Цепь Севера - Иван Хокаев

Конечно перед этим он применил общее заклинание, создающее вокруг его ног поле, ограждающее их от внешней среды, но всё равно, иррационально предчувствуя неприятные ощущения, он немного поморщился.

— Дёмкин, ёп, что там? — послышал еще один голос и из-за машины вышел пузатый мужичек, средних лет.

— Да вот, говорит от хозяина, — работяга передал подошедшему документы.

— Ага, слышал, на, — настороженно произнес подошедший. — До Дола вам часа три, не меньше, прямо по этой дороге, — мужик указал себе за спину, а затем хитро прищурился. — Слушай, ёп, помоги, а! Вот те тюки с собой захватите, что б нам второй раз не тащиться, на.

Правин ошалел от такой наглости, но всё же смолчал. Судя по данным, что он изучил перед отправкой на это задание, перед ним был никто иной, как Велихов Макар Валерьянович, управляющий промыслового поселка Дол и личностью он был весьма интересной.

В молодые годы, Велихов жил в столице и вращался в не самых приличных кругах. Звезд с неба никогда не хватал, но как минимум имел свою небольшую банду как поговаривают, оказывавшую влиятельным людям весьма деликатный спектр услуг.

Проследить за неверной женой, подкинуть мужу в карман чужие женские трусики или выкрасть из рабочего кабинета, какого-нибудь аристократа чувствительную документацию. Например, любовные письма или еще что, всё-таки, несмотря на век технологий, высшее общество по-прежнему питало определенную слабость к ручному письму.

Но у Велихова тоже были границы, он наотрез отказывался браться за что-то серьезнее постельного шантажа. Дневник неверной жены, в котором описаны её игрища с садовником, это одно. А вот бумаги содержащие финансовую или иную документацию, за подобное можно и поплатиться. Но это его всё равно не спасло.

В столице Велихов жил прекрасно, до одного крайне неприятного эпизода. Один из заказчиков его грубо подставил, и мелкий шантажист перешел дорогу влиятельным людям.

Меньше чем за неделю всю его шайку похватали службисты, а сам Велихов бесследно исчез. Обнаружили его только через несколько лет, на севере, где он вполне честно трудился простым работягой.

История, в которую он влип, уже давно перестала быть актуальной, люди, замешанные в ней, не желали напоминать о себе, и Макара Валерьяновича решили оставить в покое. В конце концов, как говорится, его не тронь, оно и не завоняет.

— Хорошо, — взвесив в своей голове все за и против, всё-таки согласился Правин.

— Ну и отлично, ёп, — обрадовался Макар. — Как в доле окажетесь, там складской док у реки, дежурному скажите, что Макар Валерьянович вас послал. Ну и, на, добро к нам пожаловать, ёп.

Радостный Велихов подал Правину руку, которую подполковник крепко пожал. Затем Анатолий развернулся и направился на тот берег, где ждали его бойцы.

Обрадовав свой отряд тем, что им, в целях конспирации, придется поработать грузовым транспортом, Анатолий отметил для себя, что с Велиховым нужно быть аккуратнее. Того и гляди, реально заставит что-нибудь охранять.

Но полностью сотрудничества избежать не получится. По плану, Правин должен напомнить Велихову его старые прегрешения и склонить к сотрудничеству. Пока что, получается ровно наоборот.

— Чик-ка-ка — на плечо Анатолия приземлилась небольшая птичка, клетка которой висела у него на поясе.

Авис лучшее средство коммуникации в этих землях, старый и проверенный способ. Жаль, что придется оставить птицу ушедшему на покой жулику, за время пути подполковник к ней чуть-чуть привязался.

Промысловый поселок Дол.

— Бич скверны, Демон Севера, Властелин Тьмы Цепей, — раздраженно перечислял я прозвища своего предка, названные Испанкой. — Я-то думал, что она ко мне пришла, а ей подавай на руну взглянуть, да цепь показать.

Рыжий в ответ лишь откровенно ржал над моим недовольством. Еще бы, я-то губу раскатал, думал, что вот оно, счастье, герой получит свою награду, а тут на тебе.

Пришлось в знак благодарности за моё спасение, показать роспись рун на своей спине и изображение закрученной в клубок цепи, ну и без самой цепи не обошлось.

Женщина была в полном восторге. Долго водила рукой у меня между лопаток, что-то бурчала под нос и восхищалась руной, той самой, которую Крест рисовал в истоке.

После удовлетворения любопытства Салерна, так звали Испанку, оставила меня в одиночестве, пообещав раздобыть мне штаны и нормальную обувь, подходящую по размеру.

— Вот скажи мне, какая тут, к черту, конспирация, если каждая собака, при виде цепи, будет знать кто я такой? — продолжал сокрушаться я, после того как лег на кровать.

— Во-первых, не забывай, что находишься в теле подростка, — давясь от смеха начал отвечать Крест. — Поэтому особо ни на что не рассчитывай, помимо тебя мужиков вагон.Во-вторых, ну видел бы ты свою рожу!

— Ой, да пошел ты, — ответил я и показал Рыжему средний палец.

Ничего, будет и на моей улице праздник, перевернется на ней грузовик с пивом и вагон с девушками. Сейчас есть дела поважнее.

После пробуждения прошло совсем ничего, а меня уже успели раскрыть, обломать, это я еще не говорю про то, что они могли сделать, пока я был без сознания. Но важно другое.

Уже начав забывать, что внутри моей головы есть куски чужой памяти, с удивлением обнаружил, что знаю и умею делать довольно полезные штуки. Причем, судя по тому, что знание о них было полное и отчетливое, мне вполне по силам их создать.

— Миша, привет, можно? — дверь открылась и в комнату вошел Валентин.

— Да, заходи, — поднявшись с кровати протянул парню руку.

Вальку встретил еще на реке, вместе с Макаром. Именно его, матерщинник, послал на поиски Кучина, который, появившись в последний момент, спас мою шкуру. Выходит, ему я тоже обязан тем, что продолжаю дышать. Нужно будет его тоже как-то отблагодарить, надеюсь в этот раз обойдется без мужского стриптиза.

— Макар Валерьянович послал, говорит, тебе по лавкам пройтись нужно, — сказал парень, оглядывая интерьер моей комнаты. — И вот еще, госпожа Салерна тебе вещи передала.

Валька протянул мне сложенные шерстяные штаны, на которых стояла пара тряпичных пинеток. М-да, видок у меня, конечно, будет как у подстрелянного, но мне не впервой.

Не стесняясь, стянул с себя простыню и, одевшись, достал из сундука уцелевшую женскую блузку. Отрезав от неё большой кусок, замотал им лезвие сакса и, довольный, стал обуваться.

Без оружия я теперь даже в туалет выходить не буду, а идти по улице с обнаженным клинком, тоже не вариант. Так хоть