Стандартное отклонение Мнимой Модели - Швейная Феечка

— Да, конечно! — Милль расплылась в улыбке, и через несколько секунд на подносе, который она несла в руках, памятуя о нелюбви Тамары к телекинезу, нам были поданы три чашки чая.

— Профессор Тамара, ваш вчерашний случай был совершенно уникальным. Я уже пыталась объяснить вам вчера, но повторю. — начала я. — Если это действительно было магическое истощение, то из этого можно сделать сразу несколько выводов. Во-первых, у вас есть магический запас, который вы истощаете. Во-вторых, магия Мнимой Модели тратит магический запас. В-третьих, истощение в результате использования Мнимой Модели похоже на истощение от использования Стандартной Модели.

Милль шокированно пискнула. Кажется, для неё тоже дошло.

— Я несколько часов думала над вопросом “Почему мы вообще думаем, что Мнимая и Стандартная Модели устроены как-то по-разному”. И вы показали, что ответ “Потому что мы ошибаемся в этом вопросе” — это вполне вероятный ответ.

Глава 15. Основной инстинкт. Ч2

— В каком смысле “Ошибаемся”? — уточнила Милль.

— Профессор Тамара постоянно утверждает, что её магия — это “не телекинез”. — процитировала я и оглянулась на Тамару в поисках подтверждения. Та согласно кивнула.

— Но почему мы все так решили?

— Потому что при использовании Мнимой Модели ничего не двигается? — предположила Милль, забавно поморщив лоб.

— При использовании огненной магии тоже ничего не двигается. Нет, дело не в этом. На самом деле мы считаем, что Мнимая Модель — это не Стандартная потому что профессор Тамара неспособна пользоваться Стандартной Моделью. По крайней мере, так все привыкли считать. Привыкли настолько, что ни у кого не хватило ума перепроверить это утверждение.

Я заметила, как Тамара дёрнулась, стоило мне упомянуть её неодаренность. Однако, на этот раз она может быть спокойна: моя мысль заключается абсолютно в другом.

— Милль, принеси, пожалуйста, ту чувствительную к магии руну, по которой ты сканировала Кунея.

Милль кивнула и побежала к себе в комнату. Она вернулась через минуту, со свитком в руках. На этот раз — не бумага. Свиток был из плотной, грязно-белой ткани, туго намотанной на деревянный стержень и перевязанный золотой ленточкой, собранной в красивый бант.

— Это… — Милль потянула за ленточку, позволяя банту развязаться. — …моя контрольная работа по артефактам. Тут я рисовала индикаторные руны тщательнее всего! Можете использовать!

Полотно было покрыто чернильным узором из рун, каналов и сигилов. Эту схему я даже могла понять! Милль или рисовала её до начала занятий у Хэмджа, или специально сделала её простой, по сути — под одно-единственное предназначение.

Тамара непонимающе уставилась на ткань перед ней. Если я знала руны посредственно, то Тамара, скорее всего, не знала их вообще.

— Это — руна-индикатор присутствия магии. — расплывшись в улыбке знатока, начала объяснять Милль. — Она определяет, сколько магии есть в пространстве. Они бывают с самостоятельным питанием, когда руна активируется этой самой магией из пространства, и с внешним питанием. Тут — с внешним. Вот эта маленькая руна — аккумулятор, от которого индикатор питается. А вот это — светильник, с собственным аккумулятором. Он светится, если объём магии превышает некоторую заданную величину.

— Насколько большую величину?

— Ну, если ты положишь руку, то загорится.

— Профессор Тамара, пожалуйста, положите руку на эту руну.

Тамара покорно протянула руку. Схема осталась неизменной. Подождав несколько секунд, она, с хорошо читаемым разочарованием, убрала кисть с руны и перевела взгляд на меня.

На всякий случай я сама ткнула в руну пальцем. Руна-светильник сразу же вспыхнула. Работает. Однако я не разделяла разочарования Тамары. Очевидно, что руна не сработает на неё так же просто, как на меня или Милль.

— Ты сказала о “Превышает заданную величину”. Какую?

— Довольно незначительную. Есть несколько разных шкал для измерения потока магии, но если не вдаваться в них, то “Достаточно чувствительно, чтобы тебе не надо было колдовать, просто присутствовать”.

Милль после начала занятий с Хэмджем окончательно оторвалась от меня в артефактистике. Я подозревала, что для создания более сложных, чем на базовом школьном курсе, магических систем специалистам потребуются способы точного измерения магии, а не на уровне “Светится — значит зарядилось”. Но я и не догадывалась, что Милль эти способы уже изучила.

— А можно сделать её ещё чувствительнее? — уточнила я.

— Совсем немного.

— Насколько вообще чувствительной можно сделать руну? Чем это ограничивается?

Милль задумалась и отпила чая. Я последовала её примеру. Чай был на удивление обычным — идеально вкусным, согревающим душу и тело, но всё-таки очень простым, если сравнивать его с остальными блюдами Милль. Решила не давить на Тамару? Или спешила?

Тамара всё это время молчала, глядя то на Милль, то на меня. Кажется, выйдя из класса, где ей была вручена официальная власть, она сразу же откатилась в своё прошлое состояние и старалась не привлекать внимания. Хотя, вообще-то, разговор шел именно о ней.

— Думаю, ограничений нет. Как минимум, в теории, нет ничего, что мешало бы ещё и ещё увеличивать чувствительность. Однако…

Милль нахмурилась и покачала чашкой, наблюдая за тем, как чай крутится.

— Однако? — подбодрила её я. Мне хотелось продолжения!

— Однако чем выше чувствительность, тем сложнее структура, которая будет её делать. Я могу сделать руну, которая будет гораздо чувствительнее. И если мы положим её на стол, то она будет постоянно работать, просто из за того, что мы рядом.

— В смысле…?

— Ты магичка. Магия постоянно протекает через тебя, и само твоё присутствие в этой комнате активирует руну. Это как…

Милль взмахнула рукой и с её кухни к нам спикировала баночка, доверху заполненная белым порошком.

— Попробуй чай. — сказала она.

Я покорно сделала ещё глоток. Совершенно не терпкий. Чуть сладковатый, причем это не сладость сахара — такими на вкус были сами листья этого сорта. На вкус немного напоминал эстрагон. Может, он был в составе? Тамара, хотя Милль явно просила только меня, тоже отпила из своей чашки.

Милль молча открыла баночку и разделила содержимое магией на две ровных части, отправив одну мне в чашку, а другую засыпав в чашку Тамары. Порошок мгновенно растворился, не пришлось даже его размешивать.

— А теперь?

Ещё глоток.

Милль всыпала в мою чашку половину банки чистого сахара! Настолько приторный чай я не пила… да наверное никогда в жизни! Тамара… Тамара совершенно неожиданно жадно присосалась к чашке. Если мне хотелось прямо сейчас смыть этот вкус водой, то моя наставница делала уже четвёртый глоток и, кажется, не собиралась прекращать.

Впрочем, как только она поняла, что я смотрю, она сразу же отставила чашку. Я улыбнулась — настолько ласковой улыбкой, насколько только могла. Следовало