Иван III Великий. Как Московское княжество превратилось в Россию - Валерий Евгеньевич Шамбаров

Шемяка возбудился – вот и подходящий момент. Польша и Литва против Бориса. Значит, и против Василия Тёмного. Связался с Иваном Можайским, тот примчался в Галич. Решили первым делом овладеть Костромой. А оттуда позвать на помощь и казанского хана, и Казимира, навалиться на Москву с разных сторон. Напасть задумали тоже внезапно, потихоньку подняли свои дружины, ополчение Галичского княжества. Двинулись скрытно, лесными дорогами.

И нарвались. Теперь-то не только Софья Витовтовна, но и Василий Тёмный позаботились присматривать за смутьянами. Их агенты сразу доложили. Шемяка с Можайским выскочили из лесов под Костромой, ринулись к городу. А там их уже ждало сильное войско под началом лучших командиров Стриги Оболенского и Фёдора Басенка. Круто всыпало им. Они ошалели, считали потери и узнали, что к Костроме идёт сам великий князь со всеми силами. И с собой он взял ещё и митрополита, епископов, священников.

Мятежники задёргались, даже если отступать – погонятся. А государь постарался ещё и поссорить их. Связался отдельно с Иваном Можайским, пообещал: – если отстанет от Шемяки, его не только простят, но даже удел увеличат, добавят городок Бежецк. Продажный князь не раздумывал ни минуты. Сразу перекинулся к Тёмному. А Шемяка скис. Только сейчас вспомнил про митрополита. Взмолился к нему, прощения просил. Московские дружины готовы были сокрушить галичан. Но государь всё-таки удержался. Снова согласился разойтись миром. Шемяка уже в который раз повторил прежние клятвы. Но и Василий Тёмный с Ионой кое-что пообещали ему. Что больше его выходки терпеть не будут. Прощают его и отпускают в последний раз.

Государь всё ещё надеялся, что русские люди поймут – хватит драться друг против друга. Ведь вокруг хватало других врагов. Казимир большую войну раздувать всё же остерёгся. Оценил, что Московская Русь усиливается. Если будешь угрожать Борису, заступится за него. Отхватил Ржев и остановился, на Тверь не полез. Но если на Руси разгорятся серьёзные междоусобицы, неужели литовцам и полякам не захочется ещё что-нибудь к рукам прибрать?

А в Сарае сердился хан Сеид-Ахмед. Московские долги по дани ему возвращали медленно. Сумма накопилась большая, а Шемяка обещания так и не выполнял, увезенную казну не вернул. Но у Сеид-Ахмеда продолжалась война с Хаджи-Гиреем. Оба хана переманивали воинов к себе. А как их можно было переманить? Или деньгами, или набегами, богатой добычей. В набеги можно было отправиться или на запад, в литовские владения, или на север, на Русь. Однако Хаджи-Гирей был союзником Литвы, прикрывал её от Большой орды.

Летом 1449 года Сеид-Ахмед разрешил мурзам идти на Русь. Пусть пограбят, наберут пленных на продажу. Заодно и великого князя припугнут, чтобы поскорее вытряс долги из своего народа. Это стало совершенно неожиданным. Тёмный числился подданным Сеид-Ахмеда, и дань платил, сколько мог. И вдруг туча ордынцев нахлынула на южные районы. Рассыпалась загонами (отрядами). Крестьян хватали в плен прямо на полях и по деревням. Опустошали сёла, жгли. Пронеслись ураганом до реки Пахры. Первым опомнился перешедший на русскую службу царевич Касим. Поднял своих касимовских татар. Перехватил ордынцев возле Звенигорода. Несколько отрядов побил, освободил пленных. Остальные напавшие не разобрались, какие силы их атакуют. Повернули назад, в степи.

Но и из Галича сразу прилетели тревожные донесения. Шемяку безнаказанность только избаловала. Внушил себе: – раз Василий Тёмный не вступает в битвы с ним, значит, трусит. А услышал о набеге и возрадовался. Отправил послов и к Сеид-Ахмеду, и в Казань к Махмутеку, приглашал воевать вместе с ним. Стал созывать буйных молодцев с Вятки. Великий князь обсуждал с боярами и митрополитом, что делать. Решили Сеид-Ахмеду дань больше не посылать. За что же ему платить, если он наши земли разоряет? А с проделками Шемяки надо было покончить. Его же честно предупредили, что прощают в последний раз. Не послушался – сам виноват.

Василий и его воеводы надеялись всё-таки обойтись без больших боёв. Собрали корпус конницы, командовать государь поручил брату жены, Василию Боровскому. Вроде бы он на деле верность показал. Когда Шемяка власть захватил, в Литву уехал, силы там собирал и привёл. За это его наградили, ввели в правительство. Но военачальником Боровский князь оказался совершенно никудышным. Возвысившись, он возгордился, задрал нос, а военных способностей у него не было ни малейших.

Великий князь приказал ему стремительным броском проскочить к Галичу, захватить смутьяна врасплох. А он вместо этого поехал солидно, не торопясь. Везде показывал, какая он важная персона. Хвастался, какое ответственное задание ему дали. Шемяка узнал, успел вооружить всех подданных. Когда Боровский добрался до Галича, город уже изготовился к обороне. Штурмовать воевода не отважился, вступил в переговоры. Ему навешали на уши лапшу, а при этом ещё и взятку подсунули: золотишка, серебра, дорогих мехов. Он соблазнился и приказал корпусу возвращаться. Государю доложил: крепость слишком сильная, не смог ничего сделать.

Василий Тёмный узнал от воинов, как было на самом деле. Наказывать родственника не стал, но и на высокие должности больше не назначал, важных поручений не давал. А Шемяка теперь был наготове. Пришлось воевать всерьёз. В конце 1449 года государь созвал большую армию: и князей с дружинами, и отряды пехоты от городов. Заготовили немалые обозы с запасами. Возглавил поход сам государь, а непосредственно командовать поручил герою боёв с татарами Василию Оболенскому.

По льду перешли Волгу, двинулись в заваленные снегами леса. А Шемяка поставил в строй всех, кого можно. Пугал галичан – москвичи идут их перебить, обратить в рабство. Но и воодушевил – если разгромим государеву армию, защищать Москву будет некому. Останется пойти и занять её. Шемяка станет великим князем, всех наградит. Битву он решил дать рядом с Галичем. Город стоял на горе, с одной стороны – обрыв к озеру, с двух – отвесные овраги. Наступать можно было по единственному пологому склону. Этот склон перегородили валами, перекопали рвами. На стены вытащили пушки, увезенные из Москвы.

Шемяка рассчитал: пока полки великого князя дойдут до Галича, они растянутся на лесных дорогах. Одни впереди, а другие далеко отстанут. Первые выберутся к городу, уставшие, замёрзшие. Тут-то ударить на них, смять. Они побегут, перемешают тех, кто в хвосте. А галичане будут гнать их и рубить. Но Оболенский действовал умело. Высылал разведку, чтобы не попасть в засаду. Подтягивал отстающих. Давал воинам отдохнуть на привалах, отогреться у костров.

Армия вышла к Галичу в полном порядке. Оболенский развернул её к бою и 28 января 1450 года повёл в атаку. Карабкались по