Белые командиры Гражданской войны - Алексей Васильевич Шишов

его силой в разложившихся воинских частях. Но вскоре разведчики Бологовского занялись индивидуальным террором в ответ на убийства в окопах офицеров, остававшихся верными присяге. Одной из их жертв стал комиссар Совнаркома в Яссах С. Г. Рошаль, лично причастный к убийству в могилевской Ставке Верховного главнокомандующего генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина.

В середине января в Скинтейской бригаде насчитывалось более 250 добровольцев из самых различных родов войск, имелось 500 лошадей (их бросали дезертиры, оставлявшие фронт на поездах), шесть разнокалиберных орудий и десять пулеметов. Было подобрано немало брошенных броневиков, грузовых и легковых автомобилей. Бензин для них выменивали у румын, которые с удовольствием брали легковушки. Формировались первые роты и батареи, автоброневой дивизион. С прибытием группы офицеров 7-го драгунского полка стал создаваться кавалерийский эскадрон.

24 января генерал Щербачев подписал приказ о формировании Отдельного корпуса русских добровольцев, в составе штаба и трех бригад. Его командиром был назначен генерал-лейтенант А. К. Кельчевский, командующий 9-й армией. Бригад предстояло сформировать три. Уже «состоявшаяся» 1-я бригада полковника Дроздовского (более 500 человек) получила название Скинтейской. Командование 2-й Кишиневской бригадой поручалось генерал-майорам сперва Асташову, затем Белозеру. 3-ю бригаду русских добровольцев намечалось создать в степном городе Болграде, центре болгарских поселений на юге Бессарабии.

Румынский фронт развалился окончательно. Румынское командование быстро «забыло» о своих союзнических обязательствах. Остатки русских полков по указанию Центральной рады, осевшей в Киеве, стали разоружаться петлюровцами. Там, где оружие для войск гайдамаков им добровольно не сдавалось, применяли силу. На этом фоне 2-я Кишиневская бригада расформировалась «сама собой». 3-й Болградской бригады как таковой почти не существовало.

Обстановка вокруг Скинтейской бригады накалялась. Командование румынских войск в ультимативной форме потребовало от добровольцев сдачи всего оружия: Кабинет министров запретил «вообще выход с оружием» любых русских воинских частей с территории королевства. В ответ на это «дрозды» из Скинтеи перешли на железнодорожную станцию в Соколах, рядом с Яссами, временной столицы короля Фердинанда I.

На ультиматум вчерашних союзников-румын полковник Михаил Дроздовский без всяких раздумий ответил своим ультиматумом. Он гласил следующее:

«Королевский дворец в Яссах.

Лично Его Королевскому Величеству.

1. Оружие сдано не будет.

2. Требуем гарантии свободного пропуска до русской границы.

3. Если до 6 вечера не уйдут (румынские. – А.Ш.) войска, будет открыт артиллерийский огонь по Яссам и, в частности, по королевскому дворцу.

Полковник Генерального штаба

Дроздовский».

Генерал Щербачев, находившийся в Яссах, передал ультиматум королю Фердинанду I, тот – председателю кабинета министров Авереску. К вечеру, до назначенного времени ультиматума, добровольцы получили пропуск на беспрепятственный выезд с территории Румынского королевства и шесть железнодорожных эшелонов. Каждый состоял из паровоза с паровозной бригадой, 30 товарных вагонов и 15 открытых платформ. Путь следования: Яссы – Кишинев. Граница пересекалась в городе Дубоссары.

На станции Перлица, под самым Кишиневом, румынский гарнизон попытался силой захватить паровоз головного эшелона и тем самым «остановить» всю бригаду. Но «дрозды», покинув вагоны с пулеметами, изготовились к бою. Королевскому офицеру пришлось извиниться за задержку эшелона.

В Дубоссарах, где добровольцы провели четыре дня, Дроздовский провел реорганизацию наличных сил. Выступая в легендарный поход от Ясс до Дона и Кубани, добровольческий отряд с Румынского фронта состоял из следующих частей:

«Штаб 1-й добровольческой бригады.

Сводно-Стрелковый полк в составе трех стрелковых и одной пулеметной роты и хозяйственной части (487 штыков) под командованием генерал-майора В. Семенова.

