Секретный ингредиент Маргариты - Лия Джей

Но в этот раз я точно знаю, куда идти. Там я чувствую тепло. Шестое чувство подсказывает мне, какие среди всех этих искорок настоящие. Те, что блестят в глазах Воронцова. Пытаясь их сосчитать, я смотрю на Пашу, пожалуй, слишком долго. Он не отводит взгляда. Вдалеке поет скрипка. Смычок напряженно скользит по струнам, но ощущение будто по моих ребрам. Кажется, вот-вот Паша встанет, опрокинув стол, и поцелует меня. Преграды исчезнут, лабиринт падет, и только кристаллики разбитых зеркал зависнут в воздухе, отражая свет, льющийся от нас двоих.

Мне это только кажется. А когда кажется, надо вспоминать слова песни великой Ланочки Дель Рей: «I need money, power, glory». Мне нужны деньги, власть и слава. И больше ничего. Воронцов с проблемами, которые он принес в мою жизнь, в этот список не входит.

— На самом деле тут очень вкусные коктейли. Ты обязана попробовать. — Воронцов постукивает пальцами по стеклянному циферблату.

— Спаиваешь меня?

— Балую, чтобы потом побаловаться. — Пашка поигрывает бровями, и я прыскаю.

— И не надейся, Воронцов! Спать я с тобой не буду.

— Не зарекайся, дорогая.

Он поправляет ворот рубашки. Цепочки звенят, кадык дергается, и я невольно сглатываю. Да какого черта он такой красивый⁈

— Я тебя на дух не переношу, понял? Ты манипулятор, Воронцов.

— Ну почему сразу манипулятор? Я предложил сделку, ты согласилась. Все честно.

Я наклоняюсь вперед, облокачиваясь на зеркальную поверхность стола. Уверена, мое декольте сейчас выглядит просто сногсшибательно.

— Не переживай, дорогой, пройдет две недели, и мы с тобой вполне по-честному «расстанемся». — Я рисую в воздухе кавычки.

Пашка лишь неопределенно ведет бровью в ответ. Пусть только попробует не удалить видео!

Официант ставит на стол две тарелки с паэльей, греческий салат, мой коктейль и Пашкин безалкогольный мохито. Как же грустно, наверное, быть водителем.

— Десерты подать позже, верно?

Паша кивает, и парень в белых перчатках тут же исчезает. Поменять меню и узнать, сколько я буду должна Воронцову за этот вечер в Эдеме, мне так и не удается.

— Ты серьезно заказал салат из помидоров и огурцов?

Я скептически поглядываю на ярусную подставку, покрытую фигурными ломтиками овощей. М-да, высокая кухня.

— Это другое. — Пашке не хватает еще протянуть «заюш». — Там же фета, оливки, болгарский перец… — Он пробует салат и разочарованно поджимает губы. — Фигня. Я у нас в России еще ни разу нормальных оливок не пробовал. Вот в Греции…

— Вот в Греции! — Я манерно взмахиваю вилкой, передразнивая его. — Летаю туда каждые выходные, чисто чтобы поесть салатик.

— Нет, мы там последний раз три года назад были. Снимали апартаменты на Корфу. Классное время было. Утром пробежка по оливковой роще. Днем пляж, инжир и разбавленное вино. Вечером семейный ужин в таверне под шум прибоя. — Паша прокручивает на руке часы. — Потом коронавирус этот, спецоперация… А потом родители развелись.

Я роняю с вилки креветку.

— Давно?

— В прошлом году. — Паша откладывает приборы. — Я сначала с мамой жил, но потом она привела в квартиру свою новую любовь, и я к отцу перебрался. Вуз сменил. До этого на китайском учился. Понял, что не мое. Русская филология мне ближе.

— Будешь преподом по русскому?

— Нет, мне литература больше нравится. — Паша долго смотрит на сцену, затем добавляет: — Драматургия, если быть точнее.

Что ж, он будет тем самым молодым учителем, чья попа будет вечно облеплена фирменными брюками и плотоядными взглядами старшеклассниц. Хотя, ладно, кого я обманываю? Отец, дающий сыну такие суммы на карманные расходы, что тот может позволить себе снять весь ресторан на 99 этаже в Москве-Сити и пригласить туда камерный оркестр, вряд ли отправит свое чадо работать в школу.

— Попробуй коктейль. — Паша придвигает ко мне бокал.

— Я не буду.

— Марго, тебе объективно не идет быть трезвой.

— Я не буду, потому что там оливка. Кто вообще придумал украшать «Маргариту» оливками? Я думала, только у нас в «Абсенте» так делают. Издевательство какое! Тут должен быть лайм! — Я вздергиваю верхнюю губу и двумя пальцами вытаскиваю шпажку из коктейля. — Как истинная Маргарита заявляю: это извращение! Увижу еще одну «Маргариту» с оливкой, выкину в окно! Прямо отсюда с 99 этажа!

— Огонь по своим, Марго. Так-то ты тоже Маргарита с оливками.

— Что? Типа с маленькой грудью?

Я обиженно щурюсь. Пашка смеется.

— Нет, у тебя отличная грудь. Очень красивая, — он уверительно кивает. Еще бы! Насмотрелся на меня в боди в клубе. — Я имел в виду цвет глаз. Они же оливковые.

Я отодвигаю паэлью, наклоняюсь к столу и смотрю на свое отражение. Тем временем рука Воронцова проскальзывает у меня над макушкой, хватает мой хвост и слегка дергает. Да что ж его так и тянет к моим волосам?

— Ой, не мути воду, Воронцов! «Маргариту» я твою все равно не буду!

— Так это не моя, — Паша пожимает плечами. — Сам я так не сделаю. Сколько дома коктейль ни мешал, как тут, никогда не получается. В этой есть какой-то секретный ингредиент. Никак не могу его разгадать… Правда очень вкусно. Пей давай!

— Я не буду пить эту бурду! Там была оливка. Не люблю оливки.

— Так вот в чем дело! Ты вообще их не ешь? — он округляет глаза. — Это же самое вкусное, что есть в мире! Почему тебе не нравится?

— Не знаю, я никогда не пробовала.

Паша складывает руки на груди и сверлит меня пристальным взглядом.

— Я не отделаюсь, да?

Воронцов кивает. Еще бы! Ладно, это не должно быть хуже Викиной стряпни. А ее я ела и осталась жива. Попробую. С тяжелым вздохом я подношу к губам шпажку и аккуратно облизываю скользкую зеленую штуковину.

— Паш, меня сейчас стошнит!

— Не переживай, я подержу тебе волосы.

Я говорила, у него особая тяга к моим волосам!

Собравшись с духом я все же откусываю кусочек оливки. Кривясь, жую и понимаю, что это…

— Не так уж и плохо!

Я делаю глоток коктейля. Пашка прав, он отличается от нашего в «Абсенте», но, чем именно, я понять не могу.

— А ты мне не