Механизмы мозга - Соколова

в V веке до нашей эры Гиппократ в одном из своих самых известных очерков призывал современников признать, что «священная болезнь» (так называли тогда эпилепсию и так был озаглавлен очерк Гиппократа) не в большей мере обусловлена прямым вмешательством богов в дела человеческие, чем всякая другая болезнь, что она имеет естественные причины и когда-нибудь поддастся обычным лечебным воздействиям.

Теперь мы полагаем, что Гиппократ был прав, но человечеству понадобилось почти 25 столетий, чтобы прийти к такому пониманию работы человеческого мозга и к таким методам его объективного изучения (включая электроэнцефалографию), которые позволили прочно обосновать утверждения Гиппократа.

В настоящее время известно, что эпилептический припадок описанного выше типа представляет собой лишь крайнюю форму мозгового заболевания, которое может иметь много различных проявлений. В своей наиболее мягкой форме эпилептический приступ может сводиться к кратковременному покалыванию или чувству онемения в какой-нибудь части тела или к тому, что в поле зрения больного появляются вспышки света или «слепые» пятна. При одной форме эпилепсии у больного бывают просто короткие периоды выпадения сознания несколько раз в день, продолжающиеся всего лишь секунду или около того и незаметные не только для окружающих, но в ряде случаев и для самого больного. Иногда ощущение покалывания или онемения, возникающее в одной части тела, быстро распространяется на соседние участки; в этих частях тела могут затем начаться не контролируемые волей судороги, которые тоже могут распространяться, пока не охватят все или почти все тело и больной не потеряет сознание. Существует даже тяжелая форма болезни, при которой больной полностью сознает все, что с ним происходит, в то время как его мышцы перестают работать, так что он падает и находится в состоянии полной беспомощности до конца приступа.

Особенно интересны некоторые психические прояв-ления этой болезни. Если для многих больных предвестником приближающегося приступа служит то или иное физическое ощущение в определенной части тела, то у других припадку предшествует сильное эмоциональное переживание. Это может быть чувство экстаза или экзальтации. Часто наблюдается непреодолимое чувство «deja vu»: больному кажется, что все происходящее с ним уже было в прошлом при точно таких же обстоятельствах, какие имеют место сейчас, и что он в состоянии предсказать, что произойдет дальше. Понятно, что эпилептики с мистическим умонастроением легко могли бы усмотреть в экстатической aуpe, предшествующей припадку, религиозный смысл и принять сильное чувство deja vu за божественное откровение. Это может произойти еще легче, если болезнь сопровождается также галлюцинациями, или «видениями», что нередко бывает перед эпилептическим припадком. Многие эпилептики, вероятно, были честно убеждены в своем божественном вдохновении, откуда и произошло наименование «священная болезнь».

Прежде чем исследовать связь эпилепсии с электроэнцефалограммой, сделаем еще одно общее замечание: эпилепсия, по крайней мере выраженная в умеренной степени, по-видимому, вполне совместима с выдающимися интеллектуальными способностями. Примерами знаменитых людей, страдавших эпилепсией. могут служить Юлий Цезарь, Петр Великий, Магомет и Наполеон Бонапарт, если не говорить о более близких к нашему времени жертвах этой болезни, скажем, о Достоевском, который дал яркие описания экстатических состояний, наступающих иногда у эпилептика перед самым припадком.

В чем причина эпилепсии? Электроэнцефалографические исследования дали частичный ответ на этот вопрос. ЭЭГ больного эпилепсией обычно отличается от нормальной. Альфа-ритм в типичных случаях бывает нарушен нерегулярными флуктуациями. Если припадок случайно наступает во время записи ЭЭГ, кривые принимают совершенно необычный вид. Небольшие колебания потенциала с частотой 10 герц сменяются огромными, медленно «перекатывающимися» волнами, которые в момент наступления самого припадка внезапно переходят в пики столь же большой амплитуды, возникающие несколько раз в секунду. На рис. 18 показано, как могут выглядеть волны ЭЭГ во время эпилептических судорог.

Рис. 18. Форма ЭЭГ во время наступления эпилептических судорог.

Современная интерпретация необычных ЭЭГ, сопровождающих эпилептические судороги, связывает первоначальные длинные «перекатывающиеся» волны с соответственно медленными и высокоамплитудными колебаниями дендритного потенциала в головном мозгу; эти колебания сходны с колебаниями, лежащими в основе альфа-ритма, но крупнее и медленнее. Подобно альфа-волнам, начальные эпилептические потенциалы периодически повышают и понижают порог активации нейронов, но не вызывают их разрядки. Однако эти волны нарастают и в конце концов во время «облегчающей» фазы настолько сенсибилизируют нейроны, что последние «не выдерживают» и разряжаются самопроизвольно. В этот момент волна, как показано на рис. 18, превращается в комплекс высоких пиков.

Хотя в этой интерпретации эпилептических ЭЭГ не все детали установлены с достоверностью, многочисленные исследования на людях и животных привели к заключению, что гигантские пики, столь характерные для эпилептических судорог, отражают спонтанную неконтролируемую активность всех или большинства нейронов значительного участка мозга. Если пораженный участок находится в сенсорной коре, больной может испытывать чувство онемения, покалывания или иные смешанные и неопределенные ощущения, относимые к той части тела, афферентные нервы которой оканчиваются в «буйствующем» участке мозга. Если разряды происходят в моторных областях, то следствием этого могут быть непроизвольные и не поддающиеся контролю движения соответственных частей тела. Возможно, что при настоящем приступе grand mal неконтролируемая импульсация охватывает почти все нейроны головного мозга, в результате чего все сенсорные и двигательные процессы организма резко колеблются между двумя крайними точками всего диапазона возможных изменений, допускаемых физическим устройством органов тела. Истинное счастье для больного, что подобный приступ всегда сопровождается потерей сознания.

Многое прояснилось в этом заболевании в результате изучения «очаговых припадков» — эпилептических судорог, обусловленных локальными повреждениями мозга. Последствия войн дали обильный материал для исследований, так как современные высоко-скоростные снаряды вызывают самые разнообразные очаговые повреждения мозга. Примерно половина мозговых ранений приводит к той или иной форме эпилептических симптомов, хотя, к счастью, они во многих случаях бывают слабо выражены. Но последнее даже способствует большей специфичности информации, которую может получить исследователь; если бы каждый эпилептический приступ принимал форму grand mal, нельзя было бы установить никакой связи между локализацией мозгового повреждения и той частью тела, в которой в результате этого повреждения возникают необычные ощущения или двигательные реакции.

Результаты этих исследований показывают, что при всяком повреждении какого-либо участка коры в этом участке возникает наклонность к появлению аномального ритма спонтанной активности. Действительно, мозговые травмы, не вызванные пулевым ранением и снаружи незаметные, часто удается выявить и локализовать по необычно заостренным пикам ЭЭГ, отводимой электродами от черепа над поврежденной тканью. Однако наличие такого участка с измененной активностью нейронов не обязательно сказывается на ощущениях или поведении больного. Как мы увидим позже, структура мозга характеризуется большой избыточностью, и значительная часть его ткани может быть разрушена или совсем удалена без какого-либо заметного ущерба для