Кавалеры ордена «Победа» - Валентин Александрович Рунов

атака пехоты при поддержке танков, плотность которых колебалась от 20 до 43 на каждый километр участка прорыва. Кроме того, с началом атаки советских войск на участках прорыва были включены 143 зенитных прожектора, которые по плану Жукова должны были ослепить противника и осветить его цели.

Начало наступления советских войск в этот день стало полной неожиданностью для противника. Плененный командир 653-го пехотного полка 309-й пехотной дивизии подполковник Вернер Панков на допросе показал, что после проведения советскими войсками разведки боем его подразделения были в полной боевой готовности и ожидании наступления советских войск на утро 15 апреля. Когда же в то утро советские войска не перешли в наступление, «мы были убеждены, что наступление последует только через три-четыре дня, но никак не ожидали наступления на следующий день. Кроме того, мы, я говорю о немецких офицерах всех степеней, включая и командиров крупных соединений, никак не предполагали, что ураганная артиллерийская подготовка будет проводиться фактически ночью».

«Русская тактика такова, что никогда не знаешь, в какие часы русские войска начнут наступление, – сокрушался немецкий офицер. – Артиллерийскую подготовку русских можно было ожидать и на рассвете, и в первой половине дня, и во второй половине дня, и вечером. Одно только это причиняло нам много хлопот и беспокойства. Но артиллерийской подготовки ночью мы никогда не ожидали. Когда же она последовала, ее моральное воздействие, а также воздействие в отношении потерь было огромным и уничтожающим. В течение двух-трех минут все телефонные линии были выведены из строя, и если штаб полка еще мог поддерживать с батальонами и дивизией связь по радио, то связь с ротами и взводами совершенно отсутствовала» (ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2356. д. 24, л. 466–470).

О военном искусстве Жукова в Берлинской операции существует много различных мнений. Одни считают, что за фашистскую столицу маршал заплатил слишком дорогую цену солдатской кровью. Другие причисляют эту операцию к ряду самых успешных…

Сам Георгий Константинович оценивал эту операцию достаточно критично. Особенно это касалось ее первой фазы, связанной с прорывом обороны противника на подступах к Берлину. Позже, анализируя ситуацию, которая сложилась 16 и 17 апреля на Зееловских высотах, он писал: «Ошибок не было. Однако следует признать, что нами была допущена оплошность, которая затруднила сражение при прорыве тактической зоны обороны на один-два дня.

При подготовке операции мы несколько недооценивали сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10–12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко зарывшись в землю особенно за обратными скатами высот, противник смог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации. Правда, на подготовку Берлинской операции мы имели крайне ограниченное время, но и это не может служить оправданием.

Вину за недоработку вопроса прежде всего я должен взять на себя».

Прорыв обороны на Зееловских высотах завершился к 19 апреля ценой досрочного ввода в сражение двух гвардейских танковых армий и отдельного гвардейского танкового корпуса.

Затем начались кровопролитные бои в самом Берлине, куда войска Жукова ворвались 21 апреля. С взятием фашистской столицы маршал спешил не только сам, но и его торопили сверху.

Во второй половине дня в штаб 1-го Белорусского фронта приходит телеграмма за подписью И.В. Сталина. В ней Верховный Главнокомандующий пишет: «Получил Вашу шифровку с изложением показания немецкого пленного насчет того, чтобы не уступать русским и биться до последнего человека, если даже американские войска подойдут к ним в тыл. Не обращайте внимание на показания пленного немца. Гитлер плетет паутину в районе Берлина, чтобы вызвать разногласия между русскими и союзниками. Эту паутину нужно разрубить путем взятия Берлина советскими войсками. Мы это можем сделать и мы это должны сделать. Рубите немцев без пощады и скоро будете в Берлине» (ЦАМО РФ, ф. 3, оп. 11556, д. 18, л. 103).

Сталин торопил Жукова, а Жуков торопил войска, упорно указывая им на недостатки при ведении боевых действий. В приказе, отданном войскам в 20 часов 30 мнут 17 апреля он выражает свое недовольство по поводу действий войск 69-й армии под командованием генерал-полковника Колпакчи, 1-й танковой армии под командованием генерал-полковника Катукова и 2-й танковой армии под командованием генерал-полковника Богданова. «Эти армии, имея колоссальнейшие силы и средства, второй день действуют неумело и нерешительно, топчась перед слабым противником, – пишет Жуков. – Командарм Катуков и его командиры корпусов Ющук, Дремов, Бабаджанян за полем боя и за действием своих войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылах (10–12 км). Обстановки эти генералы не знают и плетутся в хвосте событий. Если допустить медлительность в развитии Берлинской операции, то войска истощатся, израсходуют все материальные запасы, не взяв Берлина».

Ниже командующий фронтом излагал свои требования по вопросам ведения боевых действий, а в заключении требовал: «Иметь в виду, что до самого Берлина противник будет сопротивляться и цепляться за каждый дом и куст, а потому танкистам, самоходчикам и пехоте не ждать, пока артиллерия перебьет всех немцев и предоставит удовольствие двигаться по чистому пространству. Бейте беспощадно немцев и двигайтесь вперед днем и ночью на Берлин, тогда Берлин будет очень скоро наш» (ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2707, д. 193, л. 65–67; д. 185, л. 231).

Затем был штурм Берлина, который по приказу Гитлера был превращен в неприступную крепость. Оборона Берлина состояла из трех кольцевых оборонительных обводов (внешнего, внутреннего и городского), подготовленных к упорному сопротивлению. Сам Берлин для удобства управления его обороной был разбит на сектора, каждый из которых оборонялся гарнизоном численностью от 15 до 25 тысяч человек. Оборона каждого здания и прилегавшей к нему местности возлагалась на конкретные подразделения. Всего же, по официальным советским источникам, окруженный гарнизон Берлина к 25 апреля насчитывал 300 тысяч человек, 3 тысячи орудий и минометов, 250 танков и штурмовых орудий. Однако окружившие столицу Германии войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов имели около 464 тысяч солдат и офицеров, 14,8 тысячи орудий и минометов, почти 1500 танков и самоходных артиллерийских установок. В ходе штурма города к ним присоединились еще 12,5 тысячи польских воинов. В результате, по подсчетам советских историков, советские войска превосходили противника в полтора раза, в артиллерии и танках – в 5–6 раз.

Перед штурмом Г.К. Жуков отдает приказ командующему 2-й гвардейской танковой армией генералу Богданову:

«2-й гвардейской танковой армии поручается историческая задача: первой ворваться в Берлин и водрузить Знамя Победы. Лично Вам поручаю организовать исполнение. Пошлите от каждого корпуса по одной лучшей бригаде в Берлин и поставьте им задачу: не позднее 4-х