Книга 1. «Мы наш, мы новый мир построим…», 1917–1938 - Андрей Константинович Сорокин

Вполне вероятно, что о такой значимой победе Сталин поручит сообщить Ленину своему секретарю вполне осознанно — с целью продемонстрировать вождю обиду из-за недооценки своих стратегических способностей.

Под влиянием военных успехов большевики начнут задумываться о расширении военной экспансии. 30 июня Ленин пошлет Сталину на станцию Синельниково телеграмму о решении Политбюро отклонить мирное предложение Румынии вопреки советам Троцкого и его — Сталина[332].

12 или 13 июля Ленин вновь свяжется со Сталиным и телефонограммой сообщит условия перемирия с Польшей и Врангелем, которые были изложены Советскому правительству в знаменитой ноте министра иностранных дел Великобритании лорда Керзона и запросит мнение Сталина по этому вопросу. При этом Ленин рекомендует ускорить наступление Юго-Западного фронта[333], очевидно, рассчитывая на улучшение советских позиций на переговорах в случае его успеха.

23 июля, находясь в Харькове, Сталин получит от Ленина телеграмму, в которой вождь большевиков, находясь в эйфории под влиянием успешного наступления Красной армии в Польше, сообщит: «Положение в Коминтерне превосходное. Зиновьев, Бухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может быть также Чехию и Румынию. Надо подумать внимательно»[334].

Телеграмма И.В. Сталина К.Е. Ворошилову и С.М. Буденному о предложении Польши перемирия и о необходимости стремительного наступления до переговоров

23 июля 1920

Автограф И.В. Сталина

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5518. Л. 1]

Телеграмма В.И. Ленина И.В. Сталину в Харьков о положении дел в Коминтерне, о революции в Италии, о Германии, о советизации Венгрии, Чехии и Румынии

23 июля 1920

[РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 348. Л. 1]

В тот же день, поддавшись охватившей большевистское руководство кратковременной эйфории, Сталин по прямому проводу сообщит руководству Первой конной армии о получении предложения Польши о перемирии и, со ссылкой на мнение ЦК партии, потребует организовать «самое стремительное наступление… в сторону Львова»[335].

Откликаясь на поручение Ленина сообщить ему «подробное заключение», уже на следующий день Сталин напишет ответное письмо, в котором сочтет необходимым прямо «поставить вопрос об организации восстания в Италии и в таких еще не окрепших государствах, как Венгрия, Чехия (Румынию придется разбить)». Сталинский оптимизм базировался на трех предпосылках: «Мы имеем Коминтерн, побежденную Польшу и более или менее сносную Красную армию», — напишет он Ленину[336]. Это высказывание полностью соответствует букве и духу ленинских установок этого времени: «Надо прощупать красноармейским штыком, готова ли Польша к советской власти»[337].

Идеей разгрома Польши Сталин увлечется настолько, что отбросит даже мысль о возможности реализовать так увлекавшую его ранее идею стать победителем Врангеля. Ведь после наметившейся в конце июля перспективы переговоров с Польшей о перемирии Ленин 2 августа сообщит ему о решении Политбюро провести разделение Юго-Западного фронта, выделив из него Южный фронт и направить на него Сталина с тем, «чтобы Вы исключительно занялись Врангелем»[338]. Сталин с очевидным раздражением ответит: «Вашу записку о разделении фронтов получил, не следовало бы Политбюро заниматься пустяками». И тут же критически отзовется не только о политическом руководстве, но и военном, и внешнеполитическом: «Обещаниям Главкома не верю ни на минуту, он своими обещаниями только подводит. Что касается настроения ЦК в пользу мира с Польшей, нельзя не заметить, что наша дипломатия иногда очень удачно срывает результаты наших военных успехов»[339]. В заключение еще и попросит подыскать ему замену: «Нужен отдых». Обескураженный вождь будет вынужден оправдываться: «Наша дипломатия подчинена ЦК и никогда не сорвет наших успехов», «прошу сообщить, с какими обещаниями опаздывает Главком…»[340] Неоднократные в эти дни указания Ленина на необходимость ускорить ликвидацию Врангеля должного действия на Сталина не возымеют.

Записка И.В. Сталина, отправленная по прямому проводу № 13820 Главкому, с отказом подписать распоряжение командующего Юго-Западным фронтом в развитие директивы Главкома № 4774/оп.

13 августа 1920

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 4137. Л. 1–2]

Записка И.В. Сталина в Политбюро ЦК РКП(б) с предложением образовать комиссию для разбора условий июльского наступления и августовского отступления наших войск на Западном фронте

30 августа 1920

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5213. Л. 1]

Наступление частей Красной армии в Польше, однако, скоро захлебнется. Сталину припишут отказ в критический момент своевременно подчиниться приказу РВСР о переброске сил фронта под Варшаву, что во многом и привело к поражению сил наступавшего Западного фронта под руководством М.Н. Тухачевского[341].

Этот эпизод, как и другие ошибки советского политического руководства и военного командования, стали предметом обсуждения в историографии еще в 1920-е гг. и продолжаются по сей день[342]. 26 августа Сталин напишет заявление с опровержением слухов о его причастности к задержке передачи 1-й Конной армии из состава Юго-Западного фронта Западному фронту[343]. После разбирательства в ЦК о причинах поражения[344] 30 августа 1920 г. Сталин направит в Политбюро записку с предложением образовать комиссию «по обследованию условий нашего июльского наступления и августовского отступления на Зап. фронте»[345].

Группа участников совещания командующих военными округами в Москве. Сидят слева направо: 3 — А.И. Корк, 4 — Н.Н. Петин, 5 — А.И. Егоров, 6 — М.В. Фрунзе, 7 — С.С. Каменев, 8 — К.Е. Ворошилов, 11 — И.Э. Якир, 12 — Д.А. Петровский, 13 — М.Н. Тухачевский

1922

[РГАСПИ. Ф. 75. Оп. 5. Д. 27]

1 сентября 1920 г. он подаст в отставку с военной работы. Демонстративно и провокационно, но с иным уровнем аппаратной подготовки он будет проделывать это в будущем еще не раз. В тот раз его заявление удовлетворят и выведут из состава Реввоенсовета Республики. Справедливости ради стоит отметить, что шантажировать соратников отставкой, добиваясь своего, грешили едва ли не все так называемые «вожди» большевизма, начиная с Ленина.

Возвращаясь к военной катастрофе РККА под Варшавой, следует сказать, что сегодня ряд историков основную вину за поражение под Варшавой возлагают не на Сталина, а на главное военное командование Красной армии, которое переоценило успехи своих войск и слабость противника. В ночь на 22 июля главнокомандующий РККА