Книга шестая. Решатель - Харитон Байконурович Мамбурин

— Цена?

— Три миллиона долларов, — нехотя буркнул Огава, вызвав испуганное шуршание риэлтора, — Это…

— Сто восемьдесят миллионов йен, — тихо проговорила Мана.

— Поехали, Огава-сан, посмотрим.

За спиной я услышал глухое:

— Без тебя, Баса. Там риэлтор не нужен.

Через полчаса, стоя перед предлагаемым домом, я прекрасно понимал почему Огава прогнал риэлтора. Действительно, он тут был ни к чему. Причем сама предлагаемая недвижимость была ни при чем. Солидный, местами даже роскошный особняк прятал за воротами каменные стены, стилизованные под классическую японскую бумагу, и имел всего один этаж, демонстрируя крышу традиционного японского поместья, правда, тоже не отличающуюся хрупкостью. Эдакий закос под старину с небольшим двориком, расположенным за высоким каменным забором. Никаких следов гаража, но это для меня некритично.

— Можно пройти внутрь? — осведомился я у открывшего ворота, японца лет сорока в довольно дорогом костюме, наблюдающего за мной со скрытым скептицизмом.

— Да, Кирью-сан, — кивнул он, — Недвижимость готова к осмотру и… продаже. Вы можете войти.

— Спасибо.

Пропуская Ману вперед, я услышал обрывок тихого диалога позади:

— Кирью известная фамилия, — произнес юрист продавца, представившийся как «Хито Садамару», — Но…

— Поверьте, Садамару-сан, — пробурчал ему в ответ Огава, — Этот человек уже известен тем, что не тратит зря время. Ни своё, ни чужое. Широко известен.

— Раз вы так говорите…

Площадь. Площадь дома была уверенно большой за счет нескольких конструкционных решений. Ранее здесь, скорее всего, стоял обычный частный дом со внутренним двором, ограниченным со всех сторон энгавой. Эдакий кусочек природы внутри здания, совершенно недоступный снаружи. Многие устраивают там пруд или сад, но, насколько я понимал, этот клочок пространства использовался в качестве убежища при пожарах и землетрясениях. Здесь же хозяин, возведя капитальные стены, решил дальше не следовать традициям. Не было ни внутреннего сада, ни энгавы, а значит, полезная площадь дома увеличивалась почти на восемьдесят квадратных метров.

Далее приятные сюрпризы продолжились, став еще менее очевидными.

— А-нооо… — растерянно протянула Мана, оглядывая внутренности дома. Сразу все. За исключением множества темных колонн квадратной формы, выкрашенных под дерево, там ничего не было. Большая пустая коробка метров на… триста? Где-то так.

— Ага, — кивнул я, постучав по ближайшей колонне, а затем принявшись пояснять жене, — Опять эрзац-традиционность. Дом на сейсмоустойчивой подушке, колонны проходят сквозь неё, удерживая крышу. Та, скорее всего, тоже на стальном каркасе. Стены предполагается выставить в виде обычных перегородок, только двойных. Тут жил хитрый дед.

— Почему ты так решил? — удивилась жена.

— Потому что пространство между перегородками можно заполнить тепло- или шумо-изолятором, — чуть улыбнулся я, — получив самый теплый дом во всей Японии. Либо не заполнять, и таким образом ты часть дома или вообще весь можешь устроить согласно традициям. Без внутреннего двора, конечно, не то…

— А еще можно поиграть с планировкой, да⁈ — глаза Маны загорелись.

— Если мы его возьмем. Соседи напротив очень уж своеобразные.

— Это не похоже на проблему! — мотнула головой девушка.

— Для нас — да. Но давай осмотрим остальное. Что-то мне кажется, что здесь еще будет чему удивиться.

Так и оказалось. Выбравшись в лючок, ведущий на крышу, я обнаружил пространство, которое условно можно было бы назвать большой комнатой, если бы не проходящие через него колонны, но приспособить это место под склад было вполне реально. Мана же, осматривая задний двор, довольно скупой, но всё-таки присутствующий, обнаружила демонстративно оставленную открытой металлическую узкую дверь, ведущую вниз. С трудом протиснувшись туда, я обнаружил, что бывший хозяин выстроил под домом маленькое, но вполне функциональное бомбоубежище, очень тесное, зато спрятаться можно было весьма качественно, особенно если как-то замаскировать спуск.

— Что думаешь? — спросил я Ману, выбравшись из подземелья.

— Надо брать! — необыкновенно решительно кивнула она, — Мы точно не найдем второго такого предложения в Аракаве!

Как и по Токио. Цена в городе на такой кусок земли, пусть даже речь идет об одном из самых сонных районов столицы, была зашкаливающей, её редко кто продавал. Здесь, безусловно, нельзя было выстроить какой-нибудь бизнес-центр, квартал не тот, но даже учитывая это, плюс работу по демонтажу очень капитального здания вместе с фундаментом, отдавали этот особняк умеренно дешево. И да, соседи.

— Посмотрели? — сухо поинтересовался Садамару-сан, стоящий вместе с безмятежно курящим Огавой.

— Да, спасибо вам большое, — проявил я немного японской вежливости, доставая мобильный телефон, — Теперь нам нужно связаться с моим отцом. Видите ли, Садамару-сан, хоть мы с женой эмансипированы, но здесь, во избежание возможных неурядиц, для покупки лучше подключить его.

— Гм… — после небольшой паузы пробормотал человек, — Я вас правильно понял, Кирью-сан? Вы покупаете этот дом? За три миллиона долларов?

— Предпочту точные формулировки на случай, если они заинтересуют владельца этой недвижимости. Дом купит моя жена, — решил уточнить я, кивнув на чуть поклонившуюся Ману, — Но так, как нашими средствами управляет мой отец, то сделка пройдет через него.

Дополнительно Садамару сильно впечатлил короткий разговор меня с отцом и, когда я спросил, на какое число мы назначим сделку, он сам взялся за телефон, упомянув в разговоре моё имя. После этого ему сказали нечто, что заставило японца удивиться куда сильнее и посмотреть, почему-то, на Огаву. Якудза беззаботно пожал плечами. Договорив, Садамару Хито обратился ко мне, выключив аппарат:

— Хоппо-доно согласен на сделку, Кирью-сан. Он попросил меня передать, что ждет контакты вашего отца, а еще… он сказал, что я могу отдать вам ключи.

— Отлично, — кивнул я, бросив взгляд на ворота на противоположной стороне улицы, — Значит, всё улажено.

Можно было бы спокойно уйти и заняться чем-нибудь продуктивным, но оставалось несколько мелких моментов. А именно — недвижимость находилась совсем неподалеку от дома моих родителей, сегодня было воскресенье, Харуо Кирью всегда рассказывает любимой жене важные вещи, а та умеет крайне сильно возбуждаться, заражая своим настроением всё, что только можно заразить.

Через пятнадцать минут из нашей будущей собственности доносились крики моей совсем непочтенной матери, утащившей за собой Ману, ей подвизгивала Эна, чей похоронный настрой полностью выветрился благодаря ночному крику, а рядом со мной стоял, сунув руки в карманы, Такао Кирью, которого сюда ветры перемен приволокли, видимо, исключительно инерцией. Огава