Колониализм в Африке. История преступлений Запада - Александр Борисович Широкорад

1 июня 1958 г. было образовано правительство во главе с де Голлем. Первый же шаг нового премьера удивил французов. Большинство членов правительства де Голля были из тех самых «глупцов», над которыми недавно издевался генерал.

Так, вице-премьерами, то есть заместителями де Голля, стали Ги Молле и Пьер Пфлимлен. Министерство финансов возглавил Антуан Пинэ.

Старых сподвижников оставалось лишь трое: министр юстиции Мишель Дербэ, министр по делам фронтовиков Эдмон Мишле и министр информации Андрэ Мальеро. Стороннико же активных действий в Алжире в правительстве вообще не было.

Чтобы задобрить генералов, уже 4 июня де Голль прилетел в Алжир. «Толпы встречают его по всему пути следования от аэродрома. На Форуме перед огромным скоплением людей генерал поднимает руки и ждет, пока смолкнет, наконец, овация. Тогда он бросает первую фразу: «Я вас понял!» Снова шум и крики. И он произносит речь, где много слов о братстве, великодушии Франции, но нет того, чего ждут от него стоящие рядом лидеры мятежа Салан, Сустель и другие, что одно только и может быть признаком «понимания»: «французский Алжир» и «интеграция»[54].

Следующая акция де Голля – введение новой конституции Франции, которая узаконивала «режим личной власти». К середине августа проект был готов. Во имя принципа «разделения властей» резко ограничивались права парламента и в меньшей степени правительства. Зато огромными полномочиями наделялся президент. По статье 16 новой конституции президент мог, если он сочтет необходимым, взять на себя совершенно неограниченную власть.

Параллельно де Голль старается ослабить партию так называемых «ультра» в Алжире. Так, в ноябре 1958 г. он отозвал из Алжира генерала Салана, дав ему чисто декоративную должность генерального инспектора национальной обороны. Нескольких других генералов, участников майского мятежа, также отозвали в метрополию.

Де Голль составляет и новую собственную партию – «Союз в защиту новой республики» (ЮНР).

28 сентября 1958 г. в ходе референдума французы одобрили проект новой конституции. А 23–30 ноября состоялись выборы в Национальное собрание, на которых ЮНР получила 212 мандатов, а все остальные партии – 251 мандат.

21 декабря де Голль был избран президентом Франции, получив 75,5 % голосов избирателей. 8 января 1959 г. де Голль официально занял свой пост и водворился в Елисейском дворце.

С определением свой позиции по алжирской проблеме новый президент тянет до последнего. Лишь 16 сентября 1959 г. де Голль выступил с речью, в которой торжественно признал право алжирского населения на самоопределение. Сами алжирцы должны принять решение о своей судьбе. Перед ними открыты три пути, первый из которых – это отделение и полная независимость, означавшие разрыв с Францией. Если Алжир изберет этот путь, то, по мнению де Голля, страну ожидают хаос, нищета и, в конце концов, «воинственная коммунистическая диктатура». Франция же любыми способами сохранит за собой сахарскую нефть и обеспечит перегруппировку населения, пожелавшую остаться французским. Это была явная угроза раздела страны.

Второй путь – полное офранцуживание, то есть распространение на жителей Алжира всех прав и обязанностей французов. Де Голль давал понять, что этот путь он считает нереальным.

Третий путь – ассоциация – представлялся президенту самым желанным и выглядел так: «Правительство алжирцев, управляемое алжирцами, опирающимися на помощь Франции, в тесном союзе с нею в области экономики, образования, обороны, внешней политики».

Однако позже де Голль объясняет, что голосование о судьбе Алжира произойдет через четыре года после прекращения боевых действий. По сему поводу глава французских коммунистов Морис Торез в своей статье в газете «Юманите» от 27 октября 1959 г. писал: «В политике наших властей произошло, во всяком случае на словах, важное изменение. Констатируя в целом провал умиротворения, генерал де Голль признал право алжирского народа на самоопределение… Главное заключается в его согласии с тем, что Алжир – это не Франция, поскольку алжирский народ может и должен сам определить собственное будущее».

Тем не менее выступление президента не удовлетворило лидеров ФНО – они хотели немедленных политических переговоров с последующей передачей им всей полноты власти. Бурные возмущения вызвало выступление де Голля и в другом лагере – среди военных и «черноногих» в Алжире.

