Тот самый сантехник 9 - Степан Александрович Мазур

— Это же Боря! — донеслось от Стасяна, и он замахал огромными ручищами. — Сиди там, мы сейчас к тебе пробьёмся!

— Не надо пробиваться, надо слушать! — ответил Боря и снова обратился к толпе. — Что вы творите, мусульмане? Кого защищаете? Не ваш ли знаменитый табиин-последователь Муджахид, известный своими комментариями к аятам Священного Корана, толкует слова «распространение нечестия на земле» как «прелюбодеяние, воровство, убийство, уничтожение поколения и посевов»? Так какого хрена вы жжете наши «посевы»? Какого хрена позволяете себе прикасаться к нашим детям? Это — харам!

— Кто ты такой, чтобы это комментировать? — раздалось в толпе.

— Я — будущий отец! И я видел горе в глазах матери того ребёнка! — ответил Глобальный и закричал ещё громче. — И всякий, что совершит насилие над ребёнком будет наказан вне зависимости от расы, национальности и религии. Аллахом — там, нами — здесь. Вам же растолковали, да вы не слушали. Так послушайте уже! А последствия этого ужасного преступления заключаются для каждого ублюдка, посмевшего на подобный шаг, в следующем. Во-первых, это действие, которое идет против воли ребёнка и может стать серьёзным препятствием для его правильного развития. Это может привести к венерическим заболеваниям. Во-вторых, ребёнок может страдать неизлечимым психологическим заболеванием после насилия. В-третьих, это наносит большой урон репутации семьи, а из наших семей состоит наше общество. Трогаете семью — тревожите общество. В-четвёртых, это может сломать будущее ребёнка. А если преступник совершит такое ужасное преступление и убьёт свою жертву, то он заслуживает самое суровое наказание… Пожизненное!

— Повторяю для непонятливых! — подхватил рупор у Шаца Вишенка с другой стороны. — Педофилия — очень серьёзное преступление против человеческой природы, поэтому мусульманские учёные применяют к таким преступникам жёсткие наказания вроде смертной казни через пытки. Однако в связи с тем, что наша страна является светским правовым государством, педофилия карается Уголовным кодексом, а не шариатом. То есть педофилов приговаривают к длительным срокам или пожизненному заключению! Их будут судить, и они больше не покинут спецстен строго режима или покинут их очень нескоро! И так будет с каждым! Защищать педофилов, к какой бы диаспоре они не принадлежали, означает одно — немедленная депортация. Или новые сроки для всех, кто сопротивляется. Так что выбор невелик, либо немедленно рассасываетесь, либо начинаем процедуру задержания!

Дашка снова взяла рупор и добавила:

— Я — будущая мать. И вы, как матери и отцы — должны понять меня, что мне просто страшно. А когда матери страшно за ребёнка, она за себя не отвечает. Уходите и другим передайте, что трогать детей — харам. Это не просьба и не рекомендация. Это просто нужно принять или последствия будут самыми суровыми… Пропустите их, ребят. Разумные уйдут. Остальных сочтут соучастниками. Выбор за вами!

В этот момент ЧВК, спецназ и спортсмены создали коридор для толпы и первыми его начали покидать женщины. Ведь дома каждую ждали дети. Затем начали выходить добитые доводами мужи, которых дома ждали семьи. А последними ушли религиозники, оставшись в меньшинстве против сплотившегося народа государства, приютившего их. Не в том положении, чтобы качать права, насколько бы радикально настроены не были.

И случилось чудо. В этот день так и не прозвучало ни одного выстрела. Разъехались машины и подогнанные к территории маршрутки. Территория Первого участка вскоре опустела, а пожары в разных точках города потушили.

Боря прошёл по мокрому асфальту подмерзающих луж, уже не ловя на себе косые взгляды.

«Страха нет, когда стоишь за правое дело. И точно нет, когда тебя в этом поддерживают», — отметил внутренний голос.

Так русский сантехник направился прямо к Наташке, Лесе и Дарье. Пришло время быть честным. Пришло время разговоров с девушками. Прямо сейчас, лицом к лицу со всеми. А потом ещё дома Рае повторит.

И только Боря подошёл к девушкам и рот открыл, чтобы всё как есть на духу рассказать, как Наташка вдруг без всяких объяснений упала в обморок.

«А чего ты хотел?» — тут же добавил внутренний голос: «Если в каждой женщине живёт ведьма, ангел, хозяйка и стерва, то представь, как там тесно? А ты и так ещё одного подвёз».

Ничего не оставалось делать, как подхватить падшую на руки и поставив в приоритет над всем прочим, понести к автомобилю. Всё-таки рамный внедорожник отлично ездил и со смятым бампером. Одну женщину из пункта А в пункт Б да доставит.

— Ты куда? — только и спросила Татьяна Юрьевна, довольная тем, что у Бори много друзей, но не довольная тем, что одних он на руках носит, а для других и слова найти не может.

— Она беременна. Надо отвезти её домой, пусть придёт в себя. Столько потрясений кого хочешь в обморок отправят, — ответил Боря.

— Так может скорую или забрать её есть кому? — спросила уже Дашка, которой не очень-то и хотелось, чтобы чужих женщин на руках носили, тогда как она на руках носила матюгальник и всё ради него.

— У неё никого нет, кроме меня, — добавил Глобальный грустно. — Единственный сын служить уехал. Так кто я такой, чтобы отказывать ей в помощи? Он всё-таки мой брат! А она — мать моего ребёнка.

— Ребёнка? — округлила глаза Даша и голос сорвался на хрип. — КАК ЭТО РЕБЁНКА?

— Будущего ребёнка, — подтвердил он, прошагав дальше и стараясь не оборачиваться.

От такой наглости Дашка тут же поняла, что сама не против в обморок упасть от такого заявления, но Татьяна Юрьевна тут же под руку придержала и прошептала:

— Не сейчас, мать. Не сейчас. Вторых рук у него нет. А двоих не потянет. Давай хотя бы до завтра обожди.

Переглянувшись и с Лесей, в глазах которой вообще одни знаки вопросов мельтешили, женщины сразу приняли, что следующий разговор по душам придётся перенести. А пока всем в душ и по коечкам. Досыпать последний праздничный час Международного Женского Дня, а с утра снова готовиться к будням.

Глава 13

Другой день

Женщина на руках ничего не весит, когда в опасности. А когда несёшь сразу двоих, каждый шаг бережный, выверенный. И нет заботливее в мире мужчины, чем тот, кто ожидает первенца.

Если перед толпой Боря был немного растерян, то теперь это была боевая единица, заряженная на победу. Руки как стальные, зрение