На крейсерах «Смоленск» и «Олег» - Борис Карлович Шуберт

идя курсом почти обратным курсу эскадры, в 2 ч 50 мин, имея сильный дифферент на нос, внезапно перевернулся и тотчас же затонул. Буксир «Русь» и миноносец31 спасали людей, беспомощно кружившихся в водовороте. Ужасная гибель «Осляби» поразила всех, но и на «Суворове» уже недоставало мачт, была разбита задняя труба, и черный дым от пожара на броненосце стлался за ним далеко по морю. Тем не менее, бой продолжался с прежним ожесточением.

В 3 ч наши броненосцы начали склоняться сначала к югу, а затем, когда японцы, снова воспользовавшись своим преимуществом в ходе, зашли нашим во фланг, они понемногу отошли к West, причем бой шел по-прежнему на параллельных курсах и огонь японцев поражал главным образом «Суворова», который, весь объятый пламенем, плавал в виде какой-то бесформенной массы. Да и другие суда пострадали немало: где не хватало мачты, где трубы; почти на всех вспыхивали пожары, «Сисой» и «Наварин» ярко горели. Линия наших броненосцев растянулась теперь еще больше, и 3-й броненосный отряд был еле виден во мгле, сгущенной дымом горящих судов. Затем японцы, обогнав опять нашу колонну, повторили свой маневр, вследствие чего броненосцы наши принуждены были отойти к северу и на этом курсе, около 3 ч 30 мин, «Суворов», у которого теперь были сметены решительно все надстройки, не прекращая стрельбы, вышел из строя влево, в сторону неприятеля32.

Несколько раньше, с левой стороны «Олега» и «Авроры», появились японские крейсера: «Мацусима», «Ицукусима», «Хасидате», «Сума» и броненосец «Чин-Иен»; заметив их, с «Олега» просигналили: «Крейсерам быть в строе кильватера», и, повернув затем последовательно на 10 румбов вправо, крейсера пошли на сближение с неприятелем. Проходя мимо транспортов, сбитых в кучу по правую сторону нашего курса, заметили, что на «Урале» поднят сигнал: «Имею подводную пробоину справиться не могу». Буксиры «Русь» и «Свирь», по собственному почину подошли к погружающемуся носом «Уралу» и под градом сыпавшихся снарядов начали спасать с него людей; в этом аду «Русь» пытался подать буксир на погибающий крейсер, чтобы оттащить его в более безопасное место, но снаряд большого калибра, попав в это геройское суденышко, потопил его почти сразу33.

Теперь наши крейсера, к которым присоединились и «Жемчуг» с «Изумрудом», присутствие которых у главных сил было бесполезно, попали под перекрестный огонь «Ниссина», «Касуги» и части броненосцев с одной стороны и прочих японских крейсеров – с другой. Гром выстрелов слился в непрерывный гул, заглушающий не только голоса, но и звуки сигналов. Прислуга мелких пушек, которые были бессильны на такой большой дистанции, была спрятана за закрытия, т. е. в пространства между бронированными казематами – единственные, гарантирующие хоть какую-нибудь безопасность. Стреляли только 6-дюймовые орудия, – калибр наивысший на всех наших крейсерах, поражаемых 8и 12-дюймовыми снарядами с отдаленных неприятельских судов. Японцев почти не было видно; там, где-то далеко, из непроницаемой стены тумана и дыма, беспрестанно вспыхивали огоньки неприятельских выстрелов и вслед за тем, по сторонам нашей колонны, вода площадями вскипала от массы падающих снарядов; можно было видеть, как площади эти сначала не доходили до наших судов, а потом корабли вступали в них, обдаваемые столбами воды, облаками черного едкого дыма и градом осколков. Очевидно, наши черные корпуса представляли для японцев прекрасную цель, а кроме того, снаряды их, рвущиеся при малейшем прикосновении к чему бы то ни было, подымали при этом столб воды и дыма и тем указывали стреляющим на действие их огня.

Нам было чрезвычайно трудно отвечать на огонь неприятеля: бившее в глаза солнце мешало прицеливанию, а благодаря нашему подветренному положению, в просвет каземата то и дело вкатывали брызги разгулявшейся зыби и, обдавая стекла прицела, делали его на некоторое время негодным к употреблению. Кроме того, прекратилась передача расстояний с мостика, и перестали действовать автоматические приборы стрельбы, так же как и подача патронов в каземат. Но и прислуга орудий убывала. Около 4 часов неприятельский снаряд, ударившись в правый верп (якорь малого размера. – Прим. авт.), прикрепленный к наружному борту вблизи каземата, разорвался, и его осколками изрыло башенный щит 6-дюймового орудия, причем часть их проникла через просвет в самый каземат, обсыпав заднюю его стену. Этими осколками убило наповал 3-го подносчика орудия, тяжело ранило 1-го и легко – 4-го; убыль людей пополнили пришедшие добровольно комендоры мелких не стрелявших пушек плутонга – оба уже раненные.

Через несколько минут осколками нового снаряда, попавшего под каземат и проникших через просвет, убит 1-й номер орудия и ранен находившийся в каземате артиллерийский квартирмейстер. Я стоял в это время в дверях каземата; действиями взрыва и едких газов меня вытолкнуло наружу и сшибло с ног. Люди, стоявшие с наружной стороны каземата, под его прикрытием, со стоном попадали на палубу. Было слышно, как с возрастающим шумом и свистом кружится снаряд и как затем во все стороны посыпались его осколки… Поднявшись и снова войдя в каземат, я ощутил тупую боль головы у правого уха и коснувшись до этого места рукой, увидел, что она в крови и в то же время почувствовал, как что-то теплое стекает мне за шею. Убитого комендора тотчас же заменил подоспевший другой и при стрелявшем орудии нас осталось теперь только трое.

Идя этим курсом, крейсера встретили на своем пути мину34, по-видимому на излете, удара которой «Олег» избежал, положив руля на борт. То же самое сделали и на «Авроре», которую удалось предупредить об опасности, – идущий же за ней «Владимир Мономах», без всякого для себя вреда, расколол мину пополам своим форштевнем. Тем временем, японские броненосцы снова начали обходить фланг наших главных сил, и «Александр III», шедший теперь головным, склонился было вправо, но вскоре, получив сильные повреждения, вышел из строя. Затем, около 5 часов, к эскадре, шедшей на север, снова присоединились объятый пламенем «Суворов» и «Александр III» с сильным креном, а крейсера пошли на сближение с броненосцами, продолжая бой со своим противником. Заметив этот маневр, неприятельские крейсера повернули влево, а броненосцы – к северу, и наши главные силы, имея головным броненосец «Бородино», легли на Ost; крейсера, догнав их, вступили им в кильватер.

Японские броненосцы, заметив поворот нашей эскадры, тотчас же повернули за ней и легли на параллельный курс, но несколько отстали, и потому огонь на время ослабел. Затем неприятельская колонна, обогнав линию наших броненосцев, снова зашла им во фланг, что заставило наших лечь на обратный курс. В образовавшемся таким образом полукруге наших судов, сбились в кучу транспорты, миноносцы и разведчики, оказавшиеся теперь под огнем японских крейсеров. «Олег» с «Авророй» пытались открывать по последним огонь, но куча наших беспомощных судов, заслоняя от нас