Забытое заклятье - Елена Комарова

заинтересовавшись котятами, и, украдкой оглядевшись по сторонам, быстро вытащил из одного кармана записку, из другого кнопку, и – вуаля! – в центре доски уже красуется написанная красивым почерком очередная записка от Призрака Оперы:

«Уважаемый Сами-знаете-кто! В виду участившихся случаев распития алкоголя на рабочем месте (а именно в суфлерской будке) делаю вам первое – оно же последнее – предупреждение! Следующий случай сделает вас, Сами-знаете-кто, безработным.

Остаюсь ваш, П. О.»

Глава 15

Ранкона

Если верить путеводителю, улица Симона была невелика, но путеводителю в данном случае верить не стоило: то, чего не хватало в длину, компенсировалось бесчисленными изгибами. Себастьяну даже подумалось, что он вполне может выйти обратно на площадь Согласия, идя только по улице Симона в одну сторону.

В отличие от широких светлых проспектов новой застройки, старый город, где по традиции селились не слишком обремененные законопослушностью маги, смотрелся мрачновато. Здесь сами собой приходили на память мрачные истории о временах царя Сибелиуса Первого, который, как гласили легенды, и привез на эти земли нынешнюю магию.

Сибелиус воевал с местными кочевыми племенами, а его маги – с шаманами. Из столкновения совершенно разных школ и родилась современная магия Ольтена с ее суровыми законами. Вместо кровавых жертв – Правила, главным из которых стало всеобъемлющее «я беру – я отдаю». Себастьян Брок не был магом, но Правила знал. Все ольтенцы знали – от самого бедного крестьянина до короля. В Правилах была суть существования самого мира, хотя многие уже начали называть их суевериями. Но маги так не считали.

…Проклиная про себя неровные булыжники мостовой и еле удерживаясь, чтобы не начать в полный голос жаловаться на жизнь в целом и гудящие ноги в частности, Себастьян вышел из уже седьмой… или восьмой?.. нет, все же седьмой лавки, так и не получив ответа. Едва взглянув на портрет, волшебники единодушно указывали ему на дверь – их презрение к законам явно не простиралось так далеко.

Восьмая лавка. Повезет или нет?

Внутри царил классический полумрак. На полках переливались всеми цветами радуги таинственные реактивы в пузатых колбах, непременный черный ворон чистил клюв на столь же обязательном белом черепе, выполнявшем роль пресс-папье, и, разумеется, повсюду грудами лежали старинные книги и свитки. Себастьян поднял голову в поисках подвешенного к потолку чучела какой-нибудь экзотической чешуйчатой и зубастой твари и, ничего не обнаружив, почувствовал что-то вроде разочарования.

– Чем могу служить?

Хозяин встал из-за прилавка, откладывая в сторону причудливой формы яркую вещицу. Ростом он был довольно высок – не уступил бы Себастьяну, худощав, коротко стрижен и гладко выбрит. Сложная конструкция, напоминающая очки с кучей дополнительных стеклышек на двигающихся креплениях, закрывала глаза хозяина. Он снял ее и спрятал в ящик стола.

– Вечер добрый, – поздоровался Себастьян. – Вот ищу, где у вас чучело дракона.

– А что, интересуетесь? – усмехнулся хозяин. – Я его в чистку отдал, запылился совсем дракон и паутиной оброс. Пускай заодно и эликсирами обработают против насекомых, а то ведь сожрут и не устыдятся.

В светлых глазах мага мелькнула хитринка, но добрая. Расположить к себе он умел. Как жаль будет, если и он, увидев живой портрет, скажет, как все до него: «Уходите из моей лавки по-хорошему».

– Так что у вас?

– У меня сложный случай, – осторожно начал Себастьян. – Я, признаться, не знаю…

– Порча? Проклятье? Наведенная трансформация? – Хозяин лавки выдвинул другой ящик и достал оттуда плоский футляр для очков. Водрузив уже нормальные очки в тонкой оправе на нос, он сделал приглашающий жест.

Себастьян положил портрет на прилавок и снял с него покрывало, краем глаза следя за лицом мага. Выражение его все же изменилось, но не на каменно-холодное, как опасался молодой человек – всего лишь на безмерно печальное. Волшебник провел ладонью над портретом.

– Какой талант, – горько сказал он, – ай-ай-ай…

– Господин…

– Меня зовут Хавьер, молодой человек. Вон табурет в углу, берите его и тащите сюда. Простите, что не предлагаю кресло – у меня его нет. Сейчас сделаю нам кофе. Или предпочитаете чай?

– Если можно, то чай, – вздохнул Себастьян и потянулся за табуретом.

Сидеть оказалось вполне удобно. Волшебник повесил на дверь табличку «Закрыто», достал из-под стола две чашки и поставил чайник на хрустальный куб, в середине которого горело золотистое пламя. Огоньки под прозрачной поверхностью разгорелись ярче, и вода нагрелась почти мгновенно.

– Сахар?

– Один кусочек, пожалуйста.

Сахар хранился в старинной шкатулке, сплошь покрытой узорами в технике перегородчатой эмали. Наверное, для защиты от вездесущих муравьев. Чай заваривался в сосуде причудливой формы – в сказках в таких сосудах скрывались огненные существа, джинны. Господин Хавьер сказал, что заваренный в таком сосуде чай приобретает особо тонкий вкус, и Себастьян согласился с ним после первого же глотка.

Несколько минут они молчали, прежде чем Хавьер отставил чашку, поправил очки и заговорил.

– Вы любите детективные истории? – спросил он, и Себастьян понял по его тону, что отвечать не требуется. – Все юноши ваших лет теперь увлечены полицейскими романами, предпочитают новый жанр старой доброй классике…

– Мой племянник – редкостный оригинал, – сказал господин Биллингем таким тоном, каким сказал бы «редкостный дурак». – Он, знаете ли, дипломированный филолог.

Себастьян возвел очи горe. Хавьер усмехнулся и дружески подмигнул молодому человеку.

– Где-то двадцать лет тому назад на задворках нашего королевства случилась одна история. Если порыться в старых газетах, можно найти упоминания о ней. Как ни старались замять дело, кое-что все же просочилось. – Хавьер умолк, затем, без видимой связи с предыдущими словами, спросил: – Вы знаете, что такое «черный сап»?

Молодой человек пожал плечами.

– Какое-то проклятье? – предположил он.

– Да, проклятье. При этом именное, пишется под конкретного человека. Долгое время считали, что оно смертельно. Впрочем, смельчаков, которые когда-либо писали черный сап, можно пересчитать по пальцам. Видите ли, э-э-э…

– Себастьян Брок.

– Видите ли, Себастьян… ничего, если я буду звать вас по имени? – Тот кивнул. – Благодарю. Видите ли, Себастьян, помимо главного Правила магии есть и другая существенная причина, по которой маги стараются не браться за черное колдовство. Останется слишком яркий след, который без труда сумеет разобрать специалист.

– След? – переспросил Себастьян, приговаривая чашку чая.

– Магия индивидуальна – как походка, как почерк. У двух магов никогда не бывает одинаковых заклинаний, потому