Военная история Грузинского гренадерского Е. И. В. Великого князя Константина Николаевича полка В связи с историей Кавказской войны - Георгий Николаевич Казбек

24 августа Шамиль с своими скопищами числом до10 т. человек явился на главном хребте в виду Закатал. Князь Орбелиани собрал пять баталионов пехоты и с ними вышел к Белоканам. Здесь он опрокинул неприятеля, шедшаго к этому месту, и остановился за неимением сил преследовать его.

Между тем Шамиль двинулся к Катехскому ущелью и осадил две роты Мингрельскаго полка в недостроенном укреплении Мессельдигер. Это было последнее дело Шамиля в 1859 году. Окружив со всех сторон укрепление, он, в течении трех дней производил самыя отчаянные приступы на горсть мингрельцев. Князь Орбелиани не мог подняться на гору, и следовательно защитникам Мессельдигера грозила неминуемая смерть; к счастью 6-го сентября на помощь явился начальник Самурскаго отряда князь Моисей Захарьевич Аргутинский-Долгоруков и тем заставил Шамиля отступить в горы. Движение кн. Аргутинскаго через главный хребет, в суровую зиму 1853 года, есть весьма почетный эпизод Кавказской войны. Но о нем не место говорить здесь; для нас важно заметить, что оба генерала, с таким успехом кончившие трудную задачу, начали службу в Грузинском гренадерском полку.

Глава VII

Турецкая война с 1853 по 1856 год.

«С тех пор как русские занимают Кавказ, редко когда положение наше было затруднительнее прошедшаго лета и осени», – говорит брошюра, составленная по приказанию князя Воронцова для Алексея Петровича Ермолова, в 1854 году[135].

Стремление к выгодному довершению восточнаго вопроса, составлявшаго предмет давнишних забот русской политики, привело Россию в 1853 году к войне, заставшей ее врасплох. Император Николай I не только что не предвидел неудачнаго конца, но имел причины надеяться на блистательный исход переговоров и даже войны, если бы, сверх его ожидания она могла начаться. Дряхлость Турции, раздираемой внутренними смутами, казалось сама собой говорила в пользу предположения русских; энергический же характер русскаго Императора давал ему надежду с ожидаемым торжеством соединить еще другое, не менее важное, покорение Кавказа.

Имея целью последнее, войска Кавказской армии были заняты горными экспедициями, не помышляя о войне в Анатолии.

Между тем смутные слухи о несогласиях России с Турциею быстро разнеслись в горах и подали новые материалы для пропоганды вражды к русским. Волнение умов обнаружилось в одно время в землях натухайцев, абадзехов в Абхазии и Дагестане. Магомет-Амин[136] и Шамиль усердно проповедовали, что наступило время соединения всех поклонников ислама, чтобы под знаменами султана создать торжество мусульманской веры. Самыя несогласия между Турциею и Россией они объясняли желанием первой освободить всех кавказских мусульман от русскаго ига и отомстить им за кровь предков.

Не веря еще в возможность войны, император Николай, в июле 1853, предполагал высадить еще одну дивизию[137] на восточный берег Чернаго моря и с нею привести в окончательную покорность Кубанскую область. Этот смелый план был разрушен войною с Турциею, а вмешательством союзников в эту войну, Россия разом перешла из наступительных предположений в оборонительную войну.

Вследствие этих причин, Кавказская армия не только что не могла получить подкрепления, но сама должна была раздробиться на несколько частей и встретить врага многочисленнаго и руководимаго иступленным фанатизмом религии.

Общее движение горцев в Кубанской области и Дагестане, бывшее началом турецкой войны, началось в средине 1853 года.

Здесь не место входить в описание экспедиции против шапсугов и натухайцев, предпринятой генерал-лейтенантом Заводовским; достаточно сказать, что благодаря распорядительности его, Магомет-Амин должен был на время остановить свои предприятия.

Гораздо опаснее был сам Шамиль, который с огромными скопищами перешел через главный хребет гор, у Лезгинской кордонной линии. Мусульманское население Нухинскаго уезда и самаго кордона давали Шамилю полную надежду на восстание и потому он, расчитывая на их помощь, думал распространить свое влияние до самой Персии. При этом, зная что русския войска заняты постройками дорог и укреплений, он не ожидал встретить большаго сопротивления. Но мы уже видели в предшествовавшей главе какое участие принял Грузинский гренадерский полк в отражении нападения Шамиля. Там мы сказали, что удачныя действия двух сподвижников, старых грузинцев, князей Орбелиани и Аргутинскаго-Долгорукаго, дали возможность главнокомандующему употребить часть Лезгинскаго отряда для первой встречи неприятеля на границах Турции.

Восточная война застала Кавказ в весьма невыгодном для России состоянии: занятая периодическими работами, Кавказская армия была далеко от тех мест, на которых суждено было ей побеждать турок; пограничную же линию, на протяжении более 450 верст, занимали лишь 1800 казаков и четыре линейных баталиона; так что почти 200 т. армия, не смотря на свою многочисленность, могла выставить в первое время только 6-ть баталионов, 400 казаков и 12 горных орудий, считая здесь всех способных и неспособных к военным действиям. Войска эти были разделены на два отряда и поставлены в двух важнейших пупктах – в Ахалцыхе и в Александрополе. Сбор этих войск окончательно обезоружил все пространство к югу от Тифлиса и тем открыл его неприятелю. Это было опаснейшее время Восточной войны в Закавказье; она продолжалась сряду четыре месяца и только благодаря нерешительности турок и их неведению положения России, мы имели относительный успех. Последующия строки указывают до какой степени вся Самхетия была открыта неприятелю до прибытия первых сил с Лезгинской линии.

В конце сентября когда турки, решительно отвергнув все требования русскаго правительства, начали стягивать главную часть своих сил к Арзеруму и Карсу, наступательныя планы их разъяснились.

Тогда Император Николай, для усиления Кавказскаго корпуса, приказал высадить 13-ю пехотную дивизию вместо Кубанской области в Абхазию. Войска этой дивизии в два рейса прибыли в Сухум-Кале.

Самый поверхностный взгляд на границу Кавказа с Турцией указывает на стратегическую важность Александрополя и Ахалцыха.

С древнейших времен, эти крепости обращали на себя внимание грузинских царей. Находясь во владении турок, они давали им в руки ключи ко входу в Грузию по двум главным горным дорогам, ведущим к Тифлису. Важность Ахалцыха для Карталинии была понята в самом начале прибытия русских войск на Кавказ. Мы видели выше, что подполковник Симонович оценил значение Ахалцыха и, не имея сил усмирить тамошняго пашу, счел за лучшее жить с ним в дружбе. Этого мало; начиная от князя Цицианова, когда только что зародилась мысль о необходимости довести границы русских владений до Куры и Аракса, и до Паскевича, при котором совершился этот важный факт в истории русскаго владычества на Кавказе, русские постоянно кружились около этих крепостей нередко избирая их основанием своих действий. Вот почему князь Воронцов предполагал 13-ю пехотною дивизию двинуть прямо к Александрополю.