Военная история Грузинского гренадерского Е. И. В. Великого князя Константина Николаевича полка В связи с историей Кавказской войны - Георгий Николаевич Казбек

и наместник кавказский, князь Михаил Семенович Воронцова. Только в ночь на 3 мая было получено достоверное известие, что Нур-Али соединился с главною партиею в ущелии Фортанги. Дабы открыть неприятеля и заставить его обнаружить свои силы и намерения наместник приказал полковнику Слепцову, с 2-м баталионом Грузинскаго гренадерскаго полка, с 8 сотнями казаков и двумя орудиями, произвести усиленную рекогносцировку к р. Ассе. Вслед за Слепцовым двигался и сам главнокомандующий с остальными войсками Владикавказскаго отряда.

Взяв направление от Сунжи к разоренному аулу Шенал-Юрт на Ассе, полковник Слепцов открыл там многочисленную партию горцев. Пехота неприятеля с несколькими орудиями занимала правый берег реки, а тысячная кавалерия переправилась уже на левый его берег. «Полковник Слепцов, известный своею смелостью, – пишет князь Воронцов военному министру, – желая предупредить намерение неприятеля, сделал распоряжение атаковать неприятеля.

Казаки построились лавою, примкнув правый фланг свой к крутому берегу Ассы, а пехота с артиллериею были направлены на левый фланг позиции. Неприятель предупредил нашу атаку: он бросился на наш левый фланг. Тогда полковник Слепцов, успевший удержать передовыя толпы несколькими ракетами, приказал баталиону Грузинскаго полка наступать на неприятеля учащенным шагом и с барабанным боем. Стремительная атака эта сбила неприятеля с позиции «и он бежал, оставив в наших руках одно знамя».

В 1848 году на левом фланге Кавказской линии довершена постройка передовой Чеченской линии возведением укрепления Урус-Мартана, а в Дагестанской области взят укрепленный аул Гергебиль. 2-й баталион Грузинскаго полка участвовал в обоих предприятиях.

В мае месяце баталион выступил из зимних квартир на ст. Наур по дороге в Асса-Юрт, где поступил под начальство командира Егерскаго генерал-адъютанта князя Чернышева полка, флигель-адъютанта князя Барятинскаго, и вместе с двумя баталионами егерей двинулся в Темир-Хан-Шуру, в состав Дагестанскаго отряда генерал-лейтенанта князя Аргутинскаго-Долгорукаго[127]. Цель действия этого отряда состояла в взятии укрепленнаго аула Гергебиль, необходимаго для довершения Казикумыкской линии. Зная важность этого пункта для русских, Шамиль обратил на него особенное внимание и, на военном совете бывшем в Дарго, поручил его охранению опытнейшаго из своих наибов Хаджи-Мурата.

1З-го июня князь Аргутинский прибыл под Гергебиль и начал блокаду этого аула. На рассвете 1-го числа, наши войска сбили неприятеля с высот лежавших впереди Гергебиля и заняли их своими окопами. Труднодоступность местности окружающей аул, обнесенный с одной стороны садами, делала невозможным открытую атаку Гергебиля, и потому князь Аргутинский счел за лучшее предварительно исполнить совершенное обложение его. Для этой цели, прежде всего, нужно было сбить неприятельския орудия, занимавшия выгодную для них позицию на левом берегу Кара-Койсу. Это важное дело кн. Моисей Захарьевич поручил двум отдельным отрядам под начальством флигель-адъютанта князя Барятинскаго и полковника Евдокимова. Блистательное выполнение этих поручений дали возможность князю Аргутинскому безпрепятственно открыть канонаду по аулу и тем заставить неприятеля сдать его[128].

Вслед за взятием Гергебиля колонна князя Барятинскаго возвратилась в Чеченский отряд и 2-й баталион Грузинскаго полка поступил в состав войск употребленных на сооружение укр. Урус-Мартана. После окончания работ к 1-му октября, баталион возвратился на Белый Ключ.

