Искатель, 2001 №11 - Тэлмидж Пауэлл

меньше американцев были заинтересованы в «мафиозном» процессе. Не получалось здесь, так хоть чужими руками придавить несколько «авторитетов». А о намерениях Громова нетрудно было догадаться. Да он и сам их не особенно скрывал. Другое дело, что и каким образом он, собственно, мог сделать в чужой стране? Однако, зная Громова…

Телефон снова ожил.

— Громов слушает.

— Громов? — Ярослав узнал голос начальника особой инспекции (ныне — службы собственной безопасности) Барсука. — Некий Дембецкий твой кадр?

— Как сказать, Николай Александрович. В общем-то, официально он среди наших не числится, но, случается, помогает. Бывает — весьма серьезно. А что произошло? У меня уже давно не было с ним связи. Если вы по поводу его шахматных дел, то…

— Какие шахматы?! Это теперь шахматы называется?! По нашим данным, он связался с группировкой Шкета. Ты давал ему такое задание?

— Дембецкому?!

— Да, да! Мало того, принимал какое-то участие в их разборке с «Зубрами». Даю тебе неделю срока. Разберись и доложи.

В трубке раздались короткие гудки.

Новость была действительно ошеломляющей. Дембецкий и бандитские авторитеты! Старший научный сотрудник ведущего когда-то института, где они с Ярославом работали в молодости программистами, в новые времена — крутой хакер, но при чем тут бандиты? Впрочем, от Марка всегда можно ожидать чего угодно. Если уж он однажды сумел спутаться с ближневосточным диктатором… «Может, опять какие-нибудь хакерские штучки?» Но эту мысль Громов сразу отбросил: банда Шкета занималась примитивным рэкетом среди челноков и не имела никаких дел с компьютерами, а тем более, сетями. Ярослав даже на какое-то время забыл о своих проблемах. Последня разборка групп Шкета и Зубра, точнее, ее исход, была загадкой для «организованной». Сотрудники Громова полагали, что держат руку на пульсе криминалитета и представляют, «кто есть ху» в этой среде.

По всем данным, группировка Зубра была на порядок мощнее, да и сам Зубр вполне соответствовал своей кличке как по авторитету, так и по экстерьеру. Бывший борец-вольник в тяжелом весе из Белоруссии, завоевывавший когда-то медали на весьма престижных турнирах, боровшийся с самим Медведем, он сразу занял «призовое место» и в бандитском мире. А кто такой Шкет? Дерзкий отморозок, конечно, но куда ему до Зубра…

Вечером этого же дня Громов учинил Дембецкому допрос с пристрастием, начав с классической фразы:

— Мне все известно. Давай колись. Чистосердечное признание…

— Знаю-знаю! Ускоряет срок дознания и увеличивает меру наказания! Сам учил, Слава. Как на духу, готов ответить на все вопросы.

— Вопрос первый. Как ты спутался со Шкетом?

— Слав, я не спутывался. Он сам спутался. Просто как-то встретились…

— С фига ли?

— «Пулю» записать.

— Слушай, гроссмейстер О. Бендер! Тут тебе не Васюки. С бывшим коллегой, господином полковником, у тебя нет времени на это благородное занятие. Среди бандитов партнеров ищем…

— А то я тебе не предлагал! Это не у меня, а у тебя вечно времени нет для друзей.

— Тут ты прав. Признаю. Дальше.

— Откуда я знал, чем он сейчас занимается? Я думал, что он новорусский. Мы с ним когда-то в физматшколе вместе учились. Иногда у него и расписываем. У него есть где пописать и расслабиться. Целый комплекс собственный: тренажерный зал, сауна, бассейн… Все под охраной, телекамеры… Не слабо устроился. После игры поддали, он мне и пожаловался, что наезжает на него один крутой коллега. А я под кайфом был, меня тут одна мыслишка и осенила. Ну, а потом уже как-то неудобно было отказываться, да и любопытно было посмотреть, что из этого получится.

— Давай, авантюрист, рассказывай все.

Вот что выяснилось.

Реализуя «идею» Дембецкого, Шкет предложил Зубру не устраивать кровавых разборок, а решить дело «благородным рыцарским поединком» предводителей. Изумленный Зубр, глядя сверху вниз на худого и малорослого Шкета, под громкий смех своих «бойцов» сразу согласился. Единственное, что он уточнил: «Хоронить тебя мне за свой счет, или ты уже заказал место на кладбище?»

Правда, ходили неясные слухи, что Шкет крутой спец в каком-то экзотическом стиле кунг-фу. Даже якобы получил посвящение в знаменитом шаолиньском монастыре от самого высшего тамошнего наставника. Прямых подтверждений всему этому не было, но… Сам Шкет никогда не хвастал по этому поводу, но и не опровергал молву, умело подогреваемую его «имиджмейкером» Максом Ротманом. «Ну, как сказать… Ну что вы, братаны, какая там высшая степень! Это еще лет десять надо постигать. Конечно, кое-что могем…» И он таинственно умолкал.

От попыток проверить на деле его квалификацию, возникавших обычно в сауне после хорошего «взятия на грудь», Шкет с многозначительной улыбкой отказывался. В Китае, кстати, он действительно бывал не раз, и иногда подолгу. На стенах его тренажерного зала действительно висели многочисленные свитки, покрытые иероглифами, с болтающимися на шелковых шнурках восковыми печатями. Впрочем, никто из окружения как самого Шкета, так и его партнеров и конкурентов по-китайски читать не умел. Что же касается Зубра, то не верил он ни в какие карате и кунг-фу. «Сила есть — кунгфу не надо!»

Далее события разворачивались следующим образом.

Как и было условлено, противники одновременно вошли в противоположные двери тренажерного зала. Свидетели с обеих сторон уставились в телевизор, соединенный с охранными телекамерами. Согласно договоренности, в зале они должны были остаться наедине, чтобы ни у кого из подручных не возникло соблазна помочь своему «бугру», как объяснил это Шкет. Через мгновение на экране появились Зубр и Шкет. Зубр — по-медвежьи косолапя, Шкет — легкой танцующей походкой, сошлись в центре татами.

И тут началось невероятное. Нет, не зря ходили слухи о таинственной крутизне Шкета! Не успел Зубр протянуть к противнику свои огромные клешни, как тот взвился в воздух и в акробатическом сальто врезал Зубру пяткой по затылку. Дальше началось избиение. Удары сыпались на тяжеловеса со всех сторон: сверху, с боков, сзади. Казалось, что у Шкета несколько пар рук и ног. Зубр, пошатываясь под градом ударов, не успевал даже повернуться в сторону противника, как тот уже оказывался у него за спиной.

Через две-три минуты ураган стих. Поверженный борец лежал на полу и глухо стонал. Экран погас. В холле повисла тишина. Такого никто не ожидал! В этот момент из правой двери появился слегка запыхавшийся Шкет и властно кивнул подручным Зубра:

— Забирайте своего быка белорусского!

Телохранители Зубра кинулись в зал. Борец стоял на коленях, тряся головой и приходя в себя. Сплевывая кровь, он простонал:

— Братаны! Да что же это такое?! Все видели?! Мы как договаривались! Один на один! А их пятеро…

— Босс, не надо… Мы же все видели. За базар надо отвечать. Кто же знал, что Шкет действительно