Внимание - дети! - Анатолий Маркович Маркуша

Лене было шесть лет, когда родители решили поставить девочку на коньки.

Ясно, чтобы поставить человека на коньки, нужны прежде всего коньки.

Какие?

Решили: пусть у нашей Лены будут самые-самые. И купили фигурные.

Дальше вроде само собой получилось: раз есть фигурные коньки с ботинками, надо из девочки делать фигуристку. Старались, делали. Но не вышло.

Причин было много, но главными оказались две: во-первых, школа фигурного катания находилась далеко от дома и трудно было возить Лену на занятия, а во-вторых, там, в школе, особого таланта у нее, к сожалению, не обнаружили…

К тому же кончилась зима. За лето Лена выросла из ботинок, и к "вопросу фигурного катания" никто больше уже не возвращался.

Осенью взяли напрокат пианино.

Почему вдруг пианино?

— Как знать, а может, у ребенка способности, вдруг — слух? Бывают же такие случаи?!

К тому же соседка по лестничной клетке — музыкальный работник — предложила родителям: давайте позанимаюсь с вашей девочкой. И вознаграждение за домашние уроки назначила самое умеренное.

Но и тут ничего не вышло.

Во-первых, пианино занимало слишком много места в тесноватой квартире; во-вторых, Лена проявляла слишком мало энтузиазма; в-третьих, внезапно обнаружилось, что компетенция преподавательницы музыки более чем сомнительна. Словом, родители отказались от услуг любезной соседки, все начинание лопнуло.

С восьми лет Лену стали обучать английскому языку, плаванью, брали девочку во взрослые туристические походы.

А время шло. И пробы продолжались.

Что представляется мне самым огорчительным во всей этой истории?

Лена подросла, вполне сложилась и к пятому классу научилась весьма бойко пересказывать воспитательные идеи своих родителей:

— Если не перепробовать всего-всего, — скрипучим голосом объясняла она в свои двенадцать лет, — то можно пропустить как раз самое главное…

Нет, я не возражал девочке. Какой смысл возражать, когда и слова были не ее и интонации чужие?

Я возражаю Лениной маме теперь, здесь:

— Скажите, а не приходило вам в голову: чтобы "перепробовать все-все", может просто не хватить жизни? Это раз.

И как определить момент: когда пора остановиться? Вы не опасаетесь, что ваша дочь может так и пропрыгать год за годом от одного увлечения к другому, пока не упустит главного — времени? Это два.

Вы пытались понять: для чего вообще человеку нужны фигурное катание, лыжи, плавание, занятия музыкой, иностранным языком и прочая и прочая?

Конечно, можно ответить — для укрепления здоровья, для гармоничного развития личности. Формально такой ответ будет правильным. Но есть ведь и другая, необыкновенно важная сторона дела: катаясь на коньках, спускаясь с заснеженных холмов на лыжах, исполняя Шопена, общаясь с заокеанским гостем на его родном языке, человек празднует! Он утверждается в радостной мысли: могу!

А для того чтобы действительно мочь, необходимо достигнуть какого-то уровня совершенства хоть в чем-то. Когда же человек там нюхнул, тут лизнул и помчался дальше, о какой радости говорить?

И виноваты в этом вы, мама.

Не нарочно, но все-таки это вы отняли праздник у собственной дочери.

Попробуем без обид спокойно разобраться: почему так случилось?

Здесь мне невольно приходится вступать в область предположений. И я постараюсь быть осторожным.

Возможно, фигурные коньки купили Лене потому, что у мамы, когда она была маленькой девочкой, таких коньков не было. Не исключено, что, сидя перед телевизором и наблюдая за очередной Леной Водорезовой, мама неожиданно подумала: "А чем моя Лена хуже?" И померещился маме пьедестал почета, сияние золотой медали, алый стяг, всплывающий к вершине флагштока…

Людям свойственно мечтать о большем, чем они имеют. И желать этого большего, и если не для себя — для себя поздно, — то для своих детей.

Могли быть, разумеется, и другие побудительные причины. А чем все кончилось — известно.

Стоит ли продолжать? Едва ли. Число предположений может быть бесконечно большим, но какой смысл в них, если суть и так открывается: не о становлении характера Лены думали родители, не о ее призвании и способностях, они просто тешили свое честолюбие, грезили о реванше за нереализованные мечты собственной юности.

Конечно, ни мама, ни папа даже друг другу никогда в этом не признаются. Но зачем кривить душой перед своей совестью? Было ведь так или приблизительно так.

А как бы должно быть?

Допустим, вы решили: пора приобщить сына (или дочь) к спорту.

Тут много "за", и прежде всего — полезно.

С чего, однако, начинать?

Первейшая задача: наставляя Колю на спортивную дорожку, не ориентировать сына на будущие лавры — будут они или нет, этого ведь никто сказать пока не может, а сделать так, чтобы ребенок получал удовольствие от преодоления барьеров, буквальных и фигуральных, без которых спорт существовать не может.

Спортивные занятия, не приносящие радости, непременно превращаются в наказание, в каторгу. И радость на первых порах куда важнее, чем выбор вида спорта, чем первые достижения.

Да-да, ни вид спорта, ни успехи в начале пути не самое главное.

Вполне возможно, начав с гимнастики, перейти в секцию самбо или сменить занятия лыжами на баскетбол. Но прежде всего — это задача № 1 — подчинить себе собственное тело!

Пусть ваш ребенок испытает растущую уверенность, втянется в регулярные занятия, поймет, что такое спорт. И тогда можно будет скорректировать первоначальный выбор. Но не раньше!

Увлечение спортом всего лишь пример.

Скажем, вступление в любой технический кружок или приобщение к самодеятельности, должно, я полагаю, происходить по той же "схеме": окунувшись, сколько-то проплыви, чему-то научись, достигни известного рубежа и только потом решай: мое это дело или не мое?

Конечно, ребенок может ошибиться, и обязанность родителей — помочь ему разобраться…

Совсем маленькая девочка сидит на скамейке и, задрав головенку, смотрит на быстро бегущие весенние облака. И тут с ней происходит то, что происходит с каждым, кто смотрит из окна стоящего вагона на встречный поезд: представляется вдруг, что поехал твой вагон. Девочка радостно восклицает:

— Ой, дом пошел!

И как это важно — не буркнуть раздраженно:

— Не болтай глупостей! Дома не ходят! Это облака перемещаются над крышами…

Что такое относительность движения девочка узнает в школе, да и сама она очень скоро научится отличать истинное движение от мнимого. Об этом беспокоиться нечего. А вот не спугнуть первой радости — пусть и ошибочного — открытия действительно важно.

Когда шестилетний Вадим впервые в жизни увидел радугу в половину неба, он пустился в пляс и пел, импровизируя какой-то совершенно немыслимый текст; в нем поднялось и выплеснулось наружу нечто дикарское, первобытное…