Первый среди равных. Книга VIII - Жорж Бор

Дикого Континента, превратившись в стаю хищников, загоняющих ценную добычу. Это не было связано с их ментальной блокировкой. Скорее что-то на уровне вбитых до состояния рефлексов навыков. Я видел, как кому-то из моих дружинников повстречался на пути аномальный зверь. Животное попыталось сбежать с дороги Аларака, но напоролось на кого-то из Мастеров. Удар ножа. Прыжок. И цепь загонщиков двинулась дальше.

Бестужев не вмешивался. Я держался рядом с Вепрем, чтобы своевременно отреагировать на изменения ситуации, и постоянно ловил на себе внимательные взгляды Белого Волка. Словно барон ждал, когда же я всё-таки свалюсь от усталости в этой безумной гонке. Однако, я себя ощущал просто отлично. Возможно, виной тому было ощущение приближающейся цели.

В пространстве ощущались отзвуки чужого ужаса. Аларак шёл за этим шлейфом, как гончая верховым чутьём. Иногда африканец внезапно вилял в сторону и весь сводный рейд повторял его манёвр. Терять бдительность мы не имели права. Эстайр оказался достаточно умён, чтобы устроить представление на границе аномальной зоны. Он предусмотрел погоню и сумел заманить нас в такую ловушку, из которой очень сложно было выбраться. Аспект Ментала давал монстру массу преимуществ над обычными существами. Если бы не моя защита на подразделении егерей, то монстр уже давно бы уничтожил погоню. Но всё изменила смерть трупника.

Этого противник однозначно не ожидал. Какой бы ни был у него план, всё пришлось менять на ходу. Как и любой высокоразвитый разум, эстайр очень не хотел умирать и прекрасно понимал все последствия того, что мы его догоним. Буквально всё вокруг кричало о том, что чудовище убегает в смертельном ужасе. Это придавало дополнительный азарт погоне. Это радовало инстинкт хищника. И это было неправильно.

— Мне это не нравится, — вдруг услышал я рядом голос Бестужева. Барон резко ускорился и догнал моих дружинников, поравнявшись со мной. — Эстайр равен отряду менталистов третьего круга. Маги этого аспекта вообще не склонны к острым эмоциям. А тут почти двадцать пять минут ничем не замутнённой паники.

— Кот! — коснувшись африканца потоком воздуха, произнёс я. — Сколько ещё?

— Километр, — отозвался маг Смерти. — Может два. Он всё время ускользает. Кот не может его догнать.

— Он ведёт нас за собой, — ответил я и посмотрел на командира егерей. — Барон считает, что это новая ловушка.

— Даже не сомневаюсь в этом, Сокол, — сухо ответил Аларак. Мне было непривычно слышать полное отсутствие эмоций в словах Кота. — Монстр выстроил свой след конусом. Он вытянул ауру в нашу сторону и замедляется в то же мгновение, как Кот снижает скорость. Эстайр действует слишком рассчётливо, чтобы обращать внимание на его панику. Тварей вокруг нет. По этому пути прошла свита чудовища. Он мог бы уже давно сбежать.

— Если бы хотел, — произнёс Бестужев. Несмотря на десяток километров, уже оставшихся за спиной, дыхание барона было ровным и почти спокойным. Я использовал крошки аспекта Жизни, чтобы помогать организму справляться с нагрузкой, но у Волка такой возможности не было. Остальные егеря тоже выглядели свежее Витязей. Скорее всего, у этого подразделения были свои секреты. — Он умеет управлять эмоциями и показывает то, что мы могли бы видеть при погоне за человеком.

— Но он не хочет скрыться, — кивнул я. — Когда был зарегистрированы первые сигналы о начале процессов гона?

— Недели три назад, — немного подумав, ответил Белый Волк. — Потом ещё была одна невнятная вспышка. Вроде бы сильно всполошившая администрацию губернатора и контрольные службы. К вам ещё тогда отряд направили для проверки.

— Сигналы были примерно одного вида? — уточнил я.

— Похожие, — ответил барон. — Точнее не скажу.

— Стой, — приказал я и Кот тут же замедлился. Следом начал останавливаться весь сводный отряд. — Метку тварь всё равно не скинет. Не вижу смысла торопиться.

— Почему так уверены? — тут же спросил барон, но за меня ответил вернувшийся Аларак.

— Эстайр касался трупника. Это всегда оставляет сильный след и даёт временное сродство, чтобы сохранить контроль над чудовищем другого аспекта. Кот поглотил энергию трупника и чувствует монстра на большом расстоянии. Он не уйдёт.

— Получается, что подготовка к вторжению началась задолго до того, как к границам людей вышли первый чудовища, — произнёс я. — Это большой срок. За это время эстайр собрал основную свиту и спрятал на пути отступления дополнительные силы. Он устроил ловушку до того, как мы уничтожили его орду на границе.

— Это очень серьёзная подготовка, — задумчиво произнёс Бестужев и мрачно добавил. — Похоже на полноценный план вторжения.

— Так и есть, — спокойно ответил я. — Целью чудовища был прорыв в земли людей. Это для него имеет такое большое значение, что он готов пробовать снова и снова, пока у него не получится. Или пока не закончится гон.

— Гон имеет особое значение, — включился в общий мозговой штурм барон. — Причём, это должен быть гон выше восьмого уровня. По данным за последние годы, существ вроде эстайров ни разу не видели в обычное время или на малых уровнях гона.

— Он не может выйти за пределы своей привычной зоны обитания в другое время, — добавил Аларак. — Или что-то мешает, или просто нет выхода.

— Что? — разом повернулись мы в сторону африканца.

— Индлу Йонкулункулу. — пожал плечами Аларак.

— Это всё суеверия ваших дикарских племён, — недовольно проворчал Рыков. — Нет никакого дома богов. Мы же ходили с тобой к той горе! Или забыл?

— Возможно, просто время было неподходящее, — возразил Кот. — Мы же не были там во время волн.

— И ты думаешь, что золотые дворцы просто исчезли? — с сарказмом спросил командир Витязей. — А как же алмазные ворота и тысячи девственных дев на пути к ним?

— Кот удивлён, что Вепрь верит всяким сказкам, — на секунду напомнив себя прежнего, фыркнул африканец. — Алмазные ворота — это не проблема. А где ты найдёшь столько девственных дев?

— Давайте по делу, — прекращая разговор подчинённых, произнёс я. — Алмазные ворота нас не интересуют сейчас. Но в словах Аларака есть смысл. Вспомни, что творилось во время возвращения из логова.

Из какого логова говорить не стал. Мои и так прекрасно поняли, а егерям такие подробности были ни к чему. Главное, что на лице подчинённых появилось очень задумчивое выражение. Бестужев пару мгновений смотрел