Вечный - Александра Кармазина

Камиль безропотно стерпел этот жест отчаяния и негодования. Он понимал, что заслужил гнев жительницы Зачарованных холмов.

— Как ты мог? — бросилась снова к нему. — Я едва не умерла, когда узнала о том, что произошло. Боги… Камиль…

Прикрыв глаза, денр ощутил, как влажные прохладные ладони коснулись его лица. Спустя пару мгновений то место, где еще горел след от ее пощечины, словно охладили нежные губы чаровницы. Она поцеловала его куда-то чуть выше скулы с таким чувством, словно пыталась вложить жизнь в денра. И столько поразительной нежности и чувственности было в этом невинном поцелуе, сколько Камиль не получал ни от одной женщины.

— Ровена, — прошептал он, беря ее лицо в ладони. — Простите меня.

Выдохнув с таким чувством, словно из нее практически ушла жизнь, чаровница прижалась виском к его щеке. На ее щеках все еще слегка дымились зеленоватые чары, что смешивались со слезами. Влажные ресницы чаровницы затрепетали, когда она вскинула на него взгляд.

Не в силах совладать с диким желанием поцеловать ее, Камиль склонился к Ровене. Он замер в каких-то миллиметрах от ее лица, помня о том, какие последствия могут быть от его несдержанности. Хотелось схватить ее в охапку и зацеловать эти дрожащие губы. Хотелось так, что сводило скулы. Судорожно выдохнув, он закрыл глаза, надеясь справиться с бушевавшими в нем чувствами.

В следующие мгновения Ровена стерла разделяющее их расстояние. Их губы встретились в жадном поцелуе. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, Камиль резко подался вперед, одновременно стискивая чаровницу в почти удушающих объятиях. Одна из стен спальни стремительно бросилась им навстречу, выдавая нечеловеческие способности де Карда. Он за какие-то доли секунды преодолел считанные метры, переместившись с центра комнаты в один из углов. Ровена лишь едва слышно ахнула, когда он практически распял ее на стене, снова горячо набрасываясь с поцелуями.

Где-то в самой глубине души денр четко осознавал, что этот срыв может плохо закончиться. Ровена не сопротивлялась. Не потому, что не могла или была напугана… Нет, она просто не хотела. Камиль чувствовал это на подсознательном уровне, ощущал первобытным мужским чутьем. Она горела в его объятиях… горела вместе с ним.

Нехотя оставив ее до изнеможения сладкие губы, де Кард с каким-то маниакальным наслаждением несколько раз чувственно поцеловал чаровницу в шею. И она откликнулась, застонала, запрокидывая голову. Такой пленительный сводящий с ума жест покорности и подчинения, что у денра едва не помутился рассудок. Он почти видел, как бьется пульс в ее венах, ощущал аромат чар в ее крови… Хищно проведя языком по внезапно пересохшим губам, Камиль склонился еще ближе к Ровене, делая глубокий вдох.

— Останови меня, — прошептал он, почти теряя сознание от плавящего сердце чувства эйфории. Уткнувшись носом в то место, где встречались ключица и шея женщины, он глухо зарычал, с силой сжимая пальцы на ее талии.

— Ты хочешь этого? — ее дыхание возле уха словно пустило разряд тока по телу Камиля.

— Нет, — ответил он, жарко целуя ее в шею, — но ты… — в чувствительное местечко за аккуратным ушком, — должна… — волнующийся верх пышной груди, — Ровена… я…

— Ничего я тебе не должна, Камиль де Кард, — с придыхом проговорила чаровница.

Отстранившись от нее, денр взглянул в затуманенные страстью глаза женщины. В них переливались зеленоватым огнем чары, которые успели остаться на его лице и губах. Магия Ровены имела сладковатый привкус клевера, приправленный едва ощутимыми нотками полыни. Травница…

Сместив пальцы с ее талии, он медленно переместил руки выше, к вырезу простого платья цвета тусклого темно-розового коралла. Когда белое кружево, которым был отделан лиф, оказалось смятым под натиском дикого желания денра, губы Ровены тронула порочная улыбка. Она не просто ждала продолжения — жаждала. Сжав корсаж, Камиль с силой рванул его в разные стороны. Расположенная по центру шнуровка глухо затрещала. По каменному полу спальни денра рассыпался мелкий речной жемчуг, что украшал шнурки.

Швырнув в сторону ненужный предмет гардероба, де Кард снова подался к Ровене. Чаровница охотно позволила обнять себя. На этот раз поцелуй был не таким лихорадочным и диким, но яркости не утратил. Теперь Камиль словно пробовал ее на вкус, как самое изысканное лакомство. Откровенные объятия и ласки денра находили все более жаркий отклик в сердце истосковавшейся по нему чаровницы.

— Камиль… — прошептала она, когда сильные руки владыки Лучезарных земель прошлись вдоль ее стройного тела.

— Безумная, — в тон ей ответил денр, терзая губы чаровницы невыносимо иссушающим поцелуем, которые буквально вынимал дыхание из груди. — Ты же… не представляешь, что я могу… — сделав над собой нечеловеческое усилие, Камиль все же отступил на пару шагов, — сотворить с тобой…

— Пусть все летит в Мертвые пустоши, — тихо проговорила Ровена, спуская с плеча сорочку, которая осталась на ней после того, как де Кард разорвал платье. — Я буду сожалеть вечно, если не сделаю этого.

— А я буду сожалеть, если сделаю, — проговорил Камиль, наблюдая, как она оголяет второе плечо.

Денр поймал себя на мысли, что зря дал этой красавице столько власти над собой. Когда тонкая белоснежная сорочка упала к ногам чаровницы, вместе с ней рухнули и остатки самообладания хозяина спальни. Чувствуя, как начинает гореть одна сторона лица, де Кард вздрогнул. Вдоль щеки побежало уже знакомое ощущение — что-то вроде щекотки, но с болезненным покалыванием. Так в нем поднимал голову тот, кто не позволил умереть в ту злополучную ночь.

Судорожно выдохнув, Ровена никак не могла оторвать взгляда от его полнящихся завораживающим свечением глаз. Оно было такого же цвета, как и метка на скуле де Карда.

Истолковав по-своему ее поведение, Камиль отвернулся.

— Нет, — чаровница подошла к нему и взяла за подбородок, вынуждая снова взглянуть на себя. — Я так долго ждала тебя. Именно тебя…

Глава 29

Благими намерениями

Едва слышно мурлыча себе под нос старинную мелодию, Алисьента поднялась по лестнице. В руках дочь управляющего держала небольшую корзину с фруктами и орехами. Раньше она каждое утро приносила их в спальни денра и его сестер. Сегодня этот круг обязанностей сузился до размеров покоев Камиля. Вопреки случившемуся, Алисьента пыталась сохранить в крепости былой порядок. Так ей было легче пережить случившееся. Хотя бы какое-то подобие