Под звездами - Лора Павлов

— Думаешь, ей это понравится? — Я уже вытащил кошелёк из заднего кармана.

— О да! Мы готовим маленькие сэндвичи, печенье, подаём чай, девочки наряжаются. Это целое событие.

Я протянул ей карту.

— И вы сможете красиво упаковать?

— Конечно. Это так мило с твоей стороны, — сказала она, доставая какой-то сертификат, пробивая с меня триста долларов и завязывая на пакете нарядный бант. В этот момент мне что-то врезалось в спину.

Я обернулся и увидел, как одно из отродий Сатаны ехидно ухмыляется, а у моих ног валяется какая-то блондинистая кукла. Очевидно, что она метнула её в меня нарочно. Я посмотрел вниз на маленькую рыжую с веснушками и дикими глазами, потом поднял куклу.

— Ты сейчас кинула в меня этой штукой?

— Ещё как кинула. И что ты с этим собираешься делать, мистер?

Я снова повернулся к Матильде, пока она оформляла чек. Её глаза были круглыми, а лицо покраснело.

— Какие у меня тут вообще есть варианты? Я правильно понимаю, что ничего толком сделать не могу? — спросил я у хозяйки.

Она слабо рассмеялась и метнула взгляд в сторону матери, которая стояла в нескольких метрах и болтала по телефону, пока вторая близняшка срывала с вешалок вещи и бросала их на пол. А рыжая маленькая дьяволица стояла прямо рядом со мной, скрестив руки на груди, и явно ждала ответа.

Будто она, мать её, босс мафии, а я — её личный мальчик на побегушках.

— К сожалению, они всегда такие, когда сюда приходят, — прошептала Матильда.

Да ну нахрен. Эта женщина ведёт бизнес, была достаточно доброй, чтобы продать мне этот самый «опыт», и точно не заслуживала подобного. Да и я тоже не заслуживал того, чтобы в меня кидались сраные дети. Я подписал чек, убрал карту в кошелёк и сунул его обратно в карман джинсов.

Я наклонился.

— Знаешь, что я сделаю, Рыжая? Я очень хорошо знаком с Санта-Клаусом и обязательно передам ему, что ты только что запустила резиновой Барби в спину ни в чём не повинного человека. Как тебе такое?

Матильда прыснула со смеху. Маленькая демоница рванула к матери с криками, а я кивнул и направился к выходу.

Машина была доверху забита подарками. Я успел откусить пару раз от сэндвича, вытащил записку из пакета. Разумеется, на ней был не только адрес, но и телефонный номер с большими оранжевыми губами, будто она поцеловала бумажку.

Меня передёрнуло, я бросил остатки сэндвича обратно в пакет и выехал на заснеженные улицы к дому Рейнольдсов. Дом светился как настоящая рождественская сказка. Огни украшали каждый сантиметр дома, как раз когда начинало смеркаться. С таким темпом я успею к ужину у бабушки с дедом только в самый последний момент.

Я припарковался, вытащил все пакеты и подарочную корзину и направился к двери. На улице был жуткий холод, и я вздрогнул, когда мимо меня начали внезапно оживать и надуваться огромные фигуры — Санта-Клаус, упряжка оленей и поезд. Эти ребята подошли к делу серьёзно. Очевидно, всё было подключено к таймерам, и я оказался как раз вовремя для их светового шоу.

Я постучал в дверь, и открыл её Хью с ухмылкой.

— Ну надо же… вот так сюрприз.

— Ага. Мне нужно было кое-что передать твоей сестре, но я не хотел показаться козлом и прийти с пустыми руками в канун Рождества, — сказал я.

Он рассмеялся и взял из моих рук большую подарочную корзину.

— Да расслабься ты. Всё нормально. Заходи.

Из соседней комнаты доносилась музыка, и я сразу узнал мелодию. «I Will Survive» — ещё одна любимая песня Джорджии.

— У вас тут все слушают такую необычную музыку? — спросил я, когда он забрал у меня ещё несколько пакетов.

Улыбка на его лице расползлась ещё шире.

— Нет. Ты просто попал как раз в нужный момент. Кейдж выигрывает наш семейный турнир по нардам каждый год уже лет десять подряд, а сейчас Джорджия собирается его обставить. Так вот, она и Бринкс всегда включают эту песню, когда что-то крутое происходит, и, похоже, она уже поставила её на всю громкость, готовясь к празднованию.

Когда мы заглянули за угол, вся семья столпилась вокруг большого стола в стиле фермерского дома на кухне. Пахло индейкой, яблоками и корицей, и у меня заурчало в животе. Я едва съел пару кусочков сэндвича — аппетит пропал после встречи с маленьким агрессором.

Нас никто не заметил, мы стояли у стены, и Хью хитро усмехался, как будто нам достались лучшие места для того, что сейчас должно было произойти. Он поставил корзину на пол, а я аккуратно опустил пакеты рядом.

Динь-Динь встряхнула кубики, бросила их, и прежде чем я понял, что происходит, она вскочила и закричала. Её сестра тоже вскочила, начала подпрыгивать рядом с ней. Все смеялись, а Джорджия и Бринкли повернулись к своему старшему брату, который сидел напротив стола и закатывал глаза.

Они запели вместе с музыкой.

Что-то там про то, как он должен встать и выйти за дверь.

Хохот стоял оглушительный, и даже Кейдж присоединился к ним.

Грэйси начала танцевать вместе с тётями.

— Тётя Джорджия обыграла папу! Теперь он должен выйти за дверь, да?

Все снова расхохотались.

Господи. Да это просто чёртова рождественская мелодрама какая-то.

Настоящее счастье. Невозможно было этого не заметить.

— Правильно, малышка, — сказал Кейдж, поднимаясь, пока его сёстры продолжали орать под музыку, а невеста Хью присоединилась к ним, плясала вместе. — А ваши тётушки — ужасные победители.

Грэйси ахнула, прикрыла рот руками, и все замерли, глядя на неё. Она ткнула пальцем прямо в меня.

— Папа! Санта прислал босса ко мне!

Я расхохотался, потому что это, пожалуй, было самое милое, что я когда-либо видел.

Кто-то выключил музыку, и комната погрузилась в тишину.

— Отличный приём, скажу я вам. Почему все вдруг замолчали? — сказал Хью, продолжая смеяться, пока Лайла подошла и обняла его.

Все наконец зашевелились и кинулись здороваться, а Грэйси подошла прямо ко мне, вытянув руки. Я просто уставился на неё, не понимая, что она делает.

— Обнимашки, Босс, — заявила она. Я посмотрел на её отца, он кивнул с усмешкой, и я осторожно поднял девочку на руки.

Она обвила руками мою шею и положила голову мне на плечо, а я чуть дышать не забыл, не зная, как себя вести. От неё пахло пряной тыквой и ананасом — странная комбинация, но на Грэйси Рейнольдс это пахло просто… сладостью.

— Спасибо, — прошептал я, когда