там с пустыми руками, в то время как на добрые города ложилось бремя по пропитанию приходивших из деревень, по каковой причине хлеб настолько поднялся в цене. Ибо в сказанное время за сетье отнюдь не лучшего зерна просили X франков, в то время как франк стоил XVI парижских солей, а за помол одного сетье муки приходилось платить VIII или же X парижских солей, не считая того, что мельники присваивали себе мошенническим образом[836].

266. Посему приказано было, дабы зерно взвешивали, прежде чем отдать его в руки мельнику, и то же самое делали с мукой, и за сетье, [по весу] равнявшееся VIII сетье приходилось платить IIII парижских соля.

267. Далее, в сказанное же время, из продажи [булочники] совершенно прекратили печь белый хлеб, а ежели и пекли, требовали за него по меньшей мере VIII парижских денье за буханку[837], по каковой причине бедный люд не мог себе позволить таковой приобретать, и большая часть бедняков питалась исключительно черным хлебом[838].

268. Далее, в сказанное же время, от начала и до конца Великого Поста[839], сохранялась сказанная дороговизна, ибо в продаже было не сыскать ни специй, ни инжира, ни винограда, ни миндаля[840] иначе как за V парижских солей, оливковое масло же стоило IIII парижских соля.

269. Далее, зеленая краска[841] обходилась так дорого, что за количество ее, необходимое для окрашивание одного она[842] полотна, просили XIV парижских солей, прочие же краски стоили не менее того.

270. Далее, в сказанное же время, в марте тысяча IIIIc и XX года истекло время перемирия, [каковое заключено было] с англичанами, у них же запросили нового перемирия, ожидая также решения герцога Бургундского [касательно этого вопроса][843], однако английский король не пожелал такового предоставить, ежели ему не будут уступлены замок Бомон, и Корбей и Пон-Сен-Максанс, и прочее в том же роде[844], ему же в том было отказано. И посему военные действия возобновились как и прежде, при том, что обе стороны желали едино подчинить своей власти Париж, [едино лишь] по причине богатства, каковое жаждали себе присвоить, помышляя только лишь о том, чтобы разграбить все что можно[845].

271. Далее, в сказанное же постное время, в Страстную Пятницу[846], каковая пришлась на V день апреля, арманьяки подступили к городу словно демоны, порвавшие свои путы, и рыскали вокруг Парижа убивая, мародерствуя и грабя. Они же в сказанный день подожгли крепость Шампиньи-сюр-Марн, в том же огне сгинули женщины, дети, мужчины, быки, коровы, овцы и прочий скот, овес, пшеница и прочее зерно, и ежели кто пытался вырваться, дабы спастись от огня, его пронзали копьями, и прежде чем он оказывался на земле, в нем бывало торчали уже III или IIII копья, или же лезвия топоров, таковую весьма жестокую расправу они предприняли в сказанный день, в то время как на следующий за ним, в канун Пасхи, в замке, именуемом Круасси[847] вершили равные или худшие злодеяния.

272. Далее, за неделю до того парижские и прочие купцы отправились в Шартр и прочие места, бывшие поблизости, желая добыть продовольствия для города Парижа, каковой в том весьма нуждался, но едва лишь им случилось покинуть город, арманьяки немедля узнали о том от своих приспешников, в каковых в Париже не было недостатка, и посему шли за ними до Галлардона[848] и в сказанном месте их взяли в осаду, и посему на Пасху за мясо[849] запрашивали столь высокую цену, что большинство парижан вынуждено было в сказанный день питаться исключительно салом[850], каковое они могли для себя раздобыть, при том что четверть доброго барана стоила не менее XXXII парижских солей, а за малый овечий хвост просили X парижских солей, за телячью голову или потроха равным образом, по XII солей, за коровью[851] — VI парижских солей, свинина стоила также дорого, а говядины в Париже в тот день вовсе было не сыскать. И как то доподлинно известно, мясники, обретавшиеся на Большой Бойне в Бове заявляли и клялись в том честью своей гильдии, что за много лет, бывших ранее, не случалось так, чтобы во всем Париже и его окрестностях забито было животных меньше, чем ранее то приходилось на одного мясника.

273. Далее, Пасху, каковая пришлась на сказанный год, иными словами, год тысяча IIIIc и XX король также встретил в Труа.

274. Далее, в сказанный же год фиалки — голубые и [желтые] появились уже в январе месяце, при том, что в прошлом году цветение их началось только в марте[852].

275. Далее, на Пасху тысяча IIIIc и XX года, каковая пришлась на VII день апреля, уже цвели розы, каковые за пятнадцать дней мая все успели завянуть, в начале же мая принялись торговать доброй вишней, а в конце мая хлеб уже вызрел, каковое событие в прошедшем году пришлось не ранее