Гармония преображения - ПАВЕЛ Григорьевич Деркульский

сильное, как, в принципе, и чувство голода. То, что всё тот же таракан может заметным образом менять дорогу, приводящую к спасению, когда бежит, тоже отметить можно, и довольно просто. Что же тогда здесь видится в приоритете? Страх гонит, понуждает убегать. Присутствуют подсказки, как такое делать правильней и лучше. Но мир, по своей сути так устроен, что уж очень разнороден. Какой же информацией здесь можно через генный фонд обогатить, чтобы такая разнородная и обо всём при всех возможных обстоятельствах могла использоваться и могла помочь? Бежать надо в ту сторону, где потемней, где не шумит, где нет воды? Что ж, если так, то тут в приоритете разговор о неких, лучших или худших факторах, наличие либо отсутствие которых опять определяется органом чувств. Там всё подходит, значит, надобно туда бежать. Там всё подходит может быть чуть хуже, но и такое направление годится. Между тем, вон там, там всё не так, туда не побегу. Полученная с генами память запрещает. Но, вот, тот таракан побежал туда и спасся. Ну, и как же с этих пор теперь фиксировать, что этот путь в приоритете? Да ещё во всей молекулярной схеме генетической внутренней организации такого тела? Нет, всё-таки, во всяком случае пока, в приоритете смотрится такая ситуация, когда гораздо правильнее будет думать, что в основе вот такого измененья направления случайность. И тут опять на первый план выходит то, что тараканов много. И, иначе говоря, в одном из всех такое, правильное изменение не от генетики, а фактор именно случайности. То есть, ещё когда всё начиналось с первой клетки, там и случаются такие, правильные перемены. И вот, которому так повезло, вот там не только от того не гибнет раньше прочих, а начинает выживать, и это всё приводит к некой передаче информации при размножении и, как следствие, улучшению вида в целом, сохраняясь, поначалу в энергетике духовной, а потом и в этой самой генетической памяти. Однако, сколь же долог будет вот такой прогресс! И тут как-то невольно начинаешь думать, чтобы само существование не слишком-то затягивалось, ведь при подобной схеме таким, так вот живущим, просто жизненно важно с постоянством приходить друг другу в чём-нибудь на смену. Тут, кстати, волею-неволей и о человеке начинаешь думать. И о том лучике Света, с которого всё, там, вначале, и должно по ходу дела начинаться. Когда ребёнок появился, видят-то именно ребёнка. Потом тело, прогрессируя, меняется, растёт, и тот, кого опознают в том теле именно как некую такую личность, начинает становиться более отличным и приметным. Меняется, подстраиваясь в мир вокруг, такое новшество по ходу дела принимающий. Дальше по жизни тоже перемены, при этом, есть, присутствует всё то, что формирует образ изнутри, но есть и действия того, кого отождествляют с этой самой личностью. Ведь именно отсюда выбор действий — учиться-не учиться, и чему учиться, как учиться, и к чему стремиться, как стремиться, что выглядит приятным, притягательным, а что наоборот, в какую сторону идти, иль не идти? И это, разумеется, оказывает и своё влияние на формируемое-видимое. Но, вот, проходит должный срок каких-то лет, и тело начинает вследствие того, что правильней всего назвать — старение, приобретать далеко не лучшие, свидетельствующие о подобном знаки, и это проступает и на том обличии, что видимо. И вот так всё меняется, притом, это уж точно, в сторону далеко не лучшую, и так до смерти. И что же этот Свет внутри? На первый взгляд всё получается, что вот этот Свет вот так сопровождал живущего сплошь от зачатия до смерти, источником той жизни проходил сквозь формы тела, позволял организовывать тот самый, сплошь запечатлённый образ. Да только, тело, разрушаясь, деградирует, как все об этом знаем, созерцая из реальности, к старости то, что называют личностью, живое и живущее уж лучше это точно не становится. Ну, что же вот тогда имеем к окончанию существования? Свет, тот, начинатель и организатор, раз тела больше нет, то и такого Света больше нет. А образ, что в течении той жизни так формировался? Сколь совершенным получившийся подобный образ вследствие таких-то вот манипуляций и по ходу жизни стал, и смог ли засиять собственным Светом? Ну, а если нет, тогда, то, что же в результате и получим? Ничтожный бледный отпечаток с прожитого и на тот момент кончины? И для того, чтобы такое вновь могло хоть как-то проявиться, опять необходим, как получается, тот самый Свет, который будет и вести всю жизнь. Но только, Свет, при зачатии, как можно понимать такое, появляется, а потому, пусть лучше будет так, как здесь уже написано — пусть сохранит достойный образ отпечатки нажитого от былого, и передаст тому, кому престало появиться после нового рождения, и пусть постепенно словно проявится или проснётся в вот таком, по ходу жизни снова так родившемся, растущем, накопленными знаниями исключительно и только помогая, а не мешая организации и росту новой личности, несущей знаки от того, что жило раньше. Пока всё говорит о том — так всё устроить будет правильней всего!

Что ж, с тараканом хоть немного разобрались, теперь подумаем об утке. Или, скорее, о любой рождающейся твари, которая, с одной стороны, имеет часть каких-то знаний, закреплённых генетически, но вместе с тем, растёт под наблюдением родителей и, пусть частично, но нуждается в каком-то, пусть и маленьком, но обучении. Прежде всего генетика передаст из поколения в поколение то, что необходимо для обеспечения жизнедеятельности самого создаваемого тела. Есть то, что происходит в теле, информацию о чём трудно передать иначе, чем через генетику, любому человеку никогда никто как биться сердцу и как делать первый вздох не говорит. Пищеварение и прочие процессы там, внутри живущего тела, тоже принимаются за дело без подсказок. Как надо понимать, присутствует сам голод как подталкивающий фактор, и это появляется тоже потому, что так должно быть, то есть, раз в самом теле возникает некая необходимость, чтобы в рот засунули еду, сознание начинают озабочивать какие-то, довольно специфические ощущения, которые покоя не дают, пока в рот та еда не сунута, и, главное, такие ощущения потом легко опознаются, и тот, кто где-либо и как-либо вступает в жизнь, один раз претерпев и пережив всё, голод и как фактор, чтобы это прекратилось, потребление еды, потом легко происходящее опознаёт, и если и нуждается в подсказках, так это только в тех, где и как раздобыть ту самую еду, необходимую, чтобы такое прекратилось. При этом, надо понимать, в