Расстояние - Георгий Константинович Левченко

машине на протяжении недолгой поездки, а потом дома в течении пары часов они едва-едва перекинулись лишь парой слов. Кто был причиной витавшей в воздухе напряжённости, никто из них не задумывался, поскольку женщина это знала точно, а молодой человек был слишком суетен и неопытен, чтобы хоть на секунду остановиться и разобраться, однако, как часто случается, обоим такое положение дел даже нравилось, и произносимые слова обретали особый смысл.

– Тебе обед сейчас приготовить или дождёшься остальных?

– Дождусь.

– Нет, если ты голоден, давай приготовлю.

– До того, как ты пришла, мы с дедом больше часа чаи гоняли. У меня его торт всё ещё вот где, – он показал на место чуть ниже кадыка, – так что нет, я не голоден, – и после этих слов Аркадий закрыл за собой дверь в свою комнату.

Второй вечер после возвращения на Родину молодой человек вновь провёл в семейном кругу, но несколько иначе; быть может, лишь застолье повторилось точь-в-точь. Запершись в комнате до прихода отца с сестрой, он зачем-то залез в свои жиденькие конспекты за третий курс, которые давно пылились в ящике письменного стола, чтобы что-то освежить в памяти. Пролистав их полчаса, бывший студент припомнил много интересного и не очень из университетских занятий, однако интересовавшую вещь не нашёл, забыв в процессе о ней совершенно. Аркадий доставал новые и новые тетрадки из тумбочки, бессистемно их просматривал и клал обратно с чувством то ли удовлетворения, то ли безразличия, что, впрочем, совсем не важно. Прервал возвращение к корням шум в коридоре, стандартный, годами отработанный приход с работы Геннадия и Светы, после которого последовал такой же стандартный ужин, только сегодня никто не спрашивал парня, чего он предпочитает, ел, что приготовлено. Рабочая парочка после возлияния как и давеча уединилась в кабинете, Аркадий тоже не был настроен на общение и вновь закрылся в своей комнате, а Оксана как всегда в одиночестве убрала со стола, загрузила посудомойку и пошла в зал читать свою книжку.

Молодой человек, вспомнив, чего же именно ему так не терпелось освежить в памяти, догадался воспользоваться интернетом, где полностью удовлетворил своё любопытство. Прочитать собственные записи, а не холодные строки на экране было бы куда поэтичней, и интересовавший предмет требовал этого, но сойдёт и так, тем более, что важна не форма, а содержание, то есть форма понятия. На сём день оказался полностью исчерпан.

Через пару недель растительного существования Аркадий, как и любой другой нормальный человек, стал тосковать по общению. Жаль, что никто из бывших одноклассников даже близко не учился с ним в вузе, а ведь такое товарищество помогло бы ему во всей дальнейшей жизни. Спасало то, что во времена кратких заездов в Москву он пару раз «находил время» повидаться с кем-нибудь из собратьев по школьной скамье в кафе или баре. Но это общение, конечно, совсем не такое, которое духовно сближает людей, знающих друг друга с малолетства, поскольку их жизнь шла своим чередом, а его – своим, интересы разошлись, и подобных друзей, возможно, теперь просто в статусе знакомых, осталось всего ничего.

В связи с этим Аркадий не раз вспомнил о высоком угреватом парне с узкими плечами, длинными руками и широкими ладонями, увлекавшимся математикой, с которым он, надо сказать, не шибко и общался, а просто приятельствовал по причине одинакового умственного развития, тот был на два года младше, и только из-за большого роста ему позволялось входить в компанию старшеклассников. Однако ни его телефона, ни адреса он не знал, парень всегда приходил с кем-то другим, помнил лишь, что бедолага таскался за девушкой из старшего класса, являвшейся одной из тех, с кем Аркадий некогда встречался. Его звали Александр, её – Александра, но более ничего общего между ними не было, он – из семьи обычных государственных служащих, она – дочь предпринимателя, похожего на Геннадия, в меру глупая, в меру чванливая, в меру распущенная, в меру избалованная, короче говоря, такая же, как и все из их круга. Всё это к тому, что у неё наверняка имелись его контакты, однако чем закончилась та история, Аркадия совершенно не интересовало, теперь он чувствовал, что волен сам подбирать себе компанию, а общение с той девушкой никак не входило в планы молодого человека. Дилемму он разрешил довольно неожиданно, решив оставить в покое и того, и другую, авось жизнь сведёт, хотя в большом городе надежды на счастливую встречу мало.

Была более реальная дорога. У Светы имелся молодой человек (по сути, не очень молодой, 32 лет от роду), тоже из их круга, работавший в российском филиале британского банка, с которым она проводила время на выходных, но её брат никак не решался напроситься вместе с ними, боясь оказаться третьим лишним. Однако на неделе за обедом Света обмолвилась, что в эту субботу идёт отмечать день рождения двоюродной сестры Толика (так его звали), после чего Геннадий Аркадьевич прозрачно намекнул на то, чтобы она взяла брата с собой. Мгновение взоры всех сидящих за столом обратились к Аркадию, который, поломавшись для приличия, конечно, согласился.

А какие у него были варианты? Искать в низкопробности социальных сетей бывших одноклассников? Или же ни с того ни с сего звонить давно посторонним людям и навязываться им в друзья? Ещё бы он не согласился. Так что пришлось вливаться в чужой круг, точнее, в круг, в котором он давно должен был стать своим и только по стечению обстоятельств не стал. А поскольку даже в семье его соображениями на будущее никто не заинтересовался, то терять оказалось нечего, к тому же всегда можно сделать ход конём и реализовать задуманное, выросши тем самым в глазах окружающих. В общем Аркадий не брезговал что-либо сочетать.

Как ни странно, в своё время ему удалось избежать весь тот пафосный кал, что лежит на пути сына человека с доходами хотя бы чуть выше среднего. Однако почему странно? «Он умный мальчик, сам во всём разберётся», – любил думать его отец. И это являлось бы сущей правдой, если бы не возраст Аркадия. Но, с другой стороны, именно он и позволял Геннадию Аркадьевичу так полагать.

Мероприятие

То, что было Аркадию по душе, то, как и в какой обстановке он предпочитал общаться со школьными друзьями, весёлые и отнюдь не безобидные посиделки в квартирах, уютных кафешках и тихих барчиках, куда, справедливости ради надо сказать, в своё время их не всегда пускали, разительно отличалось от того, что ожидало его в те выходные. Молодого человека привезли не