Позиция де Голля устроила лишь французских обывателей, хотевших верить «во все хорошее», по принципу забеременевшей гимназистки – «авось, само рассосется». В итоге 15 октября 1959 г. Национальное собрание Франции 441 голосом против 23 одобрило политический курс президента в алжирском вопросе.

Уже в конце 1959 г. в Швейцарии и Италии начались тайные переговоры представителей де Голля и ФНО.

В начале 1960 г. де Голль вызвал из Алжира в Париж генерала Массю и снял его с должности. В ответ сторонники продолжения войны в Алжире начали строить баррикады в Париже.

29 января 1960 г. президент де Голль, нарядившись по такому случаю в военную форму, выступил по французскому телевидению. Он вновь подтвердил принцип самоопределения Алжира. Генерал осудил мятежников, этих «лжецов и заговорщиков». Он обратился к армии с напоминанием о ее долге и запретил любому солдату «даже пассивно» объединяться с заговорщиками под страхом сурового наказания.

Левые и в первую очередь коммунисты создают по всей Франции тысячи «антифашистских комитетов». По стране проходит общенациональная забастовка, в которой приняли участие до 11 млн человек.

В итоге мятежи в Париже и Алжире были подавлены. Де Голль и левые предали 1200 тысяч французов, живших многие десятилетия в Алжире.

К этому времени генералу исполнилось 70 лет. Он с большим трудом исполнял свои обязанности. Тем не менее де Голль пытался сохранить имидж «спасителя Франции» образца 1940 г. Над его внешностью трудились косметологи. Он принципиально не желал публично носить очки, хотя видел очень плохо. Доходило до анекдотов. Так, принимая премьер-министра Республики Конго аббата Юльбера Юлу, одетого в сутану, генерал обратился к нему: «Мадам…»

В феврале 1961 г. в курортном городке Эвиан начались официальные переговоры между правительством Французской республики и представителями ФНО Алжира. Алжирцы вели себя нагло, понимая, что престарелый де Голль загнал сам себя в угол, и ему волей-неволей придется предоставить Алжиру независимость. А в Эвиане шел лишь торг об условиях передачи власти ФНО. Так, деятели ФНО требовали, чтобы свыше 300 тысяч алжирцев-мусульман, проживавших во Франции, получили французское гражданство. А при сохранении французского гражданства (и всех прав французского гражданина) арабы должны обладать особым правовым статусом, быть подсудными только мусульманским судам, учиться в своих арабских школах, содержать которые должно было Министерство просвещения Франции, жить согласно законам шариата и получать особую компенсацию за свои страдания под французской властью.

А вот у «черноногих», то есть французов, живших в Алжире, не было никаких прав, точнее, было одно право: «Гроб или чемодан!»

Де Голль попытался напугать алжирцев проектом отделения от Алжира нефтеносного района. 13 июня 1960 г. переговоры были прерваны. Во второй половине 1960 г. они несколько раз возобновлялись и тоже прерывались.

8 января 1961 г. в ходе всенародного референдума 75 % избирателей одобрили политику де Голля в алжирском вопросе. Это ли не лучшее доказательство тупости французских лавочников и «интеллектуалов»? Дело не в том, что программа де Голля была плоха или, наоборот, хороша, а в том, что на 8 января 1961 г. у де Голля не было НИКАКОЙ программы, если не считать противоречивых демагогических выступлений. А как можно назвать обывателей, голосующих неизвестно за что и за генерала, самого не знающего, куда идти?

Первый звонок арабы устроили французам осенью 1961 г. Еще в 1957–1961 гг. французская полиция обезвредила более 60 арабских групп общей численностью около тысячи человек, пытавшихся начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали провести теракты в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент трансляции речи президента республики и даже заразить городской водопровод бактериями, но их планы удалось сорвать.

Чтобы предотвратить массовые беспорядки арабов, парижский префект Папон объявил 5 октября комендантский час для всех «французских мусульман из Алжира». В ответ ФНО опубликовал воззвание: «Алжирцы должны бойкотировать комендантский час. Для этого, начиная с субботы 14 октября 1961 г., они должны выйти из домов массами, с женами и детьми. Им следует гулять по главным улицам Парижа».

Функционеры ФНО прекрасно понимали, что разъяренные гибелью их товарищей парижские полицейские не потерпят нарушений комендантского часа, и хладнокровно рассчитали, что определенное количество арабов непременно должны были погибнуть в этой демонстрации, дабы «кровь мучеников освятила все требования ФНО».

«Демонстрация была назначена на 17 октября 1961 г. Более