Алекс: на деревню к бабушке - Уля Ласка

Многолетнее знакомство, а то и дружба, против трёх дней, как мы впервые увидели друг друга.

Медленно продыхаю штормовые порывы своего возмущения.

Дома. Я поговорю об этом дома, и, наверное, лучше бы с Верой Фёдоровной.

— Да, заслужил, — сдержанно подтверждаю я. — Ради того, чтобы быть рядом с ним, можно закрыть глаза на всё. Алекс того сто́ит.

— То есть вы в курсе? — едва заметная морщинка между бровей женщины внезапно становится глубже и резче.

— Честность в отношениях снимает недопонимание в будущем. На мой взгляд, у начатого во лжи не бывает счастливого конца, — отвечаю я как можно более абстрактно, чтобы не провоцировать чересчур любопытную приятельницу Алекса.

— Да? А я всегда считала, меньше знаешь, крепче спишь, — с мастерски завуалированной ехидцей комментирует мои слова Галина.

«Вот ведь стерва! А кто мне только что слил лишнее знание?» — вновь закипает гейзером моё раздражение.

— Не проблема. С Алексом крепкий сон… редкость. Не теряем ни минуты вместе.

Не знаю, насколько невинно мне удаётся похлопать ресничками, но доктор, видимо, проникается моим посылом глупой и безмозглой дурёхи.

Так лучше.

Безопаснее.

— Мы всё, — к счастью, в дверях появляется Алекс, избавляя меня от дальнейшей беседы.

Даня крепко обнимает его за шею.

Вот она, опора, которой ему всегда не хватало.

Галина быстро просматривает результаты, даёт ещё несколько указаний, корректируя восстанавливающий курс, и я наконец-то спокойно выдыхаю, когда мы оказываемся за дверью кабинета.

— Ань, спустимся на грузовом и сразу на стоянку, — указывает мне Алекс направление противоположное тому, каким мы пришли.

— Хорошо, а почему? — интересуюсь я чисто из любопытства, чтобы сбить неприятное ощущение от предшествовавшего разговора.

— Даня вымотался, так будет быстрее, — заботливо поясняет мужчина, который точно навсегда останется в моем сердце.

Клиентки, ревность, интимная сторона жизни… Да плевать! Я вижу человека. И он мне нравится!

Поездка домой занимает немного больше времени, потому что Алекс ошибается и полчаса уходит на кружение по неверному маршруту.

Из машины я выхожу с уже спящим сыном на руках. Отправляюсь к себе и укладываю Даню в его кровать.

— Ничего, малыш, до свадьбы заживёт, — осторожно поглаживаю волосики вдоль пластыря на ранке.

Чувствую вибрацию телефона в кармане, поднимаюсь, прикрываю дверь в спальню, отвечаю на вызов.

— Анют, откроешь дверь? К вам теперь просто так не попадёшь, — наигранно недовольно жалуется Алекс.

— Конечно, сейчас, — срываюсь с места, потому что хочу ещё хотя бы один раз увидеть его перед отъездом, поблагодарить, прижаться, чтобы запомнить, как это — быть рядом с лю… желанным мужчиной.

И он даёт мне этот шанс, на пять минут полностью скрывая меня от мира в своих крепких, надёжных объятьях.

— Детка, всё хорошо, и будет ещё лучше. Обещаю!

— Алекс, да ты и так сделал для нас больше, чем… — запинаюсь, потому что даже на словах не хочу ставить их рядом.

— Хочу ещё больше, — шепчет он, погружая меня в густую, концентрированную смесь счастья и тоски.

Больно, но пока всё равно хорошо-о-о…

— Ань, мне нужно с тобой поговорить.

Вот… сейчас. Всё хорошо, но ему нужно ехать.

— В вашем прежнем доме бывал человек, которого Даня называл дядя Тимур? — окатывает меня ледяным потоком, чуть ли не сбивая с ног, вопрос Алекса.

Глава 22

Алекс

Бледность в долю секунды стирает все краски с лица Ани.

— Он его видел? Даня? Боже, если Тимур его узнал, он сразу же сообщит Глебу, — без остановки сыпет вопросами и предположениями русалочка, пытаясь освободиться из моих рук. — Нам нужно уезжать!

— Аня, послушай меня, — удерживаю её, не позволяя сорваться с места.

— Алекс, ты не понимаешь, он отморозок. Я не хочу, чтобы он даже приближался к этому месту. Тем более к вам с Верой Фёдоровной.

— Аня, успокойся, — перехватываю её за талию, с силой прижимаю к своей груди. — Его там не было. — Про того, кто был, я предпочитаю предусмотрительно промолчать. — Просто Даня упомянул дядю Тимура, и мне стало любопытно.

— Почему? — поднимает русалочка на меня всё ещё полный испуга взгляд.

— Не помню, может, стресс из-за пребывания в больнице, — бессовестно вру я, но, к счастью, это работает и Аню отпускает.

— Это босс Глеба. Человек, на которого он равнялся последние лет десять. Умнее, расчетливее, удачливее, — глубокий выдох и вдох. — Глеб искренне считал, что только удачливее. Не будь Тимура, у меня всё могло бы сложиться иначе.

— Почему? — наступает время для моего вопроса.

— Дело в том, что у босса Глеба была своя теория относительно выбора спутницы жизни, — руки Ани скользят вдоль моей талии, словно в поиске опоры.

— Всё в порядке, детка, если тебе неприятно об этом говорить… — отступаю я, фактически получив требуемую информацию.

— Я никогда и ни с кем об этом не говорила, — прячет Аня своё лицо, утыкаясь в мою футболку.

— Пошли, — тяну я её глубже в сад, туда, где до этого приметил небольшой стол со стулом. — Я хочу знать. — Опускаюсь на стул, усаживая Аню к себе на колени. — Что за теория? — еле сдерживаюсь, чтобы не прокомментировать предпочтения больных ублюдков.

— Молодая девушка-сирота с хорошим воспитанием и покладистым характером, — отводит русалочка глаза в сторону, словно опасаясь пересечься со мной взглядом. — Тимур был первопроходцем, он взял себе в жены девушку из нашей же школы, она была на год старше меня. Через год в школе объявился Глеб, во всем подражая своему боссу. Сиротой в этом выпуске оказалась я одна. Знаешь, Алекс, когда я об этом думала… Это даже не выбор, это судьба, — сцепляет Аня руки в замок, чтобы скрыть их дрожь.

— Глупости, милая, случайность. А ещё лень и тупое копирование, полное отсутствие собственного мыслительного процесса.

— Не знаю, понимал ли он это, но судя по тому, как бесился, когда начинал сравнивать себя с Тимуром, нет. Ему казалось, встань он на ступень повыше, и всё придет само собой.

— На место Тимура?

— Его мечта.

— У них были конфликты?

— Нет. В присутствии босса Глеб умел держать себя в руках, хотя тот его здорово задевал — метко,