Ряд неудач понесенных Шамилем при Дарго, Гергебиле, Салте, Чохе и других местах, уронили дух мюридов и имам, для поддержания своей власти, снова взялся за прежнюю политику – переходить из общества в общество. В 1846 и 47 годах он пытался распространить свое влияние на Правом фланге и на Лезгинской линии. Вследствие этого внимание русских усугублено на эти пункты и с этих пор поприщем деятельности Грузинскаго гренадерскаго полка сделался Нагорный Дагестан.

Следствием влияния Шамиля было то, что в 1844 году элисуйский султан Даниель-бек изменил русскому правительству и перешел на сторону имама. С этих пор отношения наши к населению Джаро-Белоканской области и горных магалов совершенно изменились. Подстрекаемые агентами Шамиля и особенно Даниель-султана, имевшаго большое влияние на население Дагестана, разбойническия шайки усилились на всём протяжении Алазанской долины и, не смотря на кордон, хищники переходили через эту реку и дерзко грабили мирное нам население – ингелойцев и кахетинцев. Это обстоятельство показало начальнику области, генерал-майору Шварцу, что ряд укреплений устроенных на левом берегу Алазани и небольшия команды милиционеров были недостаточно сильны, чтобы удержать нападения лезгин.

Пользуясь слабостью передовых постов, дерзость лезгин усилилась еще более, когда, после взятия Гергебиля, Шамиль на время поселился в Ирибе и прислал сюда своих наибов и между прочими Хаджи-Мурата. С этих пор Лезгинская линия получила большую стратегическую важность, и потому не могла не обратить на себя внимания тогдашних деятелей Кавказской войны. Ясно было, что расположение укреплений, на том месте, где они существовали, не могло привести населения вольных обществ Нагорнаго Дагестана к желаемому спокойствию. Необходимо нужно было запереть выходы из главных ущелий. Для этой цели генерал Шварц предложил перенести ряд оборонительных башен на предгорья главнаго хребта и поместить в них небольшия наблюдательныя команды, которыя, в случае появления неприятеля в большом числе, давали бы о том знать подвижным резервам, расположенным в главных укреплениях, в самой долине. Повидимому, система эта была весьма удобна и рациональна; но когда приступили к ея выполнению, оказалось много непредвиденнаго и нерассчитанного. Начиная с того, что войска наши не могли постоянно оставаться в этих башнях, вследствие сильнаго холода зимою и опасения быть отрезанными от резервов, которые по необходимости должны были на это время спускаться в грузинския селения на Алазани. Следовательно, нужно было устроить или целыя укреплении, способныя вместить в себе самостоятельныя команды, или же принять меры к открытию постояннаго сообщения с резервами; оставлять же укрепления на зиму незанятыми, как показал опыт с Кодором, выстроенным еще в 1846 году, значило уже не найти их к будущей весне. Обстоятельства эти были причиною введения сначала блокгаузов, а с 1849 года предположено начать устройство башен на местах более опасных для нашей обороны, с тем, чтобы предварительно сделать к ним широкия просеки. Вообще говоря, до самаго покорения восточнаго Кавказа, действия наших войск на Лезгинской линии имели в виду одно охранение Алазанской долины, для чего кордонная линия усиливалась новыми укреплениями, а войска делали экспедиции во внутрь непокорных обществ. Экспедиции имели целью заставить лезгин быть покорными нашему правительству или же по крайней мере лишить их возможности помогать Шамилю.

Эти наступательныя действия, в сущности не имевшия целью завоевания, ибо без умиротворения всего Дагестана русския войска никак не могли бы остаться в каком-нибудь из анкратльских обществ, совершались ежегодно войсками, собиравшимися на линии летом. В промежутки между экспедициями, Лезгинский отряд устраивал укрепления и дороги.

1849-й год можно считать началом ряда походов в Дегестан со стороны Лезгинской линии,