Деревенские ужасы - Дмитрий Чепиков

главу администрации, Валентину, разбираться с собравшимися людьми, Степанов ушёл с Петровичем в свой кабинет. Налил себе и Истомину горячего чая из термоса. Покрутил диск телефонного аппарата, набирая номер.

— Дежурный! Капитана Бородянского! Это старший лейтенант Степанов из Нелюдовки звонит, — потребовал участковый.

В трубке Степанов услышал знакомый бас капитана на фоне женских голосов и громкой музыки. Очевидно, в конторе уже начали отмечать праздники.

— Что у тебя, Степанов? Поему докладываешь не по форме? — голос Бородянского был раздраженным. Капитана отрывали от приятной компании.

Степанов коротко изложил о случившемся. В трубке полминуты помолчали, оценивая сказанное им. Потом начальник разразился продолжительной тирадой.

— Лейтенант, какие ползуны к едрёной матери?! Вы там что, с местными уже напились? Три трупа в Нелюдовке? Какой тебе спецназ? Отправлю следователя Смирнова, криминалиста и Малыгина. Труповозка только завтра сможет приехать. Всё на этом!

— Товарищ капитан, я полагаю…

— Да мне плевать, что ты полагаешь. Я всё сказал. Молодец, что доложил, и то, если сказал правду! Ты точно трезвый?! Может ещё танки с авиацией тебе прислать?

Связь оборвалась, обозначив финал разговора. Участковый вздохнул, потом глянул на пенсионера, пьющего чай из розовой чашки.

— Слышишь, Петрович, у тебя же дома есть ружье. Ты у нас тут вооруженный один, кроме меня.

— Есть ружье, — поднялся со стула Истомин и насупился. — В сейфе, как положено, дома. А там эти…

— Надо забрать оружие Петрович. Из отдела, дай бог, к ночи приедут, дороги заметённые, чистят из района медленно. А у меня пара обойм всего в наличии.

Милиционер посмотрел в окно, разрисованное морозным узором. Зимнее небо ещё пару часов будет светлым, но что потом? Что будет происходить в темноте? Может, ползуны не нападут? Может быть, испугались грохота выстрелов и смерти соплеменника и больше не покажутся? Но если нет? Трое погибли от ужасных ран, не успев не то что сбежать, а даже позвать на помощь.

Пока Степанов размышлял, старик допил чай, поставил чашку на полку и отправился к выходу. Решив, что его нельзя отпускать одного домой, участковый догнал его. По пути отдал приказ главе администрации, уговорившей жителей вернуться домой. Теперь Валентине нужно было обойти местных и сказать, чтобы они заперлись и не высовывались на улицу. Когда Валентина начала расспрашивать о причинах, отмахнулся от неё, сказал, что позже расскажет.

— Петрович, покрывала найди. Прикроем мужиков и ползуна от любопытных глаз. Не дай бог, бабы увидят, паника будет, — участковый и Истомин пробивались сквозь снежные наносы, местами проваливаясь выше колено. Зима выдалась снежной.

Старик понятливо кивнул. Степанов бросил беглый взгляд на нелюдовскую улицу. Разбросанные по длинному пологому холму одноэтажные домишки. Треть из них пустуют, зияют чернотой оконных проёмов. Между домами приличное расстояние. Окно в окно тут и не жили с соседями никогда. От дома Истомина сквозь начавшие падать снежные хлопья виднелись затянувшиеся туманом торфяные болота.

Откуда взялся туман? Да ещё в пятнадцатиградусный мороз! Старик, вышедший из двора со свёрнутой тканью, полным патронташем и охотничьим ружьём, застал участкового разглядывающим дым на горизонте.

— Там три дня назад дети костры жгли. Я прогнал их, а костры вглубь провалились. Может низовой пожар разгорелся, — ткнул старик пальцем в сторону дыма, стелющегося над болотами. — Думаете, оттуда они полезли?

— Не знаю, — вздохнул Степанов. Он отвернулся от пенсионера и начал укрывать останки людей принесённым тряпьем.

— Много-то помощи приедет? — с подозрением спросил Истомин. — Нам в сорок третьем на высоте помощь двое суток обещали. От роты в итоге четверо бойцов осталось.

— Ну, Петрович, если ты войну пережил, этих ползунов и без подмоги уделаем. Пускай только сунутся, — убеждал милиционер, уйдя от прямого ответа.

— Мне бы автомат, — произнёс пенсионер и глянул с сожалением на собственную «вертикалку».

— Пушку ещё, скажи, — рассмеялся участковый и, вспомнив сказанное капитаном, снова нахмурился. — Вернёмся в мой кабинет, там устроим штаб до прибытия ребят.

Возле кабинета участкового их встретила беспокойная старушка — жена одного из погибших. Двух остальных не хватились домашние. У обоих были взрослые дети, не проживающие в Нелюдовке, а жёны давно умерли. Пришлось Олегу Степанову пригласить пожилую женщину в кабинет и, отпаивая оставшимся чаем, сказать правду. Узнав о случившемся, женщина ойкнула и спрятала лицо в клетчатом платке.

— Ты мне, Виктория Борисовна, не разводи панику, прошу. Понимаю, что очень тебе тяжело. Запрись дома, пока я с Петровичем не обойду всех и не скажу, что выходить безопасно.

Проводив старушку из своего кабинета, милиционер глянул на настенные часы. Стрелки показывали четыре часа дня. Через час уже стемнеет, и на всё село будет гореть четыре тусклых фонаря. На остальных фонарных столбах лампы сгоревшие. Помнят ли про его сообщение в районе? Не должны забыть и не среагировать, ведь три трупа — дело нешуточное. Вопрос в том, когда они приедут. Вряд ли быстро. Занесённые дороги, начальство выпивает, время под Новый год. Трупы ведь никуда не денутся, а капитан уверен, что это нападение зверей… Чёрт, лучше не думать. Остаётся только надеяться, что помощь поспешит.

— Можно зайти, Олег Васильевич? — в кабинет участкового заглянула глава села. Женщина заметно нервничала.

— Я тут вернулась от людей и услышала краем уха про чудовищ…Это правда?

— К сожалению, — ответил коротко участковый. — Вы обошли всех?

— До Терёхиной далеко, я послала племянника к ней. У Пашковых кто-то вроде есть, постучала, но мне не открыли. Я постучала-постучала по окнам и ушла.

— Вот что, — встревожился Степанов. — Вы говорили, что ваша дочка в город собиралась с детьми.

— Да, завтра утром поедем все вместе, — ответила Валентина.

— Собирайте родню прямо сейчас, сажайте в «уазик» и везите. Дело опасное.

— Как же я людей оставлю? — всплеснула руками женщина. — Меня же посадят!

— Не посадят. Везите своих, я беру ответственность на себя. Соседку ещё заберите. Будут вопросы — скажете, что выполняли моё указание. Если нужны будете, то я вам позвоню, — рассердился Олег.

— Не волнуйся, мы присмотрим за людьми, — проворчал Истомин. — Участковый дело говорит.

Потрясенная женщина ушла, а Петрович и Степанов вышли на улицу, чтобы прогреть машину. «Уазик» покряхтел и нехотя завёлся, постреливая выхлопом.

— Надо к Пашковым сходить, глянуть, почему не открыли, — Олег нащупал в кармане оставшуюся обойму. Вторая уже вставлена в пистолет. Милиционер пнул носком тёплого ботинка колесо машины, сбив с диска наледь. — Петрович, ты тут оставайся. Я сам пойду.

— Вы же