Конный дивизион штабс-ротмистра Б. А. Гаевского (102 сабли). Он сформировался из двух кавалерийских эскадронов – штабс-ротмистра Аникеева и ротмистра В. А. Двойченко.

Конно-горная батарея капитана Б. Я. Колзакова.

Легкая батарея полковника М. Н. Ползикова.

Гаубичный взвод подполковника А. К. Медведева (его вскоре сменил капитан Михайлов).

Броневой отряд (бронеколонна) капитана Ковалевского.

Автоколонна капитана Лисицкого.

Команда связи полковника Грана.

Конная и автомобильная радиотелеграфные станции.

Команда конных разведчиков особого назначения (15 сабель).

Техническая часть.

Отрядный лазарет.

Обоз (отрядный и отдельных частей)».

Белый отряд, выступивший из Ясс, насчитывал 1050 бойцов, в душевном настрое которых сомневаться ни своим, ни чужим не приходилось. Из них две трети – 667 человек – были фронтовыми офицерами, почти сплошь молодыми, младшими в чинах. Все больше прапорщики, подпоручики и корнеты, поручики и капитаны: «бедняки-офицеры, романтические штабс-капитаны и поручики». В отряде состояло еще 370 нижних чинов, 14 врачей, военных чиновников и священников, 12 сестер милосердия, добровольно пришедших на фронт мировой войны.

Потом, гораздо позже, исследователи заметят, что по своему составу добровольческая бригада полковника М. Г. Дроздовского удивительно похожа на Добровольческую армию генералов от инфантерии Л. Г. Корнилова и М. В. Алексеева, выступившую в 1-й Кубанский «Ледяной» поход. Схожа даже в пропорциях людей в погонах. Те же фронтовики-офицеры в младших чинах. И те же георгиевские кавалеры, гордость русской армии старой России.

«Дрозды» в своих мемуарах вспоминали о начале 18-го года: «В поход Дроздовский вышел с одним вещевым мешком, и нам было приказано не брать с собой никаких чемоданов».

В бригаде, если не считать небольшого штаба, было всего шесть (!) штабс-офицеров. Начальником дроздовского штаба стал полковник М. К. Войналович, а его помощником – полковник Г. Д. Лесли. Начальником отрядной артиллерии – генерал-лейтенант Н. Д. Невадовский.

…Выступив в поход на Дон, Дроздовский сведений о том, что происходит на российском Юге, не имел. Если не считать самых противоречивых слухов, в которые лучше было не верить. Молчал телеграф, разрушенный во многих местах по приказам разных батек-атаманов. Ничего определенного нельзя было узнать от паровозных бригад на железнодорожных станциях. Равно как и от беженцев, согнанных с мест войной.

Добровольцы от Дубоссар двинулись на восток с известной осторожностью. Походное движение тормозилось то поломками автомобилей и броневиков (их обычно приходилось бросать по дороге), то встречами с воинскими отрядами австрийцев и германцев с артиллерией (те избегали столкновений).

В степях Новороссии местное население встречало «дроздов» в большинстве случаев доброжелательно или нейтрально. Это и понятно: Гражданская война еще не опалила своим огнем эти места. В начале марта у села Новопавловка в бригаду влился флотский отряд (71 штык) из Морской (Балтийской) дивизии, стоявшей на Дунае, в Измаиле. Командовал им полковник Жебрак-Русанович. Так в бригаде появилась морская рота, а ее Андреевский флаг стал знаменем Сводно-Стрелкового полка.

Происходили столкновения с местными партизанскими отрядами самого различного толка. В одних селах добровольцев встречали с радушием, в других огню предавались дома тех, кто встречал белых с оружием в руках. Но до самого Днепра серьезных боев не случилось. По пути бригада пополнялась людьми.

Днепр «дрозды» перешли в Каховке. Обошлось без боя: отряд атаманши Маруськи оставил городок без боя. На тот день в бригаде остался один-единственный четырехпулеметный броневик «Верный» капитана Нилова. Остальные были брошены из-за поломок и отсутствия бензина. В Каховке Дроздовский провел парад своих войск.

Первый серьезный бой бригада провела у местечка Акимовка, куда из Мелитополя прибыло два эшелона