Записки геологоразведчика. Часть 2: Институт - Александр Викторович Виноградов

Рис. 49: Поездка в Ленинград

Путь туда был непростой – надо ехать в Лефортово на трамвае №30, потом пешком в общежитие студентов. Там целый городок из типовых зданий. В одном из зданий я её и нашёл. Встреча, конечно, была неожиданной, в какой-то мере её даже смутила. Часа три поговорили, я у Мани взял несколько её студенческих фотографий, разошлись, пообещав писать друг другу. Мне показалось, что у нас вспыхнуло какое-то мимолётное чувство. Я ей стал писать, а она регулярно отвечать. Этот "роман в письмах" длился 2-3 месяца. Однако переписка также неожиданно оборвалась, как и начиналась. Причём с её стороны. Возможно, сыграло свою роль и то, что профессия инженера-энергетика и полевого геолога просто несовместимы по жизни. И если бы эта переписка имела логическое завершение, то кому-то пришлось бросать профессию. А, возможно, всё было ещё проще – познакомилась с хорошим парнем из своего института, вышла замуж, и молодые уехали в Витебск.

Москва же выглядела значительно хуже, чем Ленинград, который в памяти у меня остался, как самый красивый город из тех, что я видел до сих пор.

Заработки на стороне: 8 Марта и 1 Мая. Наказание. Гастроли оркестра Олега Лундстрема. О Льве Мельникове

После приезда из Ленинграда появилось много приглашений на выступления с концертами, как в институтах, так и на предприятиях города. Ансамбль выступил в Уральском политехническом институте, университете, фабрике "Уралобувь", медицинском и ещё в нескольких местах. Это было несложно, т. к. программа была хорошо отработана и сыграна. Кроме официальных выступлений, продолжали участвовать и в неофициальных. Правда, на свадьбах уже не играли, хоть и имели массу приглашений, а выступали на праздничных мероприятиях с застольем. На праздник 8 Марта работники торговли арендовали дом культуры и пригласили нас. Сначала была короткая официальная часть, потом ансамбль давал платный концерт за живые деньги на сорок минут, после этого работники торговли занимали места за столиками в кафе, и мероприятие продолжалось, а наш коллектив играл танцевальные мелодии. Ансамблю предназначался отдельный столик с бесплатными закусками и спиртными напитками. Веселье продолжалось допоздна. Когда оно было в самом разгаре, к нашему столику придвинулось ещё два столика с развеселившимися девицами. Ближе к завершению мероприятия они предложили ехать к ним домой и продолжить там веселье.

Поймали машину, погрузили инструменты и оказались в каком-то старинном купеческом доме на ул. Мамина-Сибиряка. Как оказалось, весь он состоял из трёх коммунальных квартир с большим общим холлом, в котором стояло огромное трюмо, видимо, сохранившееся от старых хозяев. Спиртное и закуски привезли с собой, и гуляние продолжилось. Народ порядочно "нагрузился", и начал потихоньку отключаться в районе 3.00-4.00. На ночлег располагались кто где смог. Я закатился под круглый стол в зале, свет погас, и тут я почувствовал, что на меня надвигается что-то очень большое и горячее. Открыл глаза и обнаружил около себя большую девицу с "арбузными грудями". Она как-то странно глубоко вздохнула и вдруг полностью накрыла не только мой рот своим, но и чуть ли не ноздри. Через мгновение я стал задыхаться от нехватки воздуха и начал колотить своими кулачками ей в грудь – девица отлипла.

Я задремал. Проснулся от каких-то криков, шедших из коридора. Было уже светло. Девушки быстро нас растолкали и велели тут же уезжать, т. к. произошло какое-то чрезвычайное событие. Мы ничего не поняли спросонья, но ретировались так быстро, что все, кроме меня, забыли даже взять свои инструменты. Виновным в этой суматохе оказался наш контрабасист. Ночью он проснулся и "захотел на двор". Вышел из комнаты в холл и начал искать туалет. Открыл одну дверь – в лунном свете с кровати приподнялась фигура человека. Контрабасист закрыл дверь. Открыл вторую дверь – то же самое. И вдруг он увидел ярко светящий прямо в глаза диск луны. Решил, что вышел на улицу, и помочился. А оказалась, что над входными дверями в холл было небольшое окошко. Свет луны прошёл через него и отразился в большом трюмо, стоящем в холле. Создалась полная иллюзия, что контрабасист выглянул на улицу. В результате этого он обмочил всё зеркало и пол. А утром вставшие соседи учинили грандиозный скандал. А инструменты ребята забрали только вечером, приехав на такси, когда страсти уже улеглись.

Другая неприятная история произошла на майские праздники. Видимо, по рекомендации торговли, нас на таких же условиях пригласила городская кооперация. Мероприятие проходило в районе площади им. 1905 года, в самом центре города, то ли в доме старых большевиков, то ли рядом. На этот раз концерт мы не давали, а играли только на танцах. Играли квартетом: аккордеонист Вадик Климов, я, Лев и контрабасист, но не наш, тот уехал на праздники домой. Взяли из ансамбля шахтостроителей. Для ансамбля накрыли очень богатый стол – много коньяка и хороших закусок. И всё это сверх оплаты по 100 руб. каждому. Играли допоздна, и когда пришло время двигаться домой, то оказалось, что все дороги вокруг оцепили военные – на площади шла репетиция военного парада, и машину подогнать невозможно. Пришлось к институту идти пешком и на руках нести инструменты. Все хорошо "набрались" коньяка, только я был с относительно свежей головой, т. к. контролировал процесс употребления. Площадь обходили западнее, минуя оцепление и войсковые части. Инструменты несли по очереди. Когда контрабасист нёс аккордеон, то совершенно неожиданно уронил его с плеча на землю. Инструмент был в чехле, но удар был сильный. Затем он же, занося в дверь института другой инструмент контрабас, задел верхней частью грифа за косяк и сломил головку контрабаса с колками – там, где крепятся струны. Все они сразу же звякнули и собрались в комок. Было около 5.00. Разбираться и чего-то смотреть спьяну не стали, инструменты сложили в клуб и пошли спать в общежитие. Через день пришли на занятия. Лёва сказал, что назревает большой скандал из-за разбитых инструментов. У аккордеона от удара о землю внутрь корпуса влетели все сто двадцать басов, теперь требуется хороший ремонт с настройкой. У контрабаса отлетела головка, правда, в месте фабричной склейки и починить его несложно. Кто и как в руководстве института занимался этим делом, не знаю до сих пор. По крайней мере, со мной никто на эту тему даже не беседовал. Но через неделю в