Катулл - Михаил Евгеньевич Бондаренко

тебя зловредна, / Праздности ты рад, от восторга бредишь…» (ст. 13–14). Поэт назвал Клодию Лесбией как раз в честь Сапфо с Лесбоса, поскольку та впервые раскрыла мир любовных переживаний в своих стихотворениях.

Это стихотворение было написано, когда отношения Катулла и Клодии только начинали складываться. Затем их роман получает дальнейшее развитие, что находит отражение в последующих стихотворениях – 2, 3, 83, 92, 5, 7, 43, 86 и 70.

Стихотворение 2 обращено к ручному воробью «подруги милой», то есть Лесбии. Катулл рассказывает о том, как она всячески забавляется с воробышком, желая «свой пыл унять тяжёлый» (ст. 8). Поэт тоже хочет поиграть с этим воробьём, чтобы «удручённой души смирить тревогу» (ст. 10). Воробьи считались птицами богини любви Венеры, и поэтому молодые римляне часто держали их дома. К стихотворению 2 в рукописях примыкают три стиха (2b): «…Так мне мило, как девушке проворной / Было яблоко мило золотое, / Поясок развязавшее девичий». Катулл говорит здесь о мифической Аталанте, быстроногой деве-охотнице из Аркадии. Вероятно, это отрывок несохранившегося стихотворения.

Стихотворение 3 является одним из самых знаменитых произведений Катулла и написано на смерть вышеупомянутого воробья. Учёные полагают, что по своим характеристикам оно близко к широко распространённым в эллинистический период сентиментальным эпитафиям на смерть домашних животных. Уже в древности не сомневались, что этот воробышек принадлежал Лесбии, хотя в тексте её имя не названо. Об этом, например, пишет Марциал: «…любимая нежным Катуллом / Лесбия плакала, ласк птички своей лишена»[300]. В дальнейшем Катуллу подражали поэты Овидий и Стаций, сочинившие элегии на смерть ручных попугаев[301].

Известно, что первые свидания Катулла и Клодии происходили в доме патриция Манлия Торквата[302]. Метелл Целер, муж Клодии, либо не догадывался о её любовной связи с Катуллом, либо догадывался, но ничего не предпринимал и молчал. Например, в стихотворении 83 счастливый Катулл пишет, что Лесбия часто ругает его последними словами в присутствии своего супруга. Однако глупый муж радуется этому, не понимая, что Лесбия «молчала бы, если б забыла» поэта. Следовательно, раз она постоянно бранит и клянёт его – значит, вспоминает, раздражена и продолжает питать нежные чувства. В стихотворении 92 Катулл вновь говорит, что Лесбия всегда очень дурно отзывается о нём, но поскольку она делает это с завидным постоянством, то, стало быть, любит его. Сам же поэт тоже постоянно проклинает Лесбию и, следовательно, тоже её любит. Античный писатель Авл Геллий посвятил особую заметку в своих «Аттических ночах» значению слова «проклинаю» в третьей строке этого стихотворения[303].

Следом идут стихотворения 5 и 7, посвящённые поцелуям. Они явно относятся к периоду, когда роман Катулла и Лесбии был в самом разгаре. В стихотворении 5 поэт, не помня себя от любви, обращается к Лесбии с призывом «жить, любя друг друга» и не обращать внимания на ворчание стариков, ведь когда закончится краткий день (жизнь), наступят ночь и вечный сон (смерть). Он просит у возлюбленной сначала тысячу сто поцелуев, потом «снова тысячу… и снова сотню» и так далее. В стихотворении 7 Катулл отвечает на кокетливый вопрос возлюбленной: «Сколько, спрашиваешь, твоих лобзаний / Надо, Лесбия, мне, чтоб пыл насытить?» (ст. 1–2). Ответ поэта растягивается на несколько строк и содержит такие сравнения: «…Сколько лежит песков сыпучих / Под Киреною, сильфием поросшей» (ст. 3–4), «Сколько на небе звёзд в молчании ночи» (ст. 7). Здесь Катулл намекает на своего любимого поэта Каллимаха, который был родом из Кирены.

Затем, вероятно, следуют стихотворения 43 и 86, в которых счастливый Катулл сравнивает свою возлюбленную с другими красавицами – Амеаной и Квинтией. В стихотворении 43 поэт с юмором описывает невзрачную внешность гетеры Амеаны и возмущается, что её считают прекрасной и даже сравнивают с Лесбией. А в стихотворении 86 он приходит к выводу, что гетера Квинтия, безусловно, «всем хороша по частям», но в целом не является красавицей и уступает Лесбии, которая, напротив, «вся в целом прекрасна».

После смерти мужа Клодии в 59 году до н. э. у Катулла появилась призрачная надежда на брак с возлюбленной. Об этом свидетельствует стихотворение 70, посвящённое непостоянству женской любви. По словам Катулла, его милая (Лесбия) говорит, что хочет выйти замуж только за него, и готова отказать всем, даже самому Юпитеру. Однако поэт убеждён, что верить этому нельзя, ибо слова женщин, которые они говорят влюблённым мужчинам, «нужно на ветре писать или на быстрой волне».

Потеряв супруга, Клодия осталась вдовой, но вдовой весьма обеспеченной, с большим состоянием. Она постепенно перестала скрывать своих многочисленных любовников и принялась в упоении прожигать жизнь, ни в чём себе не отказывая. Из-за развратного образа жизни, который вела Клодия, она со временем даже получила кличку – Квадрантария Клитемнестра. Клитемнестра – это потому, что убила (отравила) своего мужа Метелла, а Квадрантария – оттого, что один из её многочисленных любовников, по словам Плутарха, однажды «вместо серебряных денег прислал ей кошелёк с медяками, а самая мелкая медная монета зовётся квадрантом»[304]. Не связанная более супружескими узами и не ограниченная никакими условностями, Клодия постепенно стала охладевать к Катуллу. Начинается период размолвок и примирений между любовниками, к которому относятся стихотворения 8, 37, 39, 107, 36, 109 и 104.

Стихотворение 8 поэт адресует самому себе. Он уговаривает себя быть твёрдым и отказаться от безответной любви к «преступнице» Лесбии (её имя в тексте не названо): «И что погибло, то и почитай гиблым» (ст. 2).

Довольно грубое стихотворение 37 обращено к посетителям римской таверны, находившейся по адресу: «Девятый столб от храма близнецов в шапках» (то есть от храма Кастора и Поллукса (Диоскуров) на форуме. – М. Б.) (ст. 2). Римские таверны и харчевни были местом, где собирались в основном бедняки, преступники и рабы. Представители же высшего общества искали здесь острых ощущений. Вне себя от ярости и обиды, Катулл грозится расправиться с посетителями данной таверны и исписать её стены похабными стишками. Дело в том, что его возлюбленная («которую любил я крепче всех в мире») – Лесбия настолько низко пала, что теперь с ней развлекаются подонки общества («голытьба, срамцы, хлыщи с глухих улиц!», ст. 16), посещающие это заведение, в том числе некий волосатый кельтибер Эгнатий, который чистит зубы мочой и которому отдельно адресовано стихотворение 39. Безусловно, поэта вывело из себя не столько развязное поведение завсегдатаев таверны с его неверной возлюбленной, сколько разнузданность самой Лесбии.

Однако вскоре следует примирение Катулла с его любимой, чему посвящено стихотворение 107. Катулл заявляет, что он безмерно счастлив, поскольку Лесбия вновь неожиданно вернулась к нему. Стихотворение 36 адресовано богине любви Венере и является как бы продолжением предыдущего произведения. Поэт сообщает, что отвратительные стихотворные «Анналы» историка Волюзия должны помочь выполнить обет его подружки (Лесбии). Дело в том, что она поссорилась с поэтом, и тогда он стал писать на неё язвительные стихотворения («ямбы», ст. 5). Через какое-то время подружка